Илья Мельцов - Линии на руке 2

После того, как Маша сделала несколько неуверенных глотков, опустошив сосуд, Зыков выждал несколько секунд и протянул следующий стимулятор. Процедура повторилась.

— А теперь будет немного больно.

Антон ухватился за костяной шип и резко его выдернул. Маша выгнулась дугой от боли, но так и не проронила ни слова.

— Вот и все, — Зыков отбросил окровавленный стержень, — стимулятор через минуту подействует, а потом у нас полчаса, чтобы найти место для ночевки. Перевяжи ее пока.

Маша, получив дозу лечебного пойла на какое-то время отключилась. Осторожно сняв с нее рюкзак и куртку, я вытащил бинты, приложил к ране марлевую прокладку и принялся за перевязку.

Костяной шип едва ли не насквозь пробил живот девушки. Опасная рана, но, как уверил меня Зыков, не смертельная, было бы куда хуже, если бы пострадало сердце, от такого наши стимуляторы помочь не могли.

Пока перевязывал Машу, взгляд зацепился за маленький кулон в виде совы, висящей на тонкой золотой цепочке. С ним девушка никогда не расставалась. Насколько я помнил, он ей достался от матери. Забавно, но именно из таких мелочей зачастую складываются воспоминания о человеке. Родинка на губе, колечко на пальце, особая улыбка, мы запоминаем это и бережно храним в своей памяти. Наверное, потому, что в какой-то момент только они продолжают нас связывать близкими с ушедшими так рано. Да, стоит признать, я очень боялся потерять Машу.

Через минуту, как и обещал Антон, начал действовать второй эликсир. Открыв глаза, девушка недоуменно посмотрела на меня, потом на перебинтованный живот, видимо вспомнила, что произошло, и разразилась матерной тирадой, высказав все что думает, про тварей синей зоны.

Удар по люку, от которого батарея ощутимо подпрыгнула, заставил ее замолчать и спешно подняться на ноги. Маша, получив дозу обезболивающего, вообще не показывала, что рана на животе ее хоть как-то беспокоит, и даже начала подгонять нас, желая, как можно быстрее свалить из опасного места.

Так как дом, в который мы забежали, был соединен с двумя другими, нам удалось пройти по чердаку до крайнего подъезда. Из-за скудного освещения, идти приходилось очень осторожно. На пути попадались кирпичи, птичьи скелеты, какой-то мусор, но больше всего бросались в глаза скопления синих прожилок по углам. Здесь их было очень много, они будто не любили свет и прятались от посторонних взглядов, закручиваясь в неприятные сгустки. Наверное, где-нибудь на таких вот чердаках или в подвалах можно найти те самые синие кристаллы, которые так ценятся в этом мире. Впрочем, это лишь догадки.

Люк наружу, покрытый толстым слоем пыли, на удивление, удалось найти почти сразу. Ветхая конструкция оказалась не заперта, и подняв ее, мы по очереди спустились на лестничную клетку, мало чем отличающуюся от той, где пришлось побывать несколькими минутами ранее.

В подъезде царила тишина. Лишь ветер лениво гудел в трубах вентиляции, да периодически громыхал лист железа на откосе окна. Ни монстров, ни выстрелов. Спустившись на первый этаж, мы открыли дверь на улицу и осторожно выглянули наружу, стараясь не привлекать лишнего внимания. Чисто.

До того времени, как Машу скрутит отходняк после применения стимулятора, оставалось около двадцати минут. Нужно срочно было искать укрытие. К тому же, не за горами сумерки, и не дело в темноте шляться по зонам.

Изначально Антон планировал заночевать в одной уединенной сторожке, расположенной в лесу. Как правило, после перезагрузки, здания оставались на месте, так что шанс найти нужный домик был велик, но так как наш маршрут внезапно поменялся, пришлось подбирать что-то другое. Тем не менее, из земель сектантов мы ушли без новых неприятностей и вскоре нашли место для ночевки.

Старое кирпичное строение, будто вытащенное с территории какого-то завода и поставленное в поле, Зыкову изначально не слишком понравилось, но других вариантов поблизости не наблюдалось, а Маше с каждой минутой становилось все хуже. Девушка старалась не подавать виду, но я четко видел — ей больно, ей чертовски больно. В конце концов, после нескольких моих попыток помочь, она все-таки сдалась и едва ли не повисла на моем плече, с трудом переставляя ноги.

Толстая железная дверь тихо скрипнула, впуская нас внутрь помещения, заставленного ржавыми, покрытыми синими прожилками станками. Почти минуту мы стояли, вслушиваясь в тишину, но покой забытого цеха никто не потревожил. Ни одна тварь не свила себе гнездо в заваленных хламом углах, никто не прятался в темноте, поджидая неосторожную добычу.

Судя по всему, мы действительно оказались в каком-то токарном цехе. На земле валялись кучи железного мусора, большие и маленькие станки источали запах машинного масла, сиротливо ожидая, когда же к ним прикоснется рука рабочего. Будь мы в реальном мире, то все это добро давно бы продали на металлолом, вытащили бы даже самую последнюю гайку, но здесь это было никому не нужно. К тому же, тонкие синие линии, пронизывающие каждый сантиметр пространства, не слишком располагали к мародерству.

Ночевать в цеху, где через разбитые окна ночью начнет проникать холодный ветер, не хотелось, но в здании хватало других помещений. В одном из них, выполнявшем когда-то функцию комнаты отдыха, мы и разместились.

Два дивана, стулья, стол, целые стекла, шкафы для одежды, в одном из которых я даже нашел пожелтевшее от времени домино. Нормально. Место для ночевки подходило вполне. Тут окна даже имели решетку, что немаловажно, а количество синевы на стенах не слишком напрягало.

Маше, к тому моменту, когда мы оказались в комнате, совсем поплохело, она уже с трудом держалась на ногах, и едва мы зашли, без сил опустилась на пыльный диван, свернувшись от боли в калачик.

— Не переживай, — увидев выражение моего лица, сказал Антон, — стимуляторы свое дело сделают, до ночи с ней ничего не случится, а утром будет совершенно здорова.

— Надеюсь, — кивнул я.

— Ты лучше скажи, как от шипов увернулся? Метатель обычно не промахивается — крайне опасная тварь, хрен его знает, как он умудряется выстреливать костяшки эти, но летают они очень шустро.

— Повезло, наверное, — пожал я плечами. — Все очень быстро происходило, я особо ничего и не понял.

— Значит и правда повезло, — кивнул Зыков. — Ладно, ты как знаешь, а я жуть как проголодался. Напряженный день выдался. Да, не так я себе наше путешествие предполагал. Думал, аккуратно пройдем до черной, соберем все, что нужно и так же тихо обратно, а вон оно как вышло.

— Кстати про черную, может уже расскажешь, зачем мы идем? Какой смысл сейчас это скрывать?

— Какой смысл, говоришь… ну, да, твоя правда. На военную базу мы идем, — Антон вытащил из рюкзака карту, — вот здесь она должна находиться.