Алексей Ноунэйм - Два пламени [litres]

Рывок, нож в печень, удар, еще удар. Контрольный. Все – готов. Без красивых замахов и прочей лабуды, все предельно просто и функционально. Последний рядом. Отступаю опять в кусты – местной мелочи говорю мысленно: «Брысь». Твою ж мать, а их до фига было, и все уматывают. Ё-мое, это не лиана висела сзади, а змея!

И в этот момент появляется последний клиент. Змейка взвилась, укус, шлепок, и змейки как и не было. Клиент срывает рюкзак – оп-па, это кем же надо быть, чтобы антидоты там таскать, а не на поясе? Порыться в вещах я ему не даю – шаг, удар. Всё.

Собираю зачем-то трофеи и браслеты – наверное, потому что уже въелось в подкорку, и возвращаюсь. Куда идти, я помню. Нет, можно попытаться сбежать, но глупо – так и умрешь, запыхавшись. Это территория местной кошки – захочет, найдет. Шанс есть, что она за мной не следит, но я в это не верю.

Последний час иду тяжело, мышцы все перекручивает, в животе два кирпича трутся об кишки, и в башке гремят колокола. Трудно идти, перед каждыми несколькими шагами замираю и сосредотачиваюсь – взгляд уже плывет. Все, дальше не дойду. Чувствую, что лимит времени вышел – сейчас отрублюсь. Мысленно извиняюсь перед кошкой и достаю спальник. Зачем он мне сейчас, непонятно, но это все на автомате. Взвинчиваюсь в него, захлопываю клапан и отрубаюсь.

Сон был вязким и очень мерзким. Что мне снилось, не запомнил, но выплывал долго. Постоянно отвлекал непонятный звук снаружи. Вот дела, я, как полный идиот, не подготовил стоянку и завалился в спальник. Как я еще жив? Попытался слиться с лесом и понять, что в округе. Неожиданно легко получилось. Такого слияния у меня еще не было!

Я чувствовал каждое дерево, и траву, лианы и насекомых в округе. Вот жук что-то тащит рядом с моим спальником. «Пошел отсюда», – говорю мысленно ему. Во дела, он тут же бросает свою ношу и улепетывает в кусты. Но вот то, что издает звук рядом, я не чувствую. Чувствую двух мертвых животных рядом, но что издает звук, понять не могу. Странно, трупы рядом, а никто на них не зарится. Или то, что звук издает, разогнало всех по норам? Делать нечего: открываю клапан и начинаю выбираться. Ну да, кто еще может быть! Вот она, моя старая знакомая, спокойно ест мартышку, уже немало объела. Мартышка весьма не маленькая – вторая туша совсем целая лежит рядом со мной. Никогда не видел их вот так рядом. Да и туш не видел – только шкуры. Шерсть короткая, морда сплюснутая, клыки. М-да, клыки впечатляют – саблезубая мартышка, однако. Перевожу взгляд на лапы. Хм, да и коготки у нее.

Киса перестала есть свою добычу и смотрит на меня. Требовательно мявкает – коротко и глухо как-то, метрах в пяти уже не услышишь ничего – и переводит свой взгляд с меня на вторую мартышку. Угощение? Четко формирую свою мысль и смотрю на нее. Кошка фыркает и мявкает. Ну не знаю, что она хотела сказать, но чувство, что меня обозвали идиотом, не отпускало. Ну, и ладно, идиот, но зато еще живой, а есть действительно хочется жутко, после стимуляторов местных всегда так. Разделываю мартышку, по-быстрому закидываю в герметичную упаковку и готовлюсь менять место: останавливаться там, где все пропахло кровью, – ну уж нет! Киса спокойно вылизывается – ну, блин, точно домашняя кошка! На Земле у меня были коты, я вообще неравнодушен к кошачьим, а тут прям один в один.

