Владимир Сухинин - На пути к высокому хребту [СИ]

– «Да Виктóр … Да!» – который я принял за неясный лепет. А утром уже не помнил это. И вот…

«Шиза ты что творишь»!?… – Мысленно возмутился я поступку симбионта. Но ответом мне было лишь молчание.

– Наверное тебе приснился сон, – успокоившись, ответил я. – У меня есть только ты и Ганга.

– И Шиза… неожиданно засмеялась Чернушка, – не надо ее скрывать. Она… хорошая.

– Понял грубиян? Я хорошая, – проявилась Шиза, – и я твоя третья самая близкая жена.

Отгоняя мысль о третей жене, затряс головой:

«Еще мне сейчас не хватало разбираться кто кем является и кто первая, а кто вторая».

– Мне надо отправляться в Азанар. – Перевел я разговор на другую тему. Сюда привезу кое кого. Потом отправлюсь искать нашу принцессу. Что ты намереваешься делать?

– Отравлюсь к дядьке Овору и возьму у него сержантов. Надо послать тана Черридара в ваши нехейские горы и вдвое увеличить стражу. Выставлю посты у деревень на дорогах. Подумаю как улучшить подготовку воинов… С учетом происшедшего, ну ты сам понимаешь. А в начале получу от тебя супружеский долг. Пошли!

Она вскочила и потащила меня к двери.

– Подожди. Вот возьми камень телепорта, – я протянул ей камень скрава.

– Так ты по желанию сможешь мгновенно оказаться в поместье Овора и вернутся с ветеранами. Расскажешь дядьке, что тут произошло, он даст хороший совет.

Чернушка взяла камень повертела его в руках. – Он может меня перенести лишь к Овору?

– Он уже почти разряжен и поэтому его хватит лишь на пару небольших переходов. Не искушай богов, иначе улетишь к демонам, – прижимая ее к себе отозвался я.

– Я до конца не знаю его возможностей. Поэтому будь осторожна.

– Все поняла, не беспокойся, – она прижала камень к груди, счастливо заулыбалась и настойчиво потащила меня из кабинета.

Уже ближе к полуночи уставшая Чернушка, лежа на моей груди, стала вспоминать Рабе.

– Жалко девушку.

– Какую? – удивился ее заявлению.

– Рабе, что притворилась принцессой. Ей там не сладко. Страшно наверное быть одной, без помощи…

– Это похитителей надо пожалеть. – засмеялся я. – У нас был подобный случай.

– Какой?

– Да как то раз украли двое разбойников мальчика и хотели получить за него выкуп от его отца. А мальчик оказался еще тем бандитом, – хохотнул я. – Так им пришлось чтобы вернуть мальца отцу еще и доплатить. Малыш так разошелся, что чуть не угробил разбойников. Он такую им жизнь устроил, что мама не горюй!

– Надо же, какой смелый мальчик, прямо как ты! – засмеялась Чернушка.

– А мама горевала, да?

– Какая мама?

– Мальчика.

– Хм… Да.

– Мальчика вернули, да?

– Да.

– Хорошо, что все хорошо закончилось.

Граница между Великим лесом и Снежными горами

Радж нур пружинящей уверенной походкой прошагал по поляне и скрылся в кустах. Рабе посмотрела ему вслед и заулыбалась. Она исчерпала возможности воздействия на эльфара, но кое чего добилась – вывела из себя несносную хуманку.

Заметив ее улыбку, раздраженная берка не выдержала и спросила:

– Чему радуешься, дура? Придут твои соплеменники и убьют тебя.

– Не убьют, – отмахнулась Рабе.

– Почему ты так уверена в этом?

– Потому что… – Рабе демонстративно отвернулась, но затем выдержав хорошо выверенную паузу, которой хватило чтобы заинтересовать берку, продолжила говорить. Тон ее был нарочито безмятежным.

– Если бы хотели убить, то договаривались бы с вами не брать меня живой. Так что я нужна всем и нужна живой. Для старых домов как знамя, для молодых домов, как послушное орудие их воли. Я объединю их всех и заключу выгодный для Леса договор, в котором отдельным пунктом будет прописано выдача тебе мне.

Улыбка слетела с лица Берки. Она стараясь сохранить независимый безразличный вид, спросила:

– И что ты сделаешь? Убьешь меня?

– Вот еще! Зачем мне тебя убивать? Я посажу тебя в выгребную яму с дерьмом и прикажу приковать. Там ты будешь чтобы не утонуть, вычерпывать это дерьмо всю жизнь… Ну или если захочешь покончить с собой утонешь, захлебнувшись в дерьме.

Рабе зло рассмеялась:

– Не правда ли прекрасная перспектива?

Берка кинула в Рабе маленький камешек и прошипела:

– Заткнись тварь, а не то…

– А что не то? Что ты грязная полукровка можешь мне сделать? Вылезать сапоги, чтобы снискать мою милость? Пожалуй я на это соглашусь.

Разъяренная берка вскочила, подхватила большой камень и замахнулась на Рабе. Та же язвительно засмеялась ей в лицо. Пересилив себя, берка отбросила камень, который подкатился к ногам Рабе.

– Сучка бледнолицая… Ты не до…

Договорить она не успела. Рабе подхватила с земли прикатившийся камень и на глазах обомлевшей девушки с размаха ударила им себя по лицу. Из носа тут же потекла кровь и Рабе не сдерживая себя, завизжала во все горло.

– Помогите! Убивают!

На поляну выскочило несколько лесных эльфаров, с мечами в руках. Радж нур огляделся и обеспокоено спросил:

– Что ту произошло?

– Я… Я…ее не трогала… Она сама… Отходя от орущей Рабе, пролепетала берка. – Она сама..

Рабе подняла залитое кровью лицо.

– Она кинула в меня камнем.

Рыдая и размазывая кровь со слезами по лицу, причитала она.

– Во-от он! – Она подняла камень и кинула его под ноги берки.

– Она сказала что я не доеду до княжества, она меня убьет.

– Врет она все! Это она сама себя ударила! Сука, убью тварь!

И берка в запальчивости, забыв обо всем, бросилась на Рабе. Ударила ее носком сапога, но в тот же момент была отброшена на землю ударом кулака. Она рухнула как подкошенная и схватилась руками за живот.

– Тварь! Я приказал тебе к ней не приближаться! – орал в злобе эльфар и яростно стал избивать девушку ногами. Удары приходились куда попало. В живот, голову и берка не защищалась, лишь слабо стонала.

– Землю заставлю жрать, сволочь нечистая! – распаляясь, орал эльфар.

Его оттащили от девушки двое лесных эльфаров.

– Радж!.. Радж! – кричали они.

– Остановись! Она агент самого князя. Тебя засудят из-за это твари.

Рабе заметила, что берка хоть и живет среди лесных эльфаров, но уважением не пользуется. Ее считают нечистым сосудом и терпят лишь потому, что она агент самого князя Великого леса.

«Надо же! – подумала она. – Какие силы задействовали, чтобы ее поймать. Не зря хозяин спрятал настоящую принцессу… Кто же это сумел войти в договор с самим князем? Ну ничего скоро все узнаю.»

Теперь неожиданно для самой себя Рабе стала орудием хозяина, его агентом в стане врага. Все ее мысли и желания были сосредоточены на то, чтобы как можно больше принести пользы от своего положения пленницы… Любимому хозяину.

При мысли о повелители ее жизни, по ее сердцу прошла сладостная истома.