Сергей Мусаниф - Физрук и вот это вот все

По сути, на текущий момент оставалась только одна интрига. Играл ли он по правилам до конца? Снял ли он перед поединком свой Амулет Воскрешения, как того предписывал кодекс поведения на Арене?

Оказалось, что снял.

Полоска здоровья погасла, и груда доспехов с редкими вкраплениями тухлого князя опала на землю под моими ногами.

Гул возбужденной зрелищем толпы почти перекрыл скрежет двух десятков клинков, вытаскиваемых из ножен.

Ну, для меня сие большим сюрпризом не стало. Подвоха с этой стороны я ждал с самого начала.

Пока не началось, я быстро наклонился и подобрал с земли второй отравленный кинжал. Если уж эта штука так подействовала на князя, который по определению у них был самый крутой и прокачанный, то и для его гвардейцев точно сгодится.

Эльфы медленно сжимали кольцо.

— Ребята, а это обязательно? — спросил я. — В смысле, князь умер, да здравствует новый князь и вот это вот все. Может, вам лучше пойти в кабак и два этих знаменательных события отметить?

Оказалось, что все-таки обязательно.

Они, конечно, были своему князю не ровня, но все-таки их было два десятка, а княжеские кинжалы в половине случаев не могли пробить их броню с одного удара.

Может, она просто в каких-то местах покрепче будет, или я все-таки притомился…

Как бы там ни было, с гвардейцами пришлось повозиться. Поскольку удары кинжалами были для них фатальны, а я не стремился затягивать эту бодягу до бесконечности, то старался работать исключительно ими, лишь иногда отвешивая сокрушительные пинки самым назойливым представителям ушастого народа и откидывая их подальше от места схватки.

Конечно, я и сам пропустил несколько ударов. Ну, как несколько… Несколько десятков.

Почти сотню.

Меня кололи, рубили, секли, два раза опять проткнули насквозь и один раз чуть не отрубили мне руку. Какое-то мгновение она висела на полоске кожи и клочьях, в которые превратилась одежда, но, что самое любопытное, пальцы кинжала так и не выпустили, а потом регенерация взяла свое, и конечность снова стала стала полноценной частью моего тела.

Удивительно, но очевидная бесплодность попыток организовать мне еще одну встречу с их князем, эльфов ничуть не смущала, и они не сбавляли напора, несмотря на стремительно сокращаемую мной численность.

Атака леммингов. Национальная эльфийская забава — убей себя об физрука.

Если бы они не были такими прыткими, я бы даже подумал, что они зомби.

Но все в этом мире когда-нибудь кончается, и эльфы тоже закончились, и я остался стоять на арене один. С двумя кинжалами и весь покрытый кровью из своих, уже заживших ран, и их ран, которые уже никогда не заживут.

А вокруг меня валялись только мертвые тела, часть из которых по-прежнему исходила нездорового цвета испарениями. Это вообще конвенционное оружие, или мне сейчас нарушение какого-нибудь экологического закона пришить попытаются?

— Есть еще желающие? — поинтересовался я у давно замолчавшей толпы.

Никто мне не ответил.

Я бросил зловещие кинжалы на ближайшую груду тел, развернулся и пошел к выходу с арены.

Никто меня не останавливал.

На трибунах царила кладбищенская тишина.

Не заброшенного старого кладбища, на котором посетителей сто лет не найдешь, а обычного такого кладбища, на котором только что закончились похороны какого-то человека, который при жизни был так себе. Рвать на себе волосы и рыдать по нему никто не собирается, ржать в голос в такой обстановке все-таки немного неприлично, но идти к выходу молча скучно и никому не хочется, поэтому люди разговаривают, но тихо и довольно сдержанно.

Покинув кладбище, я вернулся по зловещему коридору в свой склеп… то есть, в каземат. Дверь, через которую я вошел в первый раз, по-прежнему была закрыта, так что я уселся на каменную скамью, привалившись спиной к прохладной стене.

Я только что убил два десятка человек, не испытывал никаких эмоций по этому поводу, и это меня даже не беспокоило.

Это был их выбор, не мой.

Такая игра.

И если кто-нибудь еще в будущем попытается встать между мной и моей целью, его постигнет та же участь, и так будет продолжаться, пока я не дойду до конца или не помру в процессе.

Правда, не хотелось бы, чтобы продолжение началось вот прямо сейчас. Во время долгого пути особенно важны передышки.

Дверь, не та, которая вела на арену, та, за которой скрывался нормальный мир, и которая, как я очень надеялся, приведет меня к порталу, наконец-то открылась и моему взору снова предстал распорядитель игр, бледный и слегка запыхавшийся.

Вопреки моим ожиданиям, он был без охраны. Видимо, успел сообразить, что в случае чего, охрана ему не сильно поможет.

— Вы что-то долго, — заметил я. — Планировали для меня еще какие-то мероприятия?

— Что? О, нет, нет, больше никаких мероприятий, — торопливо сказал он. Когда ты убиваешь два десятки человек, это сразу дает тебе плюс двадцать к уважению в глазах всех, кто это видел. — И позвольте поздравить вас с великолепной победой.

— Теперь вы уже покажете мне, где тут портал?

— Конечно-конечно, — сказал он. — Я вас даже провожу.

Я бы на его месте тоже хотел убедиться, что нежелательный элемент покинул вверенную ему территорию.

Я встал со скамьи, а он даже придержал для меня дверь.

— Кстати, — сказал я. — У меня есть вопрос, продиктованный исключительно академическим интересом. А массовые побоища тоже как-то описаны в правилах поведения на арене или это приятное исключение, сделанное исключительно для меня?

— Такого не должно было произойти, — сказал он. — Когда мы обговаривали детали поединка, меня заверили, что присутствие бойцов будет носить чисто декоративный характер, просто как часть ритуала. Никто не знал, что все закончится именно так.

— Тем не менее, вы даже не пытались их остановить.

— Вы должны понимать, что все наши вооруженные силы сконцентрированы на защите внешнего периметра, — сказал он. — А на арене собрались люди, желающие посмотреть на зрелище. Это наш прокол, присутствующих при… ритуале сотрудников службы безопасности оказалось недостаточно для быстрого реагирования, когда…. э… ритуал вышел за ранее оговоренные рамки.

— Видимо, во все подробности этого ритуала вас просто решили не посвящать, — сказал я.

— Эльфы, — сказал он извиняющимся тоном.

Похоже, что эльфов не любят даже те, кто зарабатывает на них деньги.

— Вы так говорите, как будто это все объясняет, — сказал я.

— Но это на самом деле все объясняет, — сказал он. — Как правило, эльфы считают себя выше представителей других биологических видов, поэтому не склонны скрупулезно соблюдать все детали заключенных с ними сделок, а зачастую о наличии таких деталей даже не упоминают. А для клановых воинов интересы Дома стоят превыше всего, а остальное они попросту игнорируют.