Александр Гулевич - Хортарианский ястреб

Полежав ещё некоторое время и убедившись, что они удалились на достаточное расстояние, я поднялся и пошёл к своему коню. Обратный путь занял несколько больше времени, так как в темноте ориентироваться на незнакомой местности было не так уж и легко.

Вернувшись в лагерь, я стреножил коня и, привязав его рядом с заводной лошадью, пошёл в палатку, установленную для меня ординарцем. Оказавшись внутри, я достал из походной сумы справочник и принялся выяснять, кому принадлежали виденные мной флаг и герб. Перелистав чуть ли не две трети книги, я наконец нашёл искомое. Внимательно перечитав описание, я глубоко задумался. Флаг с гербом принадлежали графству Кальто, а действующим ныне владетелем данного домена являлся некий граф Карл Фридрих Кальто. Этот аристократ, если верить справочнику, являлся одним из самых могущественных владетелей в Вольных баронствах. Под его рукой ходило порядка двух тысяч наёмников, и это не считая личной гвардии в полторы тысячи сабель. В случае необходимости собиралась народная милиция из числа крестьян в количестве до пяти тысяч душ. Граф Кальто частенько хаживал войной на соседние домены, из-за чего его ненавидели, чуть ли не все поголовно, но было у него одно очень важное качество. Граф если давал слово, то никогда от него не отказывался и не нарушал уговор. Условия соглашений выполнял в полном объёме, даже в случае если это было не в его интересах. Другое дело – лазейки в договорах… Вот уж здесь он и его советники были настоящими виртуозами и всегда выкручивались, даже если договор этот спутывал графа по рукам и ногам.

В общем, владетель Кальто был ещё той продувной бестией, с которой лучше вообще не иметь никаких дел, но мне было, грубо говоря, по барабану. В конце концов, это не я с ним какие-то дела замутить удумал, а моя а-ля жёнушка. Вот пусть она сама и выкручивается, как может, а ещё лучше, если шею себе свернёт или кто-то другой это сделает, не важно. Как говорится, баба с воза – кобыле легче. Хотя в моём случае жеребцу будет легче, а не кобыле…

Покинув пределы графства Фарно, наш караван за полторы недели без всяких приключений добрался до границы со степью, где мы и распрощались с гильдейской охраной. Ребята они были боевые, не лишённые воинских умений и талантов, но особое положение Гильдии в Вольных баронствах далеко не самым лучшим образом сказывалось на их боеготовности. Бароны с графьями или какие-нибудь шальные налётчики на караваны Гильдии нападать не рисковали, из-за чего вояки от сытной и спокойной жизни тихо деградировали. Фактически гильдейская армия, пусть и профессиональная, тихим сапом превращалась в неплохой пансион, или приют, для уставших воинов. Для них, может, и хорошо, а вот для Гильдии… Я на их месте в серьёзные военные авантюры не встревал бы однозначно. Дурно может закончиться, вернее, очень даже плачевно для самой Гильдии.

Неприкасаемость – штука опасная и рано или поздно оборачивается против того, кто этой самой неприкасаемостью наделён. Таков непреложный закон жизни и самого бытия, наполненного жёсткой и даже беспощадно жестокой конкурентной борьбой за лучшее место под солнцем как среди отдельно взятых индивидуумов, так и целых человеческих сообществ. Если когда-нибудь эта борьба по каким-то причинам прекратится, то вместе с ней прекратится и развитие, а там и деградация начнётся, которая может иметь просто необратимые последствия для всего рода человеческого…

Тряхнув головой, отгоняя навеянные однообразием окружающего ландшафта философские мысли, я ещё раз посмотрел на удаляющуюся колонну гильдейского отряда, вздохнул, дал отмашку, и караван покатился по выжженной солнцем степи. По отработанной тактике мы ехали ночами, под утро останавливались и прятались в складках местности, хотя за всё это время степняков мы практически не встречали, разве что иногда вдали проносились одинокие всадники или небольшие группы по пять – десять человек, не более. Видимо, основные силы всё ещё были заняты налётами или уже вернулись в свои родовые стойбища и теперь с азартом прогуливают награбленное. Как было на самом деле, не важно, главное, наш караван, под завязку нагруженный оружием и боеприпасами, медленно, но верно приближался к Хортице.

Наконец после утомительного путешествия на горизонте показалась Большая река, а чуть позже мы увидели крепостную стену, перекрывающую перешеек и блокирующую проход на излучину, вернее, её защищающую. Первым моим порывом было пустить коня вскачь и посмотреть, что в моё отсутствие понастроили, но я был вынужден сдержать себя – негоже бросать караван в конце пути, могут воспринять как дурной знак. Пришлось продолжать ехать с караваном, и спустя три часа нас радостно приветствовали все обитатели Хортицы во главе со старостой Верином и есаулом Бориславом.

Вышедшие нас встречать люди искренне радовались нашему возвращению, отчего у меня потеплело на душе. Искренность ведь симулировать практически невозможно, на такое способны только профессиональные актёры, прошедшие специальные курсы, ну, или сотрудники спецслужб, а рядовые обыватели, далёкие от всяких игрищ, даже за большие деньги сымитировать искренность не в состоянии. Хотя это не весь список, есть ещё политики, например, или очень высокопоставленные чиновники. Потомственные аристократы тоже на такое способны, и многие из них с самого детства такую подготовку проходят, или, к примеру, бизнесмены высокого полёта, впрочем, профессиональные дипломаты из всех, вместе взятых, переплюнут. Такова у них работа, и не сказать, что она лёгкая, скорее наоборот. Вертеться в кругах профессиональных врунов и сладкоголосых балаболов, отлично знающих юриспруденцию с психологией, и уж тем более побеждать дано далеко не каждому… Тут большой талант должен быть и великолепное образование, и никак иначе.

– Приветствую, атаман! – степенно подойдя ко мне, воскликнул староста, совершенно не скрывая своих эмоций.

Спрыгнув с коня, я обнял старика и крепко пожал руку есаулу.

– Ну, рассказывайте, как вы здесь жили в моё отсутствие, и вообще, чем похвастаться можете?

Кашлянув в бороду, староста искоса взглянул на есаула и кратко ответил:

– С Божьей помощью всё хорошо. Стену вот, почитай, закончили и уже начали укрепления со стороны реки возводить. Урожай собрали знатный, так что на зиму еды хватит, но жировать не будем…

– И каким образом?

– Так это… Борислав с двумя сотнями несколько раз в степь уходил, где перехватывал рабские караваны.

– Потери были? – поинтересовался я, пристально вглядевшись в есаула, прекрасно понимая, из-за чего у них возникли трения.

– Никак нет, атаман, только раненые. В последнее время мы хорошо поднаторели в устройстве засад и заметанием за собой следов, так что степняки о нас всё ещё не знают.