Марик Лернер - Практическая уфология [litres]

На заднем плане торчал ещё народ самого разного возраста и пола, счастливо пялящийся и обменивающийся впечатлениями.

– Где найти госпожу Юлию Септимию? – никому не давая открыть рот, потребовал Игорь.

Всё равно хлеб-соль вручать не собираются, а отчитываться неизвестно перед кем не считал нужным. Знакомство – дело тонкое. Как себя поставишь, так в дальнейшем и станут относиться.

– В усадьбе, – прогудела неожиданно басом баба.

– И где она находится?

– А вона, – с заметным ехидством заявил «кулак», показывая на разбитую грязную дорогу, – прямо до самого замка. Мили две будет.

Не иначе здешний Чуйский тракт. Или дорога местного значения? Уж больно сомнительно смотрится.

– Не, почти три, – возразила баба.

– Пролётку у вас наверняка не найти, – задумчиво сказал Игорь, – а телега отыщется?

– С какой стати! – воскликнул «кулак».

– Ну, тогда топай сам пешком, – «разрешил» гость. За спиной бородатого ухмыльнулся однорукий. – Доложишь хозяйке: Ингвар Тауврус прибыл и привёз заказанное. Пусть едет принимать по списку, а я пока отдохну, замаялся что-то, – потягиваясь, поставил Игорь встречавших в известность. – Теперь и выспаться можно.

– То есть как? А кто платить за простой вагонов станет?

– Ну, наверное, из твоего жалованья и вычтут, – равнодушно ответил Игорь. – Не из моего же вознаграждения. Я условие выполнил честь по чести, а искать неведомо где заказчика не нанимался. И если клиенты на своего патрона чхать хотели, так мне до того дела нет. Сами и бегайте, сами и расплачивайтесь задницей али мошной.

– Одну минуту, – поспешно сказал «кулак», – сейчас организуем транспорт, – и замахал рукой, подзывая кого-то.

– Я отвезу, – неожиданно влез однорукий.

Слово «замок» прозвучало не зря. Усадьба мало походила на поместье барина. Это было трёхэтажное здание, сложенное из кирпича, с башнями, бойницами и железными решётками, похожее на европейский средневековый приют феодала. Может, дань моде или прошлым укреплениям, когда приходилось отбиваться от налётчиков. Потому что въезд свободный, и никакой охраны того, что должно было быть парком, не наблюдается. Реально это участок леса, слегка расчищенный и облагороженный. Пару раз дорогу пересекли косули, а однажды мелькнул заяц.

Всё же ближе к особняку стало заметно, что видимая дикость поддерживается искусственно. Пруд приличного размера, возле которого разгуливали утки и гуси. Стройные ряды фруктовых деревьев, выглядывающие сзади мрачных стен. Где-то там, по объяснению Поликарпа, того самого калеки, находились флигели, бани, конюшни, мастерская, кузница, амбары и многое другое. Здешнее хозяйство само себя кормило и содержало, почти ничего не приобретая на стороне. Впечатлял переход от якобы дикости к большой ухоженной лужайке, чтобы деревья не загораживали здание и не лишали его света. Ну и без девиза никуда: «Nemo me impune lacessit» [30] Никто не тронет меня безнаказанным ( лат. ). . Вроде у древних такое было не принято, но нынче любая семья с длинной родословной обзаводилась девизом. До гербов почему-то не додумались.

Для посетителей и работников имелся другой путь. Приезжему оказывали уважение, направляя с парадного входа. Что-то было в сём действии подозрительное, всё же не сильно родовитый гость прибыл. Да и сам Поликарп вызывал сомнения. Уж больно ловко он вопросы задавал. Руку явно не по пьяни потерял, лычки вандария прямо на лбу написаны, но не из писарчуков, а боевой товарищ. Насмотрелся на таких. Но тут от размышлений отвлекла обстановка. Мраморные статуи по обе стороны лестницы, а при входе в особняк и в вестибюле бюсты, и на стенах картины. Игорь не настолько подковался, чтобы отличить современное подражание от архаичных образцов, на его взгляд, они не отличались, но хватило ума сообразить – всё это собрание недешёвое.

В дверях их встретила молодая женщина и попросила подождать, умчавшись в таинственные глубины особняка. Практически сразу появился тип в чёрном, застёгнутый на все пуговицы. Уже пожилой и морщинистый, он наперекор низкому росту умудрился посмотреть сверху вниз, всем видом выражая надменность и предлагая изложить приведшую их сюда необходимость.

– Скажите госпоже, что меня прислал Ипатий Исповедник и на станции для неё немалый груз.

– Подождите здесь, – сказал он сухим тоном. – Я доложу.

Поликарп хихикнул за спиной у Игоря. Тот обернулся.

– Не всем позволяют даже в холле находиться, – заговорщическим тоном сообщил однорукий. – Вдруг сопрут что ценное.

Ну, унести дорогую вещь достаточно сложно. В просторной приёмной с мраморным мозаичным полом и высокими узкими окнами кроме картин на стенах ничего не имелось. Одна стена целиком занята портретами предков. Огромная галерея, изображающая поколения за поколениями в парадных одеждах и позах. По некоторым деталям заметно изменение концепции. Прежде у всех напряжённые лица и твёрдо заученное положение, чем позже написан портрет, тем естественней смотрятся изображённые. Искусство подобного рода широко распространено, и даже у бедняков на стенах непременно фотографические карточки. Но это изыски поздних времён, а позволить себе настоящих художников могли лишь знатные фамилии. Прочие обходились посмертными масками из воска и гипса.

За неимением других занятий Игорь некогда принялся изучать мифологические сюжеты, пытаясь угадать событие. А в этом мире невольно освежил знания по данному поводу, изучая школьные и общеизвестные уроки по брошюрам для младшего и среднего возраста. Углубляться более серьёзно даже не пытался. Помимо отсутствия прямой необходимости существовала огромная путаница из-за разных миров, и проще запоминать по стандартным, утверждённым свыше. Но для достаточно образованных существовала давняя саркастическая традиция, и здесь он нарвался именно на неё.

На одной стене взвешивают груду золота, и галльский вождь бросает на весы свой меч. Не надо быть эрудитом, чтобы вспомнить поражение при Аллии, считающееся до сих пор траурным днём. Римляне были разбиты и, когда при выплате контрибуции заметили, что галлы употребляют фальшивые гири, услышали в ответ на негодование: «Vae victis!» – горе побеждённым. Правда, потом они снова собрались с силами и выбили агрессоров на север. Но самый смак в том, что история отнюдь не везде шла по одним рельсам.

На противоположной стене висит картина, рассказывающая иную версию. Римляне проявили удивительную беспечность, не укрепив лагерь, растянув боевой строй так, что тот в центре едва смыкался. А резерв поставили на холме с правого фланга. Именно он и стал причиной трагедии. И вождь галлов Бренн именно против него обратил всю мощь своего войска, боясь, что римляне попытаются хитростью зайти ему во фланг и в тыл. Атака галлов была стремительна и сразу же сокрушила строй римлян. Паническое бегство привело к тому, что ворота Рима оказались даже не запертыми, а многие бежали прямиком в Вейи, уверенные, что Рим обречён. И город был уничтожен, буквально стёрт с лица земли. На второй картине волчица воет на луну, сидя на развалинах возле тел убитых. И это тоже реальность, хотя и иной планеты.