Николай Метельский - Без масок [СИ]

И вот оно случилось.

Первого декабря я сидел в гостиной своего особняка и наблюдал за спокойно сидящей в кресле Атарашики. Спокойна-то она спокойна, только вот сидит она с мобильником в руках и постоянно кому-то там строчит сообщения.

– Всё, поехали, – убрала она телефон в сумочку.

Сначала наш путь лежал в поместье Кагуцутивару, где я должен был забрать свою невесту и уже с ней отправиться в храм. Такое себе решение, но это традиция. Не знаю, как было в Японии моего прежнего мира, а тут жених забирает невесту из её дома. И ладно бы они где-нибудь поближе находились, но, чёрт возьми, район Комаэ… Через весь, чтоб его, город тащиться. Ехали колонной из нескольких машин – моя, Атарашики с Казуки, охранников. Ехали рано утром, так что хоть с пробками повезло. В храм поедем уже в час пик, но родители невесты не абы кто, а Род министра финансов страны, так что они обо всём договорились, и у наших кортежей будет полицейское сопровождение.

Норико ждала меня в прихожей главного здания поместья. Специальное белое кимоно, символизирующее чистоту и непорочность, белый головной убор цунокакуси, в общем, классическая японская невеста. Правда, очень красивая и очень богатая – одежда и украшения на ней нехилую сумму стоят. Семейство Кагуцутивару стояло у неё за спиной, одеты, как и все мы, в традиционные японские одежды. Женщины в кимоно различных расцветок, исключая красный, мужчины в классические хаори с хакамой. Ну и хаори химо – плетёный ремешок-завязка на пузе. У кого-то белоснежный, как у меня, у кого-то празднично-золотой.

– Я думал, что это невозможно, – произнёс я, подойдя к ней. – Но ты всё-таки стала ещё красивей.

Она и так-то чуть ли не светилась, а после моих слов и вовсе засияла.

– Спасибо, – только и смогла выговорить Норико.

– Пойдём, – протянул я ей руку. – Карета подана.

Хорошо, что никаких ритуальных фраз говорить не нужно. Хоть в этом повезло.

Свадебная церемония должна проходить в храме Аматэрасу, точнее, кому посвящён храм, не очень важно, но невеста уходит в мой Род, а покровитель Аматэру известно кто. Но перед этим нас ожидает фотосессия. Простым японцам по большому счёту плевать, где она проходит, чаще всего они фотографируются в фотостудиях, для нас же подготовили и фотостудию, и специальное место в храме. Ах да, фоткаться будем не только мы, но и вся родня с обеих сторон, так что по времени фотосессия точно затянется. Ну так и на свадьбу, в целом, выделен весь день.

До храма мы добрались только к обеду. Всё это время, замечу, никто не ел. И обеда у нас тоже не было. Во всяком случае, у нас с Норико, но нам по традиции полагалось до самого банкета голодать, а что там с остальными, не в курсе. По крайней мере, я не видел, чтобы кто-то перекусывал. В храме мы продолжили фотосессию, на что потратили ещё час. И только после неё отправились в, собственно, храм. В Токио не было особо больших храмов Аматэрасу, да что уж там, их в Токио вообще было всего две штуки. Сколько их было в Токио моего прошлого мира, я даже приблизительно не знаю, не интересовался, но среди самых значимых храмов столицы святилище Аматэрасу отсутствовало.

Церемония началась с обряда очищения. Два жреца что-то там заунывно пели, обрызгивая нас освящённой водой, используя при этом ветви сакаки. Ветви тоже непростые, а срезанные с дерева, стоящего в Исэ-Дзингу – полузакрытом храме, посвящённом Аматэрасу. Полузакрыт он потому, что его ещё и как Имперскую сокровищницу используют. Именно там хранится несколько государственных реликвий. Император их оттуда не забрал только потому, что Исэ-Дзингу, ну или просто Дзингу, умудрился сохранить эти реликвии даже во времена бессилия Императорского Рода. Никто так и не смог забрать их себе, хотя те же Токугава, насколько я знаю, пытались. В общем, очень уважаемый храм. Его “священность” не подвергается сомнению никем.

К слову. В храм вместе с нами вошли самые близкие наши родственники. Атарашики, Казуки, который по идее здесь быть не должен, так как в Род его принимала не Атарашики. Отец и мать Норико, ну и глава Рода Кагуцутивару – он же по совместительству дед моей невесты. Уже жены почти…

После того как нас обрызгали водой, жрецы без перехода начали другой обряд – воззвание к богам. По идее они спрашивали у богов, в данном случае у богини, разрешения на этот брак. Признаться, я никогда не слышал, чтобы боги не давали разрешения парам жениться, и если бы это было в моём прежнем мире, я бы только плечами пожал, здесь же… На моей свадьбе… С учётом того, что пару раз я даже общался с богиней…

– Аматэрасу-о-ками-сама даёт своё… – начал жрец.

– Благословляю , – раздался у меня в голове женский голос.

Судя по лицам жрецов и вспышкам удивления, не только у меня. Значит, и стоящие у нас за спиной родственники всё слышали. Вот ведь… Даже жениться нормально не дают. Ну что за мир безумный?

– Достойная пара, дитя , – услышал я у себя в голове мужской голос. – Будь достойна моего имени .

Не часто я испытываю чувства, когда мне уже настолько плевать, что… Уже даже ругаться не тянет. Плевать на всё. Богиня солнца, бог огня… вообще срать.

Уже после слов Аматэрасу жрецы упали в позу догэдза – демонстрируя наивысочайшее почтение, а после слов Кагуцути за спиной, со стороны Кагуцутивару, зашуршала одежда. Видимо, они тоже изобразили нечто подобное. Забавно, но со стороны Атарашики и Казуки не донеслось ни звука. В присутствии главы Аматэру не кланяются никому. Я сейчас про нечто столь почтительное как догэдза. Впрочем, ни Атарашики, ни Казуки вообще не пошевелились, а ведь могли и просто поклониться.

Норико тоже удержалась от поклона. Именно что удержалась. Когда заговорила Аматэрасу, она просто замерла с широко раскрытыми глазами, а когда заговорил Кагуцути, дёрнулась упасть ниц, но на полпути остановилась и, бросив на меня взгляд, выпрямила спину.

– Теперь ты Аматэру, – произнёс я тихо, дабы поддержать девушку. – А моя жена не кланяется тому, кому не кланяюсь я.

В какой-нибудь Европе то, что мы сидели на коленях в этот момент, уже означало бы многое, но мы в Японии, и на коленях мы сидели, а не стояли. Это важно. Никаких поклонов из этой позы. Я слишком русский, и для меня подобное неприемлемо.

– Но это же… – пробормотала она едва слышно.

Я же бросил взгляд на статую Аматэрасу, перед которой мы сидели.

– Твой муж немного псих, Норико, – произнёс я спокойно. – Привыкай. Они ушли, – повысил я голос. – Продолжайте церемонию.

Когда жрецы пришли в себя и поднялись на ноги, перед нами поставили три чаши с сакэ. Сан-сан-кудо – обряд мне не понятный, ну так я и не вникал в его историю. Первым чашу брал я, после чего касался её губами и передавал Норико, которая повторяла мои действия и ставила чашу обратно. Со второй чашей так же, а вот из третьей, я сделал небольшой глоток. Как и Норико после меня. Ну и напоследок мы подняли по ветви всё того же дерева сакаки и, поднявшись на ноги, возложили их к ногам статуи Аматэрасу. Всё. Теперь мы муж и жена. Хотя после того, как боги вмешались в церемонию, её можно было и заканчивать.