Элиан Тарс - В мою смену не умирают. Том I

– Один… – начала отчет эльфийка.

Я повел рукой, и столбы, к которым каменными обручами были прикованы пленники, начали плавно опускаться. Не все, а только четверо – гоблины продолжили болтаться на высоте.

– Два… Три… Четыре…

Пленники были на земле, я приготовился развеять их оковы. При этом сам то и дело поглядывал на эльфа. Опустив веки, тот развел руки в стороны. Краем глаза я заметил нечто черное, скосив взгляд, увидел, как из тела Рёвы выходит черный дым.

– Пять, – закончила эльфийка.

– Фух… Свобода, чтоб ей… – пробормотал освобожденный гном.

– Гр-р-р-р!!! – заревел Рёва и яростно завертел головой.

– СПОКОЙНО!!! – прогремел я, привлекая к себе внимание гнолла. – БОЙ ОКОНЧЕН.

К этому времени черный дым оставил и тела гоблинов. Ушастые карлики, точно тряпичные куклы, болтались в плену каменных оков. Надеюсь, без проблем придут в себя.

Моха очнулась, хоть ее взгляд и был слегка затуманен, а движения ватными. Зверодевушку поддерживал за локоть Пипин. Сейчас она, как и остальные мои товарищи, стояли рядом со мной. Ну а мои недавние пленники отошли подальше. В итоге мы разбились на две неравные кучки, над которыми висели гоблины.

– Вы как? В порядке? – спросил Корин у освобожденных товарищей.

– Более-менее, – неопределенно повела рукой рыжая.

– Только спина затекла, – добавил гном.

Корин перевел взгляд на меня, он явно хотел сказать что-то недоброе, однако его опередили.

– Тогда возвращаемся. Наша работа здесь закончена, – спокойным голосом произнес Лаэзель и плавно развернулся.

– Ты не наш командир, вообще-то, – с вызовом ответила ему блондинка. – Что будем делать, Корин? – повернулась она к темно-русому магу.

– Ты разве не слышала, что сказал Лаэзель? – холодным тоном поинтересовалась эльфийская лучница. – Уходим. Наша задача превыше всего. А этих монстров больше атаковать не будем.

– Уверена? – надменно усмехнулся Корин.

– Я в этом уверен, – повернув голову в его сторону, проговорил эльф. – Я свое слово держу и не позволю, чтобы кто-нибудь из нашей объединенной группы напал на них.

Несколько секунд два лидера смотрели друг другу в глаза, затем человек вздохнул и махнул рукой.

– Ладно, возвращаемся в гильдию, – он повернулся ко мне, смерил взглядом и скривился. Ничего не сказав нам, молча развернулся и зашагал в противоположном направлении.

– Уходим, – велел он своим.

Остальные, бросив в нашу сторону напряженные взгляды, последовали за ним.

Лаэзель задержался. Несколько секунд он стоял спиной ко мне и смотрел на меня через плечо, затем прикрыл глаза и плавно кивнул.

– Благодарю, что сохранили жизни мои товарищам.

Сказав это, он зашагал прочь, больше не оборачиваясь.

Мы стояли неподвижно, глядя в ту сторону, куда ушли наши недавние противники. Мы уже давно их не видели — они скрылись за ветвями деревьев и сухостоем, еще через какое-то время я уже и учуять их не смог. Однако Моха продолжала следить за сдвоенным отрядом Лаэзеля и Корина.

– Они сели на лошадей и ускакали, — произнесла зверодевушка спустя пару минут.

Я сдержал облегченный вздох. Повел громадной рукой, опуская на землю гоблинов. Подошел к ним поближе и окончательно развеял «Каменные пальцы». Подставил ногу, чтобы безвольные тушки не рухнули, а затем аккуратно положил их на траву.

Превратившись в человека, я в очередной раз посмотрел на своих товарищей. Шкуры Пипина и Рёвы были порезаны и обожжены, однако они будто бы не обращали внимания на свои раны. Эти двое, беззвучно скалясь, все еще глядели вслед Корину и его соратникам.

— Пипин, выдерни стрелу. Если рана глубокая, я залечу ее, — все еще возвышаясь над гоблинами, произнес я.

Короткий дернулся и обратил на меня внимание.

– А? А… да, – протянул он и гнолльими лапами вцепился в снаряд, засевший глубоко в его груди. Мой друг зарычал от натуги, его мускулы вздулись, и наконец-то стрела поддалась. На траву хлынула кровь. К нему тут же бросилась Моха, но Пипин превратился в человека. Хоть он и выглядел как новенький, обессилено рухнул на траву.

– Рёва, ты как? – не отходя от гоблинов, позвал я гнолла.

– Я… слаб… – тихо проговорил он. – Я не успел сам р-р-р-р-разор-р-р-рвать его пр-р-р-р-роклятье и тебе пр-р-р-ришлось договар-р-р-риваться с ними.

– Не успел? — удивился я. – Ты хочешь сказать, что чувствовал, что сам сможешь выйти из-под контроля Лаэзеля?

— Смог бы… -- отвернувшись, ответил он. – Но это тр-р-р-ребовало вр-р-р-ремени. Я слишком медленно р-р-р-разр-р-резал его тьму внутр-р-р-ри меня. Если бы я был сильнее… Если бы у меня было бы больше маны, спр-р-р-равился бы в мгновенье ока. А так…

– Не кори себя. То, что ты вообще мог разорвать его заклинание, уже о много говорит. Например, о том, что, когда мы станем еще сильнее, такие проклятия и вовсе будут нам нипочём. А ведь Лаэзель потратил немало время на концентрацию перед его применением.

– И все же сейчас нам пр-р-р-ришлось отступить, – горестно покачал мохнатой головой Рёва. – А ведь ты смог обезвр-р-р-редить больше половины из них! Но мы оказались бесполезны… Я оказался бесполезен, хоть и говор-р-р-рил, что буду твоим когтями и клыками.

– Ты и так мои когти и клыки, – отозвался я, демонстрирую ему тыльную сторону своей человеческой ладони. – А раз я не унываю, странно, что они унывают сами по себе. Между прочим, мне тоже предстоит еще обрести силу. Мои когти и клыки будут становиться сильнее вместе со мной. Так что прекращай реветь, Рёва. Впереди нас ждет много работы, и мы с ней справимся. И вообще, не забывай, что нас было четверо против десяти.

– Вас было тр-рое, – тихо поправила меня Моха.

– А-а-а, – устало протянул я. – Ты тоже решила погоревать?

– Но ведь из-за моей неостор-рожности вам пр-ришлось ср-ражаться! – вскинулась зверодевушка. – И вы постр-радали! Пр-ростите меня! Эйн, Пипин, Р-рёва… – она вновь повесила голову.

Ее я подбодрить не успел. Покряхтев, Пипин поднялся с травы и вразвалочку подошел к Мохе. Положил ей руку на спину, так как тянуться до плеча было бы нелепо.

– Послушай, Мохнатка, ну подумаешь, поймали тебя… И что? Ищи положительные стороны, чтоб им! Например, я снова смог тебя спасти. Разве ты не рада?

– Гр-р-р! – вспылила Моха и отмахнулась от Пипина, будто от назойливой мухи. Она и трети своей скорости не использовала, так что даже обессиленный после битвы Короткий, смог увернуться.

Правда, в следующий миг попятился и уселся на задницу.

– Гр-р-р! Ты даже на ногах устоять не можешь! А хор-рохор-ришься! – прорычала Моха, впившись в него взглядом.

– Подумаешь, плюхнулся. Возможность вновь побыть твоим героем стоила того, чтобы решиться сил! – не унывал Пипин.