Рысь перестает вылизываться, требовательно мявкает и запрыгивает на дерево. Ничего себе, да я как ни буду прыгать – не допрыгну, несмотря на весь свой рост, а она коротко и без разбега – хоп, и уже на ветке. Видимо, идиотское выражение лица ей понравилось, она презрительно фыркает и перепрыгивает на другую ветку. Не знаю, откуда у меня появилось ощущение эмоций в ее фырканьях и мявканьях, но я абсолютно реально их ощущаю. Не мозгом, а как-то телом, что ли, – сам понять не могу. Киса перебирается с дерева на дерево и требовательно на меня смотрит. Все понял, не дурак – дурак бы не понял. Надо идти за тобой – иду. Да и куда я денусь в ее-то лесу! Я тут гость, а она хозяйка. Фырканье уже одобрительное. Ну да, что тут непонятного.

Так идем с ней где-то с полчаса. На удивление, не вижу ни змей, ни жуков на пути. Такое впечатление, что мелочь вся попряталась. Хм, я сам недалеко ушел от этой мелочи – от такой хозяйки не грех и спрятаться. Поглубже куда-то и понадежней. Но иду. Пришли на полянку, небольшую. Рядом ручей. Место просто супер. Жрать хочу уже сил нет. Но если есть ручей, то смогу через флягу отфильтровать воду и сделать себе похлебку – мясо есть. Мясо обезьян вообще деликатес и энергетик, и женьшень, и еще черте что в одном куске. Мало того что вкусно, так еще и полезно.

Достаю котелок и начинаю оглядываться в поисках дров. Вот тут и засада. Нет, сушняк нахожу. Но вот хозяйка не просто недовольна – она зла! Ну не сырым же есть! Оп-па. Я понял. С тоской смотрю на упакованные куски. Местное мясо есть без термообработки не рекомендуется. Это то, что не ядовито. С тем, что ядовито, можно не заморачиваться – термообработка не поможет, сдохнешь все равно.

Смотрю на рысь, она требовательно смотрит, и мои возражения гасятся в зародыше. Кошка показывает когти. Здоровые. Ясно все – буду есть как есть. Ставлю в ручей набираться флягу. Распаковываю мясо и начинаю есть. Ну не фанат я сыроедения! Но под взглядом кошки уминаю весь кусок. В желудке разгорается костер. Сдохну так сдохну, все равно вариантов нет. Осталось еще несколько кусков, но уже не лезет. Кошка продолжает требовательно смотреть. Достаю еще один. Блин. Ну не съем я его – большой. Смотрю на рысь и понимаю: я что-то не то достал. Так по очереди начинаю доставать все приготовленное на сдачу корпорации и вольным торговцам. На чем-то, похожем на печень, до меня доходит – вот ее и надо есть. Съедаю без аппетита, просто насильно впихиваю в себя. Уже не огонь в желудке – уже все горит, даже мозги. Бреду к ручью, достаю флягу и выпиваю ее всю. Ставлю обратно на заполнение и вырубаюсь.

Что-то уже у меня вошло в привычку вырубаться в самых неподходящих местах.

Очнулся я утром. Наверное, следующего дня. Голова ясная, ничего не болит, но голод просто зверский. Не рассуждая, бреду к рюкзаку и начинаю лопать все, что есть в упаковках. И только потом понимаю, что сожрал и селезенку, и остальные органы на продажу. И мясо все сточил. В животе опять пламя, но оно уже не приносит боли. Просто пламя в животе, но ничего не болит. И жутко хочется спать. Раскладываю спальник, даже ставлю периметр, отпугивающий живность. Кошки рядом нет, ну и слава богу – не до нее сейчас. Залез в спальник и уснул сном младенца.

Проснулся опять утром. Сушняк во рту дикий. Толком не проснувшись, иду к ручью и начинаю пить. Только напившись, понимаю, что пью из ручья – а в нем чего только нет! Тупо смотрю на воду, потом махаю рукой. Да и фиг с ним – сырых обезьян тоже нельзя есть. Достаю свою флягу и зачемто делаю глоток из нее. Вернее, знаю, зачем, – для самоуспокоения.