Сергей Соколов - Гремящие пески

В груди что-то сжалось, давая сигнал о том, что кто-то начал использоваться силу. Перед глазами взметнулся чёрный оборванный плащ рыцаря. Всё произошло настолько быстро, что если бы мне хотелось, то хоть как-то среагировать всё равно бы не смог.

Рыцарь в чёрных как смола доспехах, стоявший между мной и Усачом исчез на короткий миг из поля моего зрения. Теперь он стоял за спиной у парня, закладывая в заплечные ножны меч с зазубренными краями, а голова первого в левой шеренге телохранителя ещё не успела упасть на камень мостовой. Глухого шлепка падающего тела не последовало. Как только безголовый труп коснулся мостовой, место падения подернулось рябью, зыбучим песком втягивая в себя обезглавленное тело не оставляя не малейших следов убийства.

Телохранители летуна, никак не отреагировав на смерть своего коллеги по цеху. Бросившись врассыпную, молчаливая свита стала спина к спине, окружив своего хозяина.

- Ма-а-акс! Пссс! – Послышался из-за спины сдавленный голос Каина. – Ты понимаешь, какого изменённого тут происходит?

- Обезглавливают, за использование способностей ядра. – Сказал я в полный голос, не боясь, что меня слышат все здесь присутствующие. У меня было стойкое чувство, что мы сейчас находимся среди «иностранцев». – Телохранитель Усача попытался способность использовать на нас. За что и поплатился. А вот этот вершитель справедливости в чёрных доспехах … или сам доспех? Не важно…. Это плакальщик, которого ты хотел увидеть. И не факт, что следующей на мостовую не упадёт уже моя голова.

- Не обижайся, но мне бы было интересно на это посмотреть. – После этой фразы, на бывшем священнике скрестились наши с Дедом взгляды, требующие объяснений только что сказанного.

Старик, чтобы подкрепить свою жажду объяснений отвесил нашему шпиону подзатыльник, но что шлем плакальщика дернулся, выставив черный провал в направлении Деда, но не спешил нападать.

- Да вы не так поняли! – Обиженно произнёс Каин, глядя на старика. – Просто среди Игроков бытует миф, что Макс бессмертный. А так было бы прямое доказательство обратного. Я просто из научных целей! Вы не подумаете!

- В древние времена, таких ученых как ты, на бочку с порохом сажали. – Дед причмокнул и мечтательно посмотрел куда-то вверх.

- Ладно. Закончили балаган. – Произнёс я серьёзным голосом, убедившись в том, что плакальщик не собирается на нас нападать. – Расходиться надо. Думаю, эта железяка ждёт именно этого.

Как только я это проговорил, плакальщик тут же провалился в собственную тень, которая тут же уползла в переулок между домами, из которого появилась.

Видимо случившееся с телохранителем никоим образом не повлияло на рвение парня. Растолкав свою свиту, Усач вновь ринулся ко мне. Попытаться схватить меня во второй раз, парня видимо остановили ещё свежие воспоминания о предыдущей попытке.

- Laqad qatalat altanin! – Прокричал мне парнишка, сверкая глазами.

От услышанного я немного растерялся, но не подал виду. Сказанная Усачом фраза, прозвучала как-то тихо для моих ушей. Но внутри моей головы накладываясь на сказанное иноземцем, я услышал чёткую фразу, только гораздо громче и уже на понятном мне языке. Это было похоже на то, как я, будучи ещё ребенком, вместе с сестрой смотрел у соседей дорадужные мультфильмы. Иногда озвучка оригинала шла в тон с голосом переводчика. То, что я сейчас слышал очень было похоже на те мультфильмы. Разница была лишь в том, что слух напрягать не нужно. Сейчас этот парень кричал мне, что «я убил его дракона!». Естественно причиной того, что я понимал Усача, были не случайно проснувшиеся у меня лингвистические способности, а место где мы сейчас находились – Оплот скорби. Видимо Марас продумал момент с языковым барьером посетителей этого места.

- Ты посмел убить моего дракона?! – Проговорил Усач с большим нажимом. – Теперь ты должен мне 200 тысяч душ.

- Послушай… - Подобная наглость с трудом уложилась в моём восприятии. Но сделав скидку на возраст своего собеседника, решил сразу не заканчивать бессмысленный разговор. – Начнём с того, что та летающая жаба не имеет ничего общего с таким красивым и величественным созданием, как дракон. Настоящий дракон лишь за одну мысль о том чтобы его оседлать оставил бы от тебя кучку пепла.

- Ты отребье ещё смеешь в подобном тоне разговаривать с сыном первого султана султаната Назиф!? – Прошипел Усач, тело которого начала бить мелкая дрожь от захлестнувшей его ярости.

- Мне плевать кто ты такой. – Спокойно проговорил я, глядя в глаза принца, какого-то султаната. – И я ещё не закончил….

- Ты будешь изгнан отсюда и казнён перед воротами за свою дерзость! Но перед этим ты возместишь мне потерю дракона!

Фраза этого парня заставила меня задуматься. Не о моей казни конечно, а о том, что я чего то не знаю. Каким образом он меня собирается изгнать из Оплота, который принадлежит хранителю?

- Пойдемте отсюда. – Я развернулся к Деду с Каином, проигнорировав Усача. Мои товарищи по переговорам прибывали в не меньшем недоумении, чем я от происходящего здесь. – Займём особняк, а потом разберемся, что здесь происходит.

- Внутренняя часть города принадлежит султанату Назиф! Особняки уже распределены и ожидают прибытия остальных султанов.

- Ага… – Покивал я, теряя всякий интерес к дальнейшему продолжению разговора. Мне уже стало понятно, что здесь происходит.

- Моих 200 тысяч душ! – Вновь с нажимом проговорил парень, сделав шаг вперёд, требовательно протягивая руку.

- Перетопчешься. А за три транспортёра с припасами я потом с твоего отца спрошу. – Махнув рукой на прощание Усачу, и дав знак своим товарищам, мы втроём пошли обратно к машине.

Пока шли, нам в след сыпались различного рода угрозы, проклятия и описания различного рода расправы, которая ожидает всех нас в будущем.

- Не понимаю всё равно. – Буркнул Каин, немного пристыжено глядя на меня, когда мы подошли ко всем остальным членам нашей команды, которые сейчас делились впечатлениями от нашей поездки, параллельно наблюдавшие за «переговорами». – Я сейчас не про то, что тут твориться. Плакальщик убил одного из телохранителей, но какой смысл? Он же всё равно воскреснет.… Не понимаю.

- Я о том же тебя хотел спросить, Макс! – Серега, услышав часть вопроса Каина, но сразу понял его тему. – Ты ведь проходил через эту процедуру и не раз. Что в ней такого страшного?

- Проходил. – Кивнул я, дождавшись, когда все обратят на меня внимание. – Во-первых, умирать чаще всего больно, а после воскрешения ещё минут десять испытываешь слабость и какое-то гнетущее состояние. Во-вторых, при моих воскрешениях правила были другие. Я воскрешался множество раз, находясь в рамках испытания. И плата за эти воскрешения у меня была своеобразная. Подозреваю, что и здесь есть некая плата. У Мараса не бывает халявы. Не в его принципах.