Angel Delacruz - Северное Сияние. Том 2 [СИ]

Только оказавшись под крышей, мы с принцем практически одновременно вышли из скольжения, возвращаясь к нормальному течению времени. К нормальному течению времени, но не облику – Валера так и остался в форме черного ягуара.

Вот только мельком глянув на него, я обратил внимания на изменения. В прошлый раз, когда видел принца обернувшегося в иную форму, он был просто большим хищником, кожа которого была словно подернута мглистой пеленой лоскутов Тьмы. Сейчас же вполне обычный раньше на вид черный ягуар словно прошел апгрейд – лапы его стали шире, когти длиннее, а на глянцево блестящей шерсти узорами темнела чернотой густого мрака вязь растительного орнамента.

Это он так усилился в процессе обучения, или его облик изменился после ритуала кровавого союза? – заинтересованно подумал я, когда столкнулся с желтыми глазами хищника.

Вопрос оставил на потом – от угла к углу, от укрытия к укрытию мы передвигались по коридорам и залам просторного здания в поисках Марьяны. Следов человеческого присутствия видно не было – вокруг стерильные чистота и порядок, вилла словно необитаема. Внутренним радаром я сознательно не пользовался – потому что Марьяна может это почувствовать.

Валера не зря не стал возвращаться в свой истинный облик: в форме черного ягуара он обладал нечеловеческим нюхом, и уверенно привел меня к лестнице на второй этаж.

Двумя бесшумными тенями мы поднялись, прошли по длинному коридору галереи и оказались у двери спальни. Створка была приоткрыта, а на пол ложился мерцающий отсвет огня живого света.

Нашли, надо же – удивился я.

На несколько секунд мы замерли, обдумывая дальнейшие действия. Краем восприятия я при этом слышал суету в соседней усадьбе – громкие голоса Барятинского и Йохена, которые рассказывали полиции занимательную историю знакомства с прекрасной дамой, демонстрируя забытый ей предмет гардероба. Это, кстати, был бюстгальтер – который Барятинский довольно виртуозно добыл в перерыве между глотками водки перед выходом.

После небольшой паузы я переглянулся с Валерой, глядя в желтые глаза ягуара сверху вниз. И пожал плечами: мол, что стоять – раз уж пришли.

Створка двери распахнулась, и мы вдвоем залетели в комнату – будучи готовыми в любой момент встретить угрозу – все же Марьяна одаренная, пусть и оперирует силой Земли. Я не знаю в каком она ранге, но в гимназии часто поднималась тема того, что директор наша выбрала путь развития тупиковый, без возможности разрушения и лечения. Причем часто в разговорах сквозило пренебрежение – потому что тупиковой эту ветвь развития признали вполне официально, эдиктом одного из номерных конвентов стихийных одаренных, исключив из перечня обучения в магических заведениях.

Марьяна Альбертовна была здесь. Отстраненная от работы директор гимназии сидела в кресле у трюмо с зеркалом. Она была в полупрозрачном пеньюаре, с тщательно уложенными волосами и в фамильных – судя по блеску бриллиантов в свете свечи, драгоценностях.

– Вы пришли, – негромко произнесла Марьяна, глядя на нас через отражение в зеркале.

– Были сомнения? – с трудом контролируя голос, произнес я.

Краем глаза оглядевшись, я отметил, что эта комната – единственное место в доме, где видны человеческого присутствия. Увидел сбитое белье на широком ложе, несколько бутылок из-под вина на прикроватном столике, полупустой бокал. На подушке лежала перевернутая книга. «Бесы» Достоевского.

– Была, так скажем, надежда, – улыбнулась Марьяна.

– Не оправдалась, – глядя по сторонам больше не глазами, а внутренним радаром, произнес я. Говорить было непросто – я сейчас вошел в скольжении, будучи не в движении – первый раз подобный трюк провернул с Самантой Дуглас, когда сражался с ней на смертельном турнире.

– Совсем наоборот, – вновь улыбнулась Марьяна.

Надо же, сумела удивить. Она что, нас ждала?

– Меня вам уже не стоит опасаться, – почувствовала напряжение силы в моем голосе Марьяна. Подняв руку, она заставила материализоваться свой ранговый перстень, после показала его нам, сняла и бросила перед собой на трюмо. Кольцо – с удивительно громким в наступившей тишине звуком, щелкнуло и проскользило по блестящей поверхности.

В темно-зеленом щите печатки горела сдержанным светом силы серебряная римская цифра «VIII». Увидев это, я знатно… удивился. И замер, буквально впав в ступор просто не зная что делать: если Марьяна решит оказать нам сопротивление, я не уверен, что мы сможем с ней справиться. Вернее, уверен, что не сможем.

Да, она повелевает созидательными силами природы – очень узконаправленными, и здесь, в пустынной местности побережья Красного моря сильно, так скажем, урезанными; да, у нее просто нет атакующих заклинаний, но если мы с Валерой попробуем ее пленить или убить – даже призвав всю возможную силу Тьмы, мы можем разобрать по кирпичикам близлежащий квартал, а вот Марьяна даже не сильно устанет защищаться. Все же восьмой серебряный ранг – это почти космос.

– Вы уже мертвы. Вы знаете это? – неожиданно произнесла бывшая директор гимназии.

– Не удивили, – только и фыркнул я пренебрежительно.

– А ведь действительно, – покивав, в какой-то мере даже удивилась сама Марьяна и даже обернулась к нам.

Только сейчас я заметил, что с макияжем и прической она весьма и весьма красива и привлекательна. За строгой маской директора гимназии на это внимания как-то совсем не обращал.

– Марьяна Альбертовна, может к делу? – поинтересовался я. – У нас есть вопросы, у вас ответы.

Бывшая директор гимназии только покачала головой и засмеялась.

– Ты очень наглый, Артур Волков. У меня есть к тебе предложение.

– Внимательно слушаю.

– Я сообщу тебе место, где хранятся мои записи и дневники. А ты не будешь мешать мне умереть красиво.

Несколько десятков секунд в спальной стояла тишина.

– Я не…

– Я не торгуюсь.

То, что мы с Валерой гарантированно ее не загасим, с таким-то рангом – это очевидно. Можем попробовать, но этот азартный танец может продолжаться хоть до завтрашнего вечера. Примерно с таким успехом можно пытаться победить гусеничный тягач МТ-ЛБ, вооружившись двумя молотками.

Несмотря на это Валера, кстати, незаметно отошел чуть в сторону. Он также как и я вошел в скольжении, будучи готовым в любой момент броситься на Марьяну.

Но это нереально. К тому же если бы мы были на полигоне, пытаясь совершить удивительное – это одно. Но ведь когда начнут рушиться стены дома, сюда на огонек точно заглянет полиция. А после гарантированно инквизиция – темные искусства дело такое.

Но Марьяна не хотела и не собиралась с нами сражаться.

Она сказала, что «мы уже умерли» – чего бы это не значило. Но и она сама уже умерла – я вижу на ее столе опасную бритву и ингалятор с элизиумом. Райские врата, своеобразный способ самоубийства, весьма популярный среди экзальтированной молодежи и проигравшейся аристократии.