Александр Михайловский - Низвержение Зверя

Тут в карауле стоят немцы – поэтому, несмотря на разбитые зенитные и артиллерийские орудия, а также несколько сгоревших машин, нам пробуют оказать сопротивление. Из окон по нашим бойцам бьют два или три пулемета и трещат винтовочные выстрелы. Разве что только из револьверов не палят. В ответ с СВП гулко гремят очереди ДШК, «Владимировых» и АГСов, а спешивающийся десант рассыпается по улице, вступая в перестрелку с защитниками дворца. Король Георг пытается кинуться вперед под пули, но люди генерала Гордеева удерживают его от этой глупости. Превосходство в огневой мощи и численности личного состава сказывается почти сразу, и после нескольких минут интенсивной стрельбы бой стихает. Очевидно, вражеский гарнизон составляли не фанатики, потому что, убедившись в серьезности наших намерений, они не замедлили отступить.

Но всего несколько минут спустя я понял, как глубоко ошибался. Букингемский дворец оказался завален трупами. Они убили всех: от чернорабочих, которые топят камины и выносят в ведрах золу, до так называемого короля Эдика и его супруги. При этом мужчин просто застрелили, а женщинам, разорвав до пояса платье, вскрыли грудь и вытащили сердце. Мы-то люди бывалые, насмотрелись на то, что вытворяли у нас фрицы, а потому никто из моих людей от такой картины не блеванул, зато король Георг побледнел как бумага и удержался от неприятных последствий только потому, что отправился в поход на голодный желудок. Его брата-самоназначенца и его жену мы нашли на парадной лестнице. В Эдуарда в упор вколотили магазин из МП-40, и теперь неудачливый брат короля Георга лежал на ступенях, буквально нафаршированный свинцом. Кстати, похож на брата один в один… Можно было подумать, что они близнецы. Супружница Эдуарда, очевидно, отчаянно сопротивлялась убийцам, потому что у нее были изрезаны руки, и вместо того, чтобы принести эту даму в жертву по всем правилам, ей второпях попросту перерезали горло. Лужа крови – и в ней немолодая женщина в ярком цветастом платье. Так проходит слава мира… Георг при виде брата хотел что-то сказать, но был в состоянии издать только нечленораздельное бульканье. И тут его скрутил жесточайший приступ язвенной болезни. Слишком сильные переживания в ограниченный объем времени. Но дело сделано: король умер – да здравствует король!

2 августа 1943 года. 17:05. Британия, пролив Ламанш на траверзе Дувра, ТАКР «Адмирал Кузнецов».

Писатель-фантаст и инженер-исследователь Роберт Энсон Хайнлайн (36 лет).

Мы сидим в адмиральском салоне корабля из будущего и пьем чай с плюшками. Мы – это три американских писателя-фантаста, а также два высокопоставленных пришельца из будущего: адмирал Ларионов и наша «мамочка», миссис Антонова. Все, тридцатичасовая война за освобождение Британии закончилась, и теперь весь мир находится в недоумении: а что же это все-таки было? Пришельцы из будущего привили местным русским военным вкус к стремительным и почти бескровным для них войнам. Ранее жертвами такой тактики уже стали Финляндия, Швеция и Турция. И теперь за ними последовала пронацистская Британия – под русским молодецким ударом она даже не рассыпалась подобно карточному домику, а лопнула словно надувной шар, не оставив после себя никаких свидетельств материального существования, кроме гор обескровленных трупов людей, принесенных в жертву жрецами злобного «арийского бога».

Из-за ничтожности своих сил, не имея возможности уничтожить всю Британию или хотя бы весь Лондон, живорезы СС (в большинстве своем коренные британцы) сосредоточили внимание на правительственном квартале. Вот туда-то меня, Лайона и малыша Айзека адмирал Ларионов и отправил на геликоптере – посмотреть своими глазами, против чего именно сражаются русские армии в Европе. Вместе с нами на том же аппарате в Лондон направилась особая следственная группа, помимо следователей советской госбезопасности и специалистов главного политуправления, имевшая в своем составе представителей британского правительства в изгнании. Изгнание у этих британских деятелей закончилось, но тому сопутствовали печальные обстоятельства. Нельзя сказать, что Лондон лежал в руинах (как обычно бывает с городами, ставшими ареной особо жестоких боев), но и увиденного вполне хватало для того, чтобы поседеть от ужаса.

До этого нам троим, мирным американским писателям, ни разу не доводилось наблюдать чисто арийских зрелищ. Обо всем, что творили гунны на захваченных землях, мы знали лишь теоретически, – а тут нашим глазам предстало нечто такое, перед чем разом побледнели все картины Иеронима Босха. Это нельзя было назвать даже зверствами, ибо в большинстве своем четвероногие звери не убивают больше, чем смогут съесть. Отдельные исключения, вроде ласок, не в счет. Это только дикие, но технизированные гунны настолько одержимы манией убийства, что будут убивать, даже если в этом нет никакого практического смысла. В данном случае главными их жертвами стали их же бывшие клиенты, послушно исполнявшие все, что от них требовали, ставшие ненужными после краха нацистской затеи. Это, если что, я говорю о депутатах Палаты Общин и членах Палаты Лордов, которых по приказу Освальда Мосли убили прямо на их рабочих местах в здании Парламента. Этот мерзавец понимал, что люди под дулами винтовок, один раз выполнившие его требования, в другой раз проделают то же самое, но только уже по указанию русских оккупационных властей – и поэтому, прежде чем принять яд и таким образом скрыться от правосудия, он приказал истребить вольных или невольных пособников своих злодеяний.

Но там, в Парламенте, под перекрестным пулеметным огнем пали в основном взрослые мужчины старше сорока лет и, скорее всего, это было даже не жертвоприношение, а просто заметание следов. Иная картина наблюдалась в Букингемском дворце, и особенно в Вестминстерском соборе, где дьяволопоклонники устроили свое капище. Не избежал ужасной участи и марионеточный король Эдуард, а также королева Уоллис, прикрывавшие действия профашистской хунты. Их растерзанные тела русские солдаты обнаружили на парадной лестнице Букингемского дворца. Я тоже видел все это своими глазами, и теперь до конца своей жизни это впечатление будет питать мое творчество… При этом я обратил внимание, что ворвавшиеся в Лондон русские солдаты выглядели возмущенными и разозленными открывшейся им картиной, однако шокированы они не были. Когда я спросил у «мамочки» о причинах такого хладнокровия, она посмотрела на меня как на маленького мальчика и сказала:

– Роберт, наши солдаты пришли сюда, как поется в песне, «от Курска и Орла», и по дороге на каждом шагу встречали подобные сумрачные проявления тевтонского гения. У нас в оккупации от зверств немецких карателей погибло даже больше женщин и детей, чем солдат на фронте, а уж если где и был филиал ада, так это в Минске. Это было как тысяча Лондонов сразу, потому что там, в кольце глубокого окружения, оказалась стиснута вся карательная мразь из состава тыловых частей групп армий «Центр» и «Север». Там творилось такое, что наши войска и партизанские отряды, освобождавшие город, вообще не брали пленных. Око за око, зуб за зуб и смерть за смерть…