Илья Мельцов - Линии на руке 2

Вероятно, шнурок был связан посредством рычагов с пистолетом или другим оружием, но звука выстрела Маша не слышала. Думаю, так было сделано специально, чтобы не смущать клиентов банка. Все-таки линии в Перекрестке покупали не только матерые рейдеры. Дамы побогаче тоже предпочитали иметь на предплечье пять, а то и шесть полосок, показывающих их социальный статус и материальное благополучие. Да уж, в нашем мире люди хвастались дорогими цацками, машинами, одеждой, а здесь — возможностью умереть большее число раз чем остальные. Новая реальность, новые правила.

— Ну все ребята, — когда Маша вышла из банка, сказал Антон, — аванс вы получили, теперь начинается работа. Я очень надеюсь, что вы люди серьезные. Рискуем мы сильно, но оно того стоит, все труды должны окупиться. Короче, если все пройдет гладко, то я в качестве премии накину вам еще тысяч сорок, идет? Вот и договорились. Ну все, в путь, и пусть боги этого мира принесут нам удачу.

Вытащив из-за пазухи цепочку, на которой висел маленький камешек, сильно похожий на миниатюрную копию обелиска, Антон приложил оберег к губам, посмотрел на небо и, кажется, прошептал что-то вроде молитвы, после чего, не оборачиваясь, направился к западным городским воротам.

Мы с Машей многозначительно переглянулись.

«И что это было?» — невольно подумал я, и судя по удивленному лицу спутницы, Маше поведение Антона тоже не понравилось. Сразу вспомнились истории о засевших где-то в глуши сектантах, поджидающих неосторожных путников, чтобы пытками приобщить их к своей вере. А может Зыков как-то связан с ними? Да ну бред же, зачем тогда ему так явно демонстрировать свои религиозные предпочтения? Момент этот нужно было уточнить обязательно. На суше, так сказать.

Догнав мужчину, я тронул его за плечо:

— Интересный у тебя кулончик, что обозначает?

— Оберег это мой. Понимаешь, у любого рейдера, пережившего хотя бы год в этом мире, постепенно появляются свои привычки, приметы, ритуалы, если хочешь. Я какое-то время ходил с одним человеком, который верил в новых богов, ну вот от него и перенял кое-что. Здесь каждый во что-то хочет верить, вот только старые религии в новых условиях не работают, а потребность-то осталась. Поэтому люди ищут чем их заменить. Не знаю, помогает ли мой оберег, но пока, как видишь, жив. А тебя чего это так напрягло?

— Нам тут один перец про сектантов рассказывал.

— Понятно, — широко улыбнулся Антон, — и ты сразу напрягся, когда про богов услышал? Сектантов ты точно не перепутаешь. У них рожи всегда размалеваны будто у индейцев на войне — белая краска, черная, синяя. Я как-то раз видел одних — натуральные клоуны. Если не знаешь, чего они там у себя вытворяют, то можно спокойно принять за каких-нибудь дурачков безобидных. Нам, кстати, придется немного по их землям пройтись.

— Нормально, — всплеснула руками Маша, — и какого хрена мы только сейчас это узнаем?

— А такого. У меня есть причины скрывать маршрут, а земли сектантов — это подсказка для знающих людей. Ребят, прямо скажу, я вам не слишком доверял при первой встрече. Черных зон вокруг Перекрестка несколько, и все они находятся на приличном удалении друг от друга. Мало ли вы на кого-нибудь работаете и слили бы ему инфу, а меня после дела засада бы ждала? Нет уж. Я воробей стреляный.

Что же, логика в словах Зыкова определенно присутствовала. На его месте я бы нам тоже не доверял. Какие-то два человека, отягощенные грузом проблем, да еще и без гроша в кармане — очень подозрительные типы, но даже в таком случае, информация о том, что нам придется идти по землям сектантов, меня очень напрягла. Попасть к ним в руки — хуже смерти. Мне-то плевать — отсутствие линий на руке шансов на возрождение не оставляло, но что, если Маша погибнет и окажется на их территории?

Все эти мысли я и высказал Зыкову, на что получил вполне ожидаемый ответ:

— Ребят, а чего вы хотели? Легкой прогулки? Это вынужденный риск, к тому же, нам не так уж и долго возле сектантов ошиваться — там километров семь всего, проскочим, как норка через дырку.

— Оптимистично, — скривилась Маша.

— Решайте сейчас. Можете отказаться, но тогда придется вернуть аванс.

Был ли у нас выбор? Наверное, все-таки нет, и я, и Маша прекрасно это понимали. Изменилось бы что-то, скажи нам Антон про сектантов еще позавчера? Вряд ли. Да, это еще немного повышает ставки, но мы и так в глубокой…, поэтому, риск оправдан, к тому же себя Зыков подвергает опасности не меньше чем нас.

Спустя несколько минут мы приняли решение. Три человека, молча направились к выходу из города.

Зеленая зона, окружающая Перекресток, встретила нас тишиной раннего утра. С момента перезагрузки прошло уже больше двух недель, так что можно было не бояться напороться случайно на какую-нибудь тварь. Почти всю мелочь уже пустили на экспы или мясо, и теперь опасность представляли лишь синие и фиолетовые зоны. Там агрессивная фауна никуда не делась, ожидая пока к ней в лапы попадет неосторожный путник.

Если верить карте окрестностей, которую я практически выучил еще неделю назад, то на востоке от Перекрестка находилось три черные зоны — две сравнительно небольшие, площадью в несколько гектаров и одна огромная — километров двадцать в поперечнике, и что-то мне подсказывало, именно туда и направлялся Антон. Однако, пройдя несколько километров, мы внезапно сменили маршрут, повернув на северо-запад. Зыков, кажется, решил запутать следы, если за нами вдруг кто-нибудь увяжется.

— Мы что, в Полис идем? — Маша тоже заметила столь резкую смену направления. — Теперь-то можешь сказать, мы, наверное, столь ценную инфу уже никому не выдадим. Или ты до сих пор перестраховываешься?

— Наверное ты права, — Антон остановился, вытащил из бокового кармана рюкзака карту и положил ее на землю, — давайте объясню маршрут, чтобы потом вопросов не возникало.

Водя пальцем по бумаге, Зыков принялся показывать, как именно ляжет наш путь. Подробностей, что все-таки находится в черной зоне, он не сказал, но теперь хотя бы стало понятно, какое расстояние и по каким зонам придется пройти.

Черная зона, если по прямой, располагалась в сорока километрах на север от той точки, где мы сейчас находились. Будто плесень на сыре она заполняла немаленькую часть Полиса, выползая, однако, и на его окраины, представляющие судя по описанию городские развалины. В принципе, не так уж и далеко, но идти по прямой Зыков не собирался. Путь к намеченной цели был весьма извилист и пролегал по большей части по зеленым и синим зонам, избегая по возможности фиолетовых участков.

В итоге, получался довольно длинный, похожий на крючок, маршрут, поделенный условно на четыре части — по числу точек возрождения. Самым безопасным, естественно, являлся первый участок, пролегающий по землям Перекрестка. Затем нам предстояло прогуляться по ничейной территории. Точка возрождения здесь была никому не нужна, так как располагалась в крошечной белой зоне, где невозможно построить нормальное поселение.