Кирико Кири - За пределом. Том 3 [СИ]

— Так, Фея, держи телефон, — пока Джек проверяет деньги, отстегнул я один из наручников и дал ей телефон.

— Позвонить им?

— Да. Включи громкую связь, — кивнул я на телефон. — И спроси про класс. Так и спрашивай, какой класс у команды. Нам нужно для начала найти человека и потом по отмашке похитить его. Возможно, есть вариант столкновения с Легатом. Так, слово в слово, и скажешь.

— Я поняла. Кого нужно похитить?

— Тольков Владимир. Фотографии или переслать, или получат на месте, ясно?

Она кивнула и послушно сделала то, что я попросил. Послышались гудки. Ровно три гудка, после чего она сбросила и вновь набрала. Пять гудков. Вновь сбросила и вновь набрала. Один гудок. Когда набрала в следующий раз, взяли трубку мгновенно.

— Я слушаю вас, — раздался грубый мужской голос на другом конце трубки.

— Говорит Фея.

— Я узнал вас, — ответил мужчина на той стороне. — Вы хотите что-то заказать?

— Хочу узнать ваши классы.

— К сожалению, это с глазу на глаз. У вас будет возможность встретиться?

Фея вопросительно посмотрела на меня, и я кивнул, давая добро на то, чтоб она вела это дело. Иначе никак. Со мной они могут вообще не стать связываться, особенно учитывая то, что им надо похищать. А вот Фея располагала к себе куда больше. К тому же, с ней пойдёт Джек, который должен будет за всем проследить.

— Будет. Ресторан «Тиния», Верхний город. Восемь вечера. Столик на имя Марии. Вы получите исчерпывающую информацию и предоплату, как мы и договаривались.

— Вас понял. До встречи, мэм.

Пошёл сигнал прервавшейся связи.

— Значит, я в деле, — кивнула она удовлетворённо.

— С тобой поедет Джек. Твоя задача же подстричься и сменить цвет волос на… тёмно-зелёный. Объясните всё и дадите задачу искать сегодня же. Теперь всё решает время.

— Бурый взялся за Соломона?

— Бурый и Мачо. В картеле хаос, все друг против друга. Боевики вообще сами по себе и ещё не разбрелись, потому что им платят и потому что уйди они, и территорию захватят, а они лишатся работы.

— Это был вопрос времени, — заметила Фея. — Соломон уже давно стал сдавать позиции. Но боевики были на его стороне абсолютно всегда.

— Не видно.

— Потому что всё началось с войны с бандами, когда он вместо жёсткого ответа тянул. Все видели, что надо сразу их давить, видели, что убивают людей картеля, а он просто сидел и ждал, пока всё закончится. Не давил их на переговорах, не шантажировал, ничего. Он потерял хватку, и всех держат только деньги. Вот и дождался.

— Верность — это не про вас, — вздохнул я.

— Верность — это не про нас, — согласилась со мной Фея.

— Как твоё настоящее имя, Фея?

— Салме Коппель. Мне пятьдесят, если тебе это интересно.

— Интересно. Тогда мне надо возвращаться, а вы знаете, что делать. И Фея, со мной ты получишь больше, чем если попытаешься пойти против меня, имей ввиду.

— Я уже согласилась, — немного недовольно напомнила она.

— Как ты и сказала, никому нельзя верить, — пожал я плечами и вышел из комнаты. — Джек, займись ей, она всё объяснит.

Я вернулся на улицу, где созвонился с Французом, чтоб он меня забрал. Его лицо красноречиво показывало то, насколько он недоволен тем, что ему приходится возиться со мной.

— Бурый прознает об этом, если будешь частить, — предупредил он.

— Буду иметь ввиду, — кивнул я. — Поехали.

— Я сам знаю, что делать, — отрезал он и дал газу больше, чем следовало, из-за чего мы пробуксовали на месте.

— Ты видел Толькова?

— Нет. Но если бы ты не кипятился чёрт знает где, мы бы, возможно, смогли его увидеть.

— Как? Он бы телепортировался к нам?

— Остришь? Смотри, поджарят тебя вместе со мной, — недовольно пробормотал он.

— Мы хотя бы знаем, где искать? — спросил я, поглядывая на улицы Нижнего города.

— В городе.

— Да ты молодец, — похвалил я. — Ты не пробовал стать шпионом?

— Нет, не думал, — грубо ответил Француз. — В Верхнем городе. Там есть несколько квартир, где он может быть. Они принадлежат Соломону, но он вполне мог заселить туда и Толькова. Увидим, хватаем его и увозим.

— Это Бурый сказал?

— Да, а что? — покосился он в мою сторону. — Проблемы?

— Проблемы, да. Могут быть у нас, если рядом с ним будет импульсник.

— Если что, мы справимся.

— Импульсники его уровня могут один на один при удаче уничтожить БМП, а БТР вообще не станет для них проблемой. К тому же, он способен выдерживать очереди из двадцатимиллиметровых пушек или остановить шестидесятимиллиметровый снаряд. Уверен, что мы справимся?

Промолчал. Потому что понял, что нас могут просто растоптать и даже не заметить.

— Мы должны найти этого кренделя. Вот и всё. Не будем лезть в печь, — наконец разрушил он тишину, возникшую между нами. В этот момент мы въезжали в Верхний город, который знаменовал себя чистотой и более светлыми улицами. — Главное — засечь, где он законсервировался.

— Так Бурый сказал его схватить или просто найти? — уточнил я.

— Просто найти, — слишком агрессивно ответил он. — Что допёкся до меня?

— Потому что чушь сказал, — холодно ответил я. — Схватить… сто раз, блин.

— Откуда вообще у тебя такая уверенность, что его кто-то припекать будет?

— Охранять? А ты бы не стал охранять человека, что хранит все твои бабки?

— Ну… — протянул он, — да, наверное, стал бы.

— Ну вот.

Люди вообще не думают. Даже элементарно, будто первый раз в этом деле.

Неудивительно, что они слепо верят Бурому, а он вертит ими как хочет.

— Считаешь себя умным, перец? — вновь пошёл в атаку Француз. То ли пытался меня поддеть, то ли уязвить.

— Я считаю себя догадливым, — поправил я его. — Догадливый, но никак не умный.

— А в чём разница?

— В том, что я смотрю на вещь и могу догадаться. Умные всё знают.

— Тогда догадливый лучше.

— Нет. Ты можешь смотреть на какую-то вещь и не знать, что это, зачем она и так далее. И ты никогда не догадаешься, что, зачем и как. Умный знает, что это, знает, зачем, как и для чего, потому он может сразу понять всё.

— И типа ты догадливый, а не умный? — хмыкнул он.

— Да.

— Хех… Ты гордишься этим, не так ли?

— Нет. Нечем гордиться.

— Нечем? Ты ведь знаешь, что умнее многих из нас, несмотря на возраст. Сидишь с самодовольным лицом, как свежеиспечённый пирог, и строишь из себя скромного парня, который считает себя неумным, но уверен в начинке в обратном.

— И? Чего ты добиваешься этим? Пытаешься меня поддеть? Доказать мне, что я тот ещё подонок? Да я это и так знаю. Не лучше, чем остальные.

— Постоянно говоришь, что такой же батон, как и все вокруг. Но это не так, — усмехнулся он недобро. — Ты хуже. Мы уроды, согласен, но ты… Ты гнилой ублюдок, который уничтожит всё на своём пути. Все мы пытаемся выжить, и ад горюет по нам, но мы не перешагивали через своих товарищей.