Альбер Торш - Противостояние

— Ну и как тебе ощущения, дарвэнский выродок? Нравится? — расхохотался наш красавчик.

Отвечать ему не было никакого смысла, да и, похоже, он не ждал этого.

— И где теперь твоя деревенская наглость? — спросил Эрман, пока обходил стол, к которому я был привязан.

Он остановился и очень внимательно смотрел на меня секунд пять, словно хотел насладиться отображаемой на моем лице болью. А потом улыбнулся и ударом дубинки сломал мне правую ступню.

Как ни странно, но эта волна боли почему-то перекрыла по силе предыдущие. Поэтому я снова громко закричал и задергался пока еще целыми частями тела. А заодно мне стало понятно, почему не стоит злить своих палачей.

— Только не бей по одной конечности дважды. Иначе зелье не будет таким эффективным, — предупредил его колдун.

— Помню, Тайтэр. Все помню. Да ты не волнуйся, мы ему не сделаем такого подарка и довезем почти целеньким до столицы. Ну почти, вот только еще разочек душу отведу. Ну просто не могу удержаться.

Вверх взлетела рука с дубинкой, а мое зрение на секунду дало просто идеально четкую картинку. После чего громко хрустнула кисть правой руки, так что очередной штырь боли вонзился в мозг.

Наконец-то разум начал частично отключаться, а на глаза опустилась полупрозрачная дымка. Однако боль никуда не ушла и лишь немного уменьшилась. Скажу честно, через такой ад мне еще ни разу в жизни не доводилось проходить.

— И кто теперь придурок? А?

Перед моим затуманенным взором появились расплывчатые лица обоих вайхэнцев. Они склонились пониже и с интересом что-то рассматривали на моем лице. Пару минут назад я бы даже мог плюнуть в них, но только не сейчас.

А потом раздался скрип несмазанных дверных петель, следом за которым Эрман начал на кого-то грубо ругаться. Но из-за непрекращающихся волн боли у меня не было сил, чтобы вникать в суть этого разговора.

Возможно, это посланный за вином латник наконец-то явился. А теперь получал нагоняй за слишком медленное исполнение поручения. В любом случае мне было плевать, ведь я сейчас усиленно ощущал четыре сломанные конечности.

— Зелье хоть действует, Тайтэр? А то он как будто пьяный, а не страдающий.

— Не переживай. Зелье одновременно с потрясающей скоростью лечит и делает боль просто невыносимой. Однако первый раз ему будет не так плохо, как нам хотелось бы. А вот когда лекарство восстановит сломанные кости и проникнет в его организм, то намного усилит чувствительность, и вот тогда ублюдок будет безмерно мучиться при пытках.

— И через сколько часов можно снова приступить к такому приятному делу?

— Примерно через двенадцать.

— Да ну, Тайтэр… Это слишком долго.

— Раньше ломать кости нельзя, Эрман.

— А огнем прижечь можно?

— Хм… — Колдун явно задумался. — А вот это довольно неплохая идея. Причем мое зелье намного эффективнее лечит ожоги, чем переломы. Но все равно следующие пытки можно начинать только через шесть часов. Иначе сердце может не выдержать.

— Хорошо. Тогда последний раз врежу и пойдем. Ты, кстати, вино будешь? Оно просто отличное по вкусу — из самих королевских подвалов.

— Давай.

Послышались хлюпающие звуки, словно кто-то с жадностью пил, а потом до меня донесся голос Тайтэра:

— Ух ты, действительно хорошее. А еще есть?

— Конечно. Сейчас пойдем ко мне в каюту и отметим начало нашей мести. Все-таки ты молодец, что смог выследить и схватить эту тварь. Только у меня к тебе такой вопрос. А куда можно побольнее ударить, если по рукам и ногам уже нельзя?

— Ну не знаю… Может, по яйцам?

— Ха! Точно! — радостно выкрикнул он — и через мгновение последовала очередная вспышка боли, которая меня и отключила.

Не знаю, через сколько времени мой разум снова очнулся. Но раз меня привел в чувство колдун, возможно, прошло около шести часов. Как они и обещали на этот раз, вайхэнцы усиленно экспериментировали с раскаленным железом.

А иногда и просто с огнем, куда опускали мою левую руку. Так что вначале я мечтал о мести, а потом просто хотел сдохнуть. Примерно в середине пытки разум согласен был поверить в любого бога или же продать душу черту, лишь бы все это наконец-то закончилось.

Ну а потом я дико возненавидел всех богов, этот мир и даже вселенную. Мне больше не хотелось вернуться домой, шикарного тела альвийки, красивых сестренок, огромных денег, власти и даже великой славы.

Была лишь одна дама, которую я желал увидеть, и как можно быстрее. Сморщенная милашка в черном балахоне и с косой в руках. И как же мне хотелось полюбить ее, притом пассивно, чтобы она резко вошла в меня и убила!..

Однако проклятый колдун хорошо знал свое дело. И когда разум через шесть часов снова очнулся, то стало понятно, что все мои обожженные места чем-то перевязаны, а боль постепенно уходит.

Мне даже показалось, что можно научиться получать кайф от пыток, если сильно постараться. Но в третий раз работал настоящий мастер своего дела. Бастард лишь сидел на бочке и хлебал вино, постоянно давая советы Тайтэру.

Которому, как я ощущал по себе, они вообще не нужны. Длинноволосый ублюдок, похоже, очень любил отца, поэтому щипцами переломал мне все пальцы.

Причем, в отличие от Эрмана, этот колдун дарил совсем иную боль. Очень медленную, глубоко проникающую и длительную. Самый настоящий ад по сравнению с предыдущими пытками. И все равно пьяный Эрман решил, что я выгляжу как-то не слишком страдальчески.

Поэтому в своем очередном приступе пьяной фантазии он предложил отрезать мое мужское достоинство. Притом мне в этот момент уже было плевать на его слова. Режь скорее, может, хоть тогда наконец-то сдохну.

Но, к счастью, у крепыша ничего не вышло, хотя тот даже запсиховал по этому поводу. Однако причинивший мне столько боли колдун сказал ему, что сердцу требуется небольшой отдых, а то даже зелье не поможет.

Правда, тут же предложил в качестве десерта позвать еще какого-то урода — я уже плохо слышал дурацкие вайхэнские имена… В общем, чтобы этот чувак пожестче поработал с моей задницей и сделал из меня девочку.

Однако, к моему большому удивлению, с ним не согласился Эрман. Блондин пояснил колдуну, что удовольствие от такого зрелища он не получит, пока пленник находится в полуобморочном состоянии.

Потом эти два ублюдка мне еще что-то там сломали, и я снова погрузился в темноту. А последним, что промелькнуло в голове, была истинная молитва великой пустоте с просьбой больше никогда не проснуться.

Что это за пустота такая и откуда она появилась в моей голове, мне доподлинно неизвестно. Хотя за несколько секунд до этого казалось, будто наступило какое-то прояснение, и я разгадал вселенскую тайну.

Но несмотря на молитву, глаза через какое-то время снова открылись. Причем даже зелье колдуна не помогало, ибо весь мир ходуном ходил. Но я лежал тихо, чтобы не привлечь внимание ругавшегося иногда самыми грязными проклятиями часового.