Роман Галкин - Обреченный взвод [litres]

Как-то само собой получилось, что именно Сол взял на себя обязанности командира, и никто ему в этом не возражал. Разве что стефаны попробовали воспротивиться, когда он приказал им наломать мелких веток, чтобы застелить пол под натянутым пологом, но сразу несколько курсантов решительно посоветовали им заткнуться и делать, что велено. Вместе с организованной Уиллисом упорядоченной суетой прошли растерянность и ощущение брошенности – мы снова стали слаженным подразделением. Не прошло и получаса, как на срубленные жерди была натянута шатровая ткань, а мы, устроившись на застилавших снег ветках, подкреплялись консервированной кашей.

Не забыл новоявленный командир и о карауле, распределив попарное дежурство. Мне досталась вторая смена. Отстояв свой час в паре с Отто Гергертом, наконец-то завалился спать. Однако, казалось бы, только сомкнул глаза, как меня вновь разбудили, грубо тряся за плечо.

– Эй, русский, давай вставай, – шипел мне в ухо голос Яцкеля. – Твоя смена в карауле стоять.

– Почему моя смена? – ничего не понимая, спросил я, поднимаясь. – Я же уже отдежурил.

– Ночь длинная, снова твоя очередь пришла. Иди давай, – подтолкнул меня к выходу Ян и принялся устраиваться на освободившемся месте.

Зевая, я вышел наружу и, повесив карабин на плечо, осмотрелся. Рядом сонно тер глаза Том Сальдер – молчаливый парнишка, самый низкорослый из нашего взвода. Судя по всему, он тоже только что проснулся.

– Эй, – удивился я. – Ты чего тут делаешь? Где Гергерт?

– Сам ничего не понимаю, – пожал плечами Том, глядя на полоску хронометра на рукаве «Кирасы». – Моя смена должна быть перед самым рассветом.

– Кто тебя поднял? – спросил я, заранее зная ответ.

– Вуцик.

Вскипевшая злость вмиг прогнала сонливость. После того случая со змеей стефаны хоть и не упускали возможности сказать мне какую-нибудь гадость, но больше никаких действий не предпринимали. А пропускать мимо ушей словесную желчь я привык еще с детства, когда на Кинге всякий коренной житель норовил указать беженцу или переселенцу на его неполноценный статус. Но спустить нынешнюю выходку просто не мог.

Прислонив карабин к полотняной стенке шатра, я зашел внутрь. Подошел к Яцкелю и ласково потрепал его за щеку. Когда он открыл глаза, схватил его за верхнюю губу, запустив указательный палец под нее и вдавив в мягкую плоть ноготь большого пальца, поволок паршивца на улицу. Тот лишь сипел от боли и, обливаясь хлынувшими слезами, семенил за мной на четвереньках. Всякий раз, когда Ян пытался схватить меня за руку, я сильнее дергал его за губу, угрожая оторвать вместе с носом.

Том встретил нас удивленным взглядом.

Отойдя на несколько шагов от шатра и продолжая тянуть за губу, я заставил Яцкеля встать и подняться на цыпочки. Разжал мокрые от слюней, соплей и слез пальцы и нанес удар локтем в челюсть. Стефан, провернувшись на сто восемьдесят градусов, упал на снег. Я успел добавить ему ногой по ребрам – пусть из-за брони толку от этого удара немного, но не смог сдержаться.

В этот момент из шатра выскочила еще одна фигура и, выхватив нож, бросилась на меня. Однако нападающий успел сделать только пару шагов, когда дорогу ему заступил низкорослый Сальдер и в высоком прыжке с разворота нанес удар ногой в грудь. Ноги у нападающего сделали еще один шаг, прежде чем оторваться от земли, в то время, когда тело резко опрокинулось назад.

Злость отступила. Я с уважением посмотрел на Тома. «Кираса», конечно, именуется легкой броней, но все же весит довольно прилично, чтобы вот так в ней прыгать. Бросив взгляд на издавшего стон Яцкеля, я подошел к товарищу с желанием пожать руку. Но сбитый им стефан оказался более живучим, нежели его соплеменник. Вскочив на ноги и подобрав выроненный нож, он бросился на нас, размахивая клинком из стороны в сторону.

– А-а, курвы, убью…

Адам Вуцик не успел закончить угрозу, ибо Том, припав к земле и крутанувшись волчком, вновь сбил его с ног сметающей подсечкой. Нож снова полетел на утоптанный снег, и на него наступила чья-то нога. Нас окружили выбежавшие на шум товарищи. Кто-то схватил за руки вновь подскочившего Адама. Кто-то склонился над стонущим Яцкелем.

– Прекратить! – раздался запоздалый окрик Уиллиса. – Что здесь произошло?

После выяснения обстоятельств Сол объявил, что не может доверить нам четверым несение караульной службы, а потому в наказание провинившимся поручаются все хозяйственные и прочие заботы, предстоящие в пути. Я не знал, какие такие хозяйственные заботы нам предстояли, ибо вряд ли, к примеру, при разбивке лагеря остальные будут пассивно ждать, когда мы управимся, оттягивая тем самым свой отдых. В любом случае, если подумать, это скорее поощрение, чем наказание – а как еще можно назвать избавление от ночных дежурств?

– Сол, я не пойму, в чем виноваты мы с Олегом? – возмутился Сальдер.

– В том, что, пока вы выясняли отношения, лагерь оставался без охраны. Нужно было разбудить меня и объяснить ситуацию.

Мне вспомнился тот заносчивый Уиллис, каким он был в первый день нашего знакомства, и я непроизвольно усмехнулся.

Уиллис поднял нас перед рассветом. Пока позавтракали и свернули лагерь, небо начало светлеть, и отряд двинулся в путь.

Вчера наш геликоптер после взлета направился на восток, потому мы двинулись на запад, решив определиться с точным направлением позже. Сейчас нужно было как можно дальше отойти от места ночевки до того, как высадится подразделение разведчиков. Пройти по снегу группе в пятнадцать человек не оставляя следов было невозможно, потому следовало положиться только на скорость передвижения.

Трех курсантов Уиллис отрядил для расстановки растяжек с сигнальными ракетами вокруг места ночевки, чтобы узнать, когда преследователи выйдут на след. Далее растяжки устанавливали на оставляемой нами тропе и по сторонам на разном удалении от нее. В свое время капралы Шевел и Юрай дали нам несколько уроков, как с помощью жердей, уложенных в виде перекладин в разветвление стволов подходящих деревьев, переместиться в сторону от тропы, не оставляя следов на земле. Благо склоны сопок густо поросли корявыми, но довольно крепкими деревьями, что позволяло ребятам, ловко перебираясь со ствола на ствол, оставлять незаметные «сюрпризы». Разумеется, разведчиков обучали подобным фокусам не хуже нас, а в силу профессии, скорее всего, и гораздо лучше. Но все же они такие же неопытные курсанты, как и мы, и наверняка попадутся хотя бы в первые ловушки. А каждая активированная ракета не только сообщит нам о месте нахождения преследователей, но и выведет из игры попавших под радиус поражения условной противопехотной мины.