Андрей Красников - Меньшее зло [СИ]

Тело сотрясала крупная дрожь, болтавшиеся в воде ноги постепенно теряли чувствительность, кисти рук тоже мерзли, однако собранные под одеждой бутылки действительно защищали от холода грудь. Это давало шанс на спасение – требовалось лишь экономить энергию и вовремя покидать негостеприимную стихию, избегая гибельного переохлаждения.

– Два часа… потом отдых…

Остаток ночи прошел в неравной борьбе. А ближе к рассвету, в третий раз оказавшись на берегу, я понял, что ресурсы моего тела окончательно иссякли. Пальцы рук отказывались сгибаться, согревавшая меня дрожь прекратилась, встать на ноги так и не получилось. Зато внезапно прояснилось сознание, давшее новую идею и новый стимул.

– Еще… день…

Выглянувшее из-за горизонта солнце быстро ушло за облака, но температура окружающей среды все равно начала повышаться. Холод незаметно отступил, позволив мне расслабиться и соскользнуть в блаженную дрему.

К осмысленной жизни меня вернул жестокий приступ кашля. Дождавшись его окончания и справившись с очередными рвотными позывами, я перевернувшись на живот, а затем мутным взглядом уставился на реку.

В тридцати или сорока километрах ниже по течению располагался город. Вражеский город, совсем недавно попавший под ядерный удар. И рядом с ним наверняка шла спасательная операция. Значит, именно там человек с симптомами радиационного поражения мог получить необходимую помощь.

– Доплыть, – медленно прошептал я. – Спуститься ниже по течению… выкинуть одежду… найти… кого-нибудь…

– Сержант Фишер! Сержант Фишер!

– Да?

– Полковник Питерс хочет, чтобы вы вернулись. Машина у ворот.

Я с раздражением глянул на подбежавшего ко мне солдата, поморщился, а затем ткнул пальцем в сторону возвышающегося рядом здания:

– Шесть дней назад он сам отправил меня в эту дыру. Что изменилось?

– Не знаю, господин сержант. Но он просил сказать, чтобы вы поторапливались. Машина у ворот.

– Приказ в письменном виде есть?

– Э… господин Питерс должен был передать его сюда…

– Жди.

Не обращая внимания на робкие протесты гонца, я зашел в академию, пообщался там с дежурным и убедился, что распоряжение о моем возвращении на фронт действительно существует.

Пришлось идти в центр связи.

– Мне нужно отправить срочное сообщение для гражданского лица.

– За счет армии?

– Нет, это личное.

– У адресата есть коммуникатор?

– Нет.

– Вы уверены, что…

– Господин сержант, мы теряем время, – раздался за спиной вкрадчивый голос посыльного. – Господин Питерс…

– К черту Питерса, – рявкнул я, окончательно утратив терпение. – Молчать! Теперь насчет письма. Я знаю, сколько оно будет стоить, ясно? Мне просто нужно передать сообщение. Все.

– Как скажете, – равнодушно пожала плечами сидевшая передо мной девушка. – Говорите адрес, текст и номер вашего идентификатора.

Предупредив Анну об отъезде и немного успокоившись на этот счет, я вслед за продолжавшим нервничать солдатом вышел из академии, сел в ожидавший нас транспорт, после чего задумчиво уставился в окно.

– Через час будем на месте, – сообщил гонец, яростно щелкая переключателями. – Сейчас…

Двигатель маленького внедорожника заурчал, издал странный хрип, но уже спустя несколько секунд вошел в рабочий режим. Машина дернулась, развернулась, а потом выехала на дорогу.

– Уже скоро…

Общаться со спутником я не хотел, так что демонстративно отвернулся и закрыл глаза, чувствуя, как в глубине души начинает растекаться приятное умиротворяющее тепло.

Лекции, городская суета, необходимость следовать выдуманным чиновниками правилам – все это оставалось в прошлом. Впереди опять была простая и незамысловатая жизнь, наполненная такими же простыми черно-белыми событиями – меня ждали родные казармы, бесконечное ворчание полковника, настороженные взгляды сослуживцев и новые рейды через Полосу. То, что уже долгие годы являлось неотъемлемой частью моего существования.

Осознав, что с ностальгией вспоминаю пустынные развалины заброшенных городов, я отчетливо хмыкнул, а затем покачал головой – чувствовать себя живым пособием по военной психиатрии было забавно. И страшно.

– Еще сорок минут, господин сержант. Включить вентиляцию?

– Нет. Занимайся своим делом.

Сопровождавший меня рядовой наверняка обиделся из-за тона, которым были сказаны эти слова, но мне было все равно. Мысли незаметно вернулись к командиру и его странному поступку.

Ради чего Питерсу понадобилось менять собственные планы и гробить мою карьеру? Никаких прегрешений за мной не числилось, следовательно вопрос о взысканиях на повестке дня не стоял. Срочный рейд? В этом случае шеф вполне мог обойтись и без меня – как-никак, опытных разведчиков у нас хватало. Режим повышенной боевой готовности? В академии о нем стало бы известно практически сразу же. Что-то еще? Но что именно?

Напрашивался вывод, что изначально про меня вспомнил не Питерс, а кто-то другой – гораздо более влиятельный, но при этом совершенно оторванный от жизни нашей части. Однако суть его затеи по-прежнему оставалась непонятной.

Умиротворение постепенно исчезло, сменившись легкой иррациональной тревогой.

– Прибываем, господин сержант.

– Хорошо.

Дождавшись когда машина остановится возле командного бункера, я спрыгнул на растрескавшийся бетон, затем потянулся, размял шею…

– Господин полковник вас ждет.

– Да, знаю…

Обосновавшийся у себя в кабинете Питерс выглядел злым и раздраженным, но на этот раз к его обычному недовольству примешивалась определенная толика растерянности – судя по всему, моя догадка о пришедшей из штаба директиве была недалека от истины.

– Проходи. Садись.

Я кивнул, расположился в кресле, после чего внимательно уставился на собеседника.

– Завтра утром будет официальная встреча, – веско произнес тот. – Чиновники решили о чем-то поговорить, а нам следует обеспечить их безопасность.

Ситуация начала проясняться. Но вопросов все еще оставалось больше, чем ответов.

– Официальная встреча с мексами? – уточнил я. – На Полосе?

– Именно так.

– Хотят заключить мир? Или…

– Очнись, Локи, – в голосе Питерса послышалось отвращение. – Пока у мексов на троне сидит этот психопат, никакого мира не будет. Забыл, чем кончались предыдущие встречи?

– Меня туда не звали, шеф.

Разошедшийся полковник неопределенно хмыкнул и решил сменить гнев на милость:

– Прости, забыл. Все всегда идет по одному сценарию – они нам угрожают и требуют отдать северные территории, а мы в ответ говорим, что нас устроит лишь их полная капитуляция. На этом переговоры обрываются.