Рост Толбери - Орден-I

— Да. Приступайте. Не жалей его.

Профессор покинул стол, размялся, подошёл к окну и какое-то время смотрел на улицу. Собравшись с мыслями, он вернулся, извлёк из серванта пару стаканов, налил в них тёмный напиток из графина, отхлебнул и поставил второй стакан напротив Лиама.

— Значит, ты уже что-то видел? Понятно-понятно. Подумать только, лет тридцать назад я был на твоем месте. И до сих пор не могу поверить. Итак, всё, что ты знаешь о мире — это ловкая ложь.

— То есть, Вы хотите сказать, что люди ничего не придумали, и всё ЭТО существует? — Лиам ещё сильнее развалился на неудобном стуле, нахмурился и закинул руки за голову.

— Именно об этом я тебе и говорю. Уже час, — три порции тёмного напитка заставили Калхуна немного «устать».

— Не. Бред, — отмахнулся Лиам.

— Надо было в приёмник его тащить, Карл. Чтоб сам всё увидел, — пожаловался профессор.

Полковник смотрел сквозь них, будто бы выслушивал несущественные доклады своих подчинённых. Калхун и не думал сдаваться.

— Давай заново. Ты не человек науки, это очевидно. Но ты же понимаешь, что весь мир не ограничивается нашей планеткой. Только наблюдаемая Вселенная насчитывает сто семьдесят миллиардов галактик, а в каждой из этих галактик может вмещаться до четырехсот миллиардов звезд. Можешь себе представить?

— Не особо. Но… допустим, — Лиам потёр глаза.

— Глупо было бы думать, что в масштабах Вселенной мы являемся чем-то уникальным. Это совсем не так. Помимо нас может существовать что-то ещё. Верно?

— Ну, это я ещё могу себе представить. Мы не одиноки, — устало согласился Лиам.

— Верно. Всё было бы хорошо, если бы это «что-то ещё» было бы далеко от нас. Но и это не так.

У полковника в очередной раз зазвонил телефон, и он покинул кабинет. Профессор проводил его недовольным взглядом и продолжил:

— Мы не только не одиноки — мы не первый разумный вид на Земле. До нас было много чего интересного, но самое интересное случилось в самом начале… Мы считаем, что очень давно нашу планету посетила более развитая цивилизация. Мы называем их Древними. Для своих путешествий Древние не строили космические корабли. Им это было не нужно. Скорее всего, пространство и время были для них категориями незначительными. Древние оставили нам удивительные свидетельства своего существования — Врата. Двери между мирами.

Брови Лиама снова поползли вверх. Подобные разговоры у него уже случались. Только вот в прошлые разы, собеседники были, мягко говоря, под кайфом, и их теории были ещё более безумными.

— Построив Врата, Древние оставили выходы из нашего мира. Если сама жизнь или существование нашего вида будет под угрозой, мы бы смогли бежать в иную комфортную среду обитания. Теоретически… Мы думаем, они посетили большинство миров на которых когда-либо могла возникнуть, возникла или уже погибла жизнь. И все эти места они объединили, создав Цепь Миров, или по-старому — Иггдрасиль. Древо миров.

Профессор открыл ноутбук, порылся в нём, затем резким движением повернул его к Лиаму. Экран пестрел свалкой непонятных Лиаму уравнений, графиков и расчётов.

— Это сигнатура Врат, их след в нашем мире. Мы до сих пор не понимаем, что они из себя представляют. Это точно не трехмерный объект, измерений в нём куда больше. И Врата не могли быть созданы природой. Как они были сделаны, как работают и почему работают до сих пор, мы не знаем.

Информация на экране не сделала их разговор понятнее или адекватнее, Лиам слушал всё это скорее из уважения и не верил ни единому слову. Да кто бы поверил?

— Миры, расположенные по ту сторону Врат — это не соседние планеты. Мы не смогли определить положение хотя бы одного из них в нашей Вселенной. «Соседние» миры объединены в группы по схожим условиям при создании жизни — сила тяжести, состав атмосферы, температура, давление и прочее. Но чем дальше от Земли по Цепи Миров — тем страннее. Физика, химия и само пространство-время могут существенно отличаться от наших. Это означает, что Врата ведут не только в нашу Вселенную — есть и другие. Бесчисленное количество миров. И все они — обитаемы или были обитаемы, все имеют свою идентичность и не похожи на друг на друга, — добавил профессор и таинственно замолчал.

— Через Врата, — продолжил он, — могут проходить только разумные формы жизни, обладающие даром самосознания. Не только люди, но и, как выяснилось, дельфины и слоны. Даже некоторые собаки и кошки! Всё, кто могут осознать себя, узнать в зеркале, могут видеть и Врата. Интерпретировать их в своем сознании, как привычную нам дверь или проход. И это было бы очень круто, если бы не одно "но". Не только мы можем проходить через Врата.

— Ага. Вот мы и снова добрались до этого пункта, — вздохнул Лиам, профессор улыбнулся ему и с придыханием снова завёл свою шарманку:

— Всё странное, мистическое и сверхъестественное, о чём ты когда-либо слышал — всё это существует. Драконы, ведьмы, феи, вампиры, демоны и даже жопоголовые лягушки… Всё, что казалось плодом воображения человека — существует… Мы ничего не придумывали. Просто описывали то, что видели, пускай с искажениями, проблемами восприятия, «испорченными телефонами» и долей преувеличения.

— Стоп, — отрезал Лиам. — Думаете, я вам поверю? Если всё это, как вы говорите, существует, то где оно?

— Ближе чем, ты думаешь, — вернулся полковник. — Ты же сам всё видел.

Лиам заткнулся.

— Существование Врат порождает массу проблем, — продолжил профессор. — Похоже, Древние были на том этапе развития, когда из их культуры исчезло само понятие конфликта. Думаю, они были уверены, что делают доброе дело, и все мы будем жить в мире и согласии, помогать друг другу и развиваться совместно, как добрые соседи. Но дела обстоят немного не так.

Всё это время Лиам внимательно наблюдал за собеседниками, и тщетно пытался найти в их поведении, мимике и жестах какое-то несоответствие. Но полковник и профессор верили в то, что было озвучено.

— Лиам, мы окружены, — сокрушался Калхун. — Миллиардами конкурирующих видов, для которых мы просто куски мяса, животные, насекомые или даже бездушные предметы. А некоторые пройдут по нам и даже не заметят. И мы никак не можем на это повлиять. Эти двери не закрыть. Вот что тебе предложил Карл. Вот какую спасительную ветвь он тебе бросил. Мы никакой не венец природы, мы не величайшая нация, мы никто. Муравейник посреди лесного пожара.

— Вот и дери тебя чёрт, Калхун! — криво усмехнулся полковник, профессор возмущенно округлил глаза, громко и резко поставил стакан на стол, хотел что-то добавить, но полковник небрежным жестом прервал его: — Ничего такого, Лиам. Ты же знаешь, как всё работает и как всё устроено, ты всё сам видел. В нашей природе быть хищниками и драться друг с другом за кусок мяса и путь к водопою, просто теперь ты знаешь точно — мы не единственные хищники.