Марик Лернер - Практическая уфология [litres]

Правда, если задуматься, не очень торопясь и давая возможность высказаться. Игорь посмотрел на образовавшееся пустое место возле той самой толстухи с вязаньем и понял, о ком речь. Худая стояла с открытым ртом и отвисшей челюстью. Зато остальные смотрели с разной степенью ожидания. Концерт без заявок выходит на новый уровень.

– Мёртвые не ошибаются, – заявила Юлия, и её глухой голос прозвучал приговором.

– Она не видела! Со спины Агриппина била, под лопатку!

И ведь совершенно невозмутима баба, будто ничего не происходит. Такая сволочь, пробы ставить негде. А вот девушка перестала тыкаться и смотрит нехорошо на новую персону. Размышляет. О, Юпитер и остальные боги, как она может думать, если мозг умер?

– Была, – изрекла мертвячка. – Убийца? – В тоне недоумение.

– Вот и нет никаких доказательств! – издевательски заявила толстуха.

– Зачем убивала? – потребовала Юлия.

– Эта дура подслушивала под дверью и захотела шантажировать!

– Что подслушала?

Молчание.

– Ну? – Юлия показала, и мужика рывком протащили ещё немного.

– Агриппина отравила Акакия!

– Ты не хочешь ничего сказать? – прокашлявшись, потребовал третий брат.

– Не тебе у меня требовать отчёта, слюнтяй, – совершенно спокойным голосом заявила толстуха. – Для тебя, придурка, старалась.

– Я просил?

– Ты и жену на место не поставишь, – ответила с презрением.

– Полагаю, при всех продолжать нет смысла, – сказала Юлия. – Вон пошли! – Это к слугам, и они не просто пошли, а стремительно разбежались, уж больно интонации резкие.

Остались лишь члены семьи, охранники и Игорь. Поликарп не позволил ему смыться за остальными, взяв железными пальцами за рукав. Похоже, люди Юлии все тут и уходить не собираются.

– Ты сам закончишь или мне обратиться куда положено?

– Успокой её, – пробурчал новый хозяин ранчо, кривясь. – Дальше сами разберёмся. – Он повернулся и, не оглядываясь, пошёл к дому.

Какой он ни есть тюфяк, а привычки аристократа не выбить. Полная уверенность, что будет сделано и без команды. Так и вышло. Гладиатора поволокли следом, а Поликарп со своими ветеранами взял в коробочку пресловутую Агриппину. Она вздёрнула подбородок и двинулась в ту же сторону. Сзади потянулись остальные родственники с растерянными лицами. Последней пошла, что-то бормоча себе под нос, худая. На ходу дёргала головой и явно была не в себе. Да и кто бы на её месте не очумел? Родная сестра давила братьев и ничуть не раскаивается.

Юлия повернулась к мёртвой девушке.

– Прости, – сказала она виновато. – Твоё место не здесь. Прощай, – вытянула перед собой руку, сжала кулак и сделала движение, обрывая нечто невидимое. Та осела, будто выдернули кости, и ощутимо пахнуло отвратительным запахом разложения. – Похороните на кладбище, – приказала охранникам и шагнула в сторону.

На втором движении ноги у неё подкосились. Оба телохранителя даже не попытались помочь, старательно глядя под ноги. Точно так же повела себя и горничная, торчавшая неподалёку. Игорь кинулся к Юлии, подхватывая её на руки, и только затем, с опозданием, дошло: возможно, он нарушил очередное табу из длинного списка этикета по общению с вышестоящими. Но теперь чего уж.

– Сил не осталось, – еле слышно сказала Юлия, без лишнего кокетства позволяя себя нести и обнимая механика за шею.

– Доставлю в целости и сохранности, – пообещал тот, глядя на бегающего под ногами с жалобным писком хорька. Ничего, сам доберётся. Не на скорости мчимся, чтобы не догнать. Тем более и прислужница топает сзади.

Где хозяйку разместили, Игорь знал. Видел, когда чемоданы затаскивал. На первом этаже у лестницы. То ли очередное оскорбление и демонстрация отсутствия желания видеть, то ли неизвестные ему тонкости. Близких и аристократов обычно отправляли на верхние этажи. Но не каморка, приличная спальня.

– Почему ты не боишься? – внезапно спросила Юлия, когда он дошёл до здания.

– А должен?

– Прекрасно понимаешь, о чём я. И не ври о прекрасной даме! Остальные торчали бы и смотрели.

Значит, не показалось.

– Ну, если честно, действительно красива.

– Я просила! – Тело под руками напряглось.

– Совсем честно, – открывая дверь ногой и заходя, хмыкнул Игорь, – у меня в прежней жизни был хороший приятель.

Он посадил госпожу на кровать, куда тут же запрыгнул хорёк, принявшись ластиться к женщине.

– Ванну, – приказала Юлия прислуге через голову Игоря, поглаживая зверька, и та метнулась в соседнее помещение. – И?..

– Он был стихийный…

О Митра, эмпат по-ромейски – это «страсть» или «страдание», не поймёт.

– …то есть иногда, совершенно бессознательно, улавливал эмоции другого человека. Тот стоит, рассказывает, как тебя уважает и любит, а в реальности лютое равнодушие или того хуже – ненависть. Ладно с начальством, но для семейной жизни – жуть. Ещё и чувствовал, когда врут. А люди этим занимаются регулярно. Ему было жить гораздо тяжелее, чем окружающим.

Юлия посмотрела задумчиво. Похоже, со знакомым не прошло. Ну и плевать. Если священные животные считают хозяевами людей неординарных, как о Феликсе сказано в книге-инструкции, он уже давно на заметке. Просто не уловил в первый момент смысла своего выражения. А вот теперь дошло.

– Иногда это от нас не зависит. Мы просто родились такими.

– Не уходи, – почти попросила Юлия, поднимаясь и идя в ванную. – Нет, спасибо, – отвергла помощь служанки. – Придёт кто, всё утром.

Игорь тоже устал и принялся лениво осматриваться. Кровать как кровать, а в бесчисленных баночках на столике всё равно ничего не понимает. Косметика остаётся для женщины важнейшим делом, хоть в каком мире и веке. На расследование убийств едет непременно с огромной сумкой для наведения красоты. Мало шансов, что здешние мымры поделились, а после наблюдаемого он поостерёгся бы подарками пользоваться.

Механик мысленно занялся очередным проектом. На ярмарках кроме купи-продай предлагают развлечения. Что может быть проще и занимательнее для детей обычной карусели. Маленькая паровая машина или привод от двигателя. Плюс сиденья надо сделать, и куча железа. Выйдет недёшево, и неплохо бы предварительно прикинуть необходимую сумму. Потом надо уточнить скорость. Чтобы весело было и не улетать с круга. Неужели до него никто не додумался?

В дверь сунул голову Поликарп.

– Она в ванной, – сообщил Игорь, дисциплинированно вставая. – Просила до утра не беспокоить.

– Ну и хорошо, – глубокомысленно сказал тот. – Поставлю часового у входа – и спать.

– Можешь объяснить, что это было?

– Повезло. Неизвестно, смог бы нечто вразумительное сказать Акакий. Мёртвые знают лишь то, что известно живым до смерти. Зато не врут. Кто соображает, тем обычно отрубают голову, чтобы расспросить нельзя было. Бывает, руки рубят, чтобы написать не сумели. У давно лежащих и говорить нечем. Сгнило.