Адам Пшехшта - Адепт

– Значит, в анклаве можно найти оружие, – сказал Самарин.

– В определенном смысле, хотя ты сам понимаешь, что это не вундерваффе [4] Wunderwaffe – ( с нем. чудо-оружие) – термин, обозначающий совокупное название масштабных исследований, направленных на создание новых видов вооружения. . Такой меч мог дать преимущество в Средневековье, а не сейчас.

– Возможно…

– Вернемся. – Рудницкий протянул руку за мечом.

Офицер отдал его с явной неохотой.

– Ты поможешь мне? – спросил он.

– В чем?

– В предотвращении экспансии анклава, в чем же еще? Поскольку я сомневаюсь, что мог бы убедить тебя работать на Его Величество. А может, все-таки?

– Правильно сомневаешься, – сухо ответил Рудницкий.

– Эта кровь, что мы выпили, не приведет к каким-то побочным эффектам? – поднял тему Самарин, когда они снова сели за стол.

– Откуда мне знать? Никто этого не исследовал. Мы будем первыми. Главное, что мы выжили.

Россиянин тяжело вздохнул. Выражение лица офицера говорило, что он не слишком доволен тем, что услышал.

– Ну что снова?

– Не знаю, обратил ли ты внимание, но у создания, что мы убили, кое-чего не хватало в анатомии…

– Чего, к чертям, не хватало? Что ты несешь?

– У него не было одной детали, очень важной для мужчины…

Рудницкий нахмурил брови, не понимая, в чем дело, а когда до него дошло, он расхохотался.

– Ваше благородие боится за свою мужественность!

– Очень смешно! – обиженно буркнул Самарин. – Некоторые из нас имеют личную жизнь.

– Изв… извини, – пробормотал алхимик.

– Вернемся к делу: как тебе мое предложение?

Рудницкий пожал плечами, болтая алкоголь в стакане.

– Не знаю, – искренне ответил он. – Я должен подумать. Кроме того, переезд в Москву…

– Какой переезд?

– Ну, ты говорил, что граница московского анклава была разорвана?

– Я говорил про убийство московского начальника охраны, – поправил Самарин. – Границу анклава нарушили в Варшаве.

– Как в Варшаве?! Я читаю газеты, и там не было…

– Взрыв газа в каменице на Волчьей, – прервал его россиянин. – Трупы лежали в луже крови, но вскрытие не выявило никаких ран. Чтобы замести следы и не вызвать панику, здание взорвали. Поэтому меня вызвали из Петербурга.

– Что со стеной? – быстро спросил Рудницкий. – Все серебряные прутья соответствующей пробы и все на месте?

– Естественно, – хмуро ответил Самарин. – Даже такая гнида, как Круглов, не отважился их трогать.

– Невозможно! До этого времени серебро всегда было непреодолимым барьером!

– Ну да, невозможно, но случилось.

Алхимик вскочил на ноги, открыл окно и помассировал виски.

– Черт его побери! Не могу думать после выпивки! Если демоны вырвались на свободу, нужно предупредить людей!

Самарин скривился, услышав «демоны», но не стал протестовать.

– Не бойся, предупредим, – буркнул он. – Если в течение недели не уладим это дело, генерал-губернатор введет чрезвычайное положение.

– Вы исключили все естественные причины? То есть не естественные, но не связанные с анклавом? Газ, яд…

– А как же. Поверь, мы это проверили в первую очередь. Полиция обычно ищет преступников среди людей, а не демонов. Псевдодемонов, – исправился Самарин, игнорируя ироничную улыбку алхимика. – Ну что? Поможешь мне или нет?

Рудницкий сел на подоконник и подставил лицо холодному вечернему ветру. Они проговорили почти весь день.

– Ты же понимаешь, что это может плохо закончиться? – спросил он, глубоко вдыхая.

– Что конкретно?

– Это наше… сотрудничество. Как на это ни смотри, мы по разные стороны баррикады. Нет! – Он поднял руку. – Позволь мне закончить. Конечно, у нас общая цель: защитить границы анклава. Но что потом? Ты ступаешь по острию бритвы. Представь себе, что бы сказали твои подчиненные, если бы узнали, что ты позволил мне оставить меч. Ты же не заберешь его, правда?

– Не заберу, – признал Самарин, закусив губу. – Только знаешь что? Я доверяю тебе. Там, в анклаве, ты мог привести нас к чудищу и вмешаться только тогда, когда б мы его ранили. Тебе бы не понадобилось мое разрешение, поскольку трупы не могут протестовать. Потому я верю, что, если наши дороги разойдутся, ты просто скажешь мне. Я обещаю то же самое. Ну так что?

– Я же сказал: надо подумать, – после короткого замешательства ответил алхимик. – Дай мне немного времени.

– До послезавтра? Не хочу на тебя давить, но у меня нож у горла.

– Договорились, – пообещал Рудницкий. – А теперь, вашблагородие, принесите следующую бутылку, а то я немного не того… Да, из того шкафчика. Темное стекло. Те, слева не трогай. Это для потенции.

Рудницкий прислонился горящим лбом к большой банке с квашеными огурцами и тихо застонал. В это утро он все делал медленно и тихо, жизнь не подготовила его к последствиям такой мощной попойки. Горечь алхимика усиливало осознание того, что он страдает один: Самарин храпел в его кровати.

Еще одним тревожащим его вопросом было предложение россиянина. Рудницкий вздрогнул от мысли, что вынужден будет снова посетить анклав, и это не из-за нескольких алхимических ингредиентов. Если бы только это! Не было сомнений, что Самарин попросит помощи также и в деле рыскающих на свободе бестий. Между тем сама идея снова столкнуться с фауной анклава вызвала в нем дрожь. «Не все могут быть героями», – подумал алхимик со злостью.

Грустные размышления были прерваны звуком тяжелых шагов, похоже, его домработница пришла на работу. Писклявый мальчишеский голос свидетельствовал, что пришла с малолетним сыном. Рудницкий закусил губу, в этот момент он бы хотел, чтобы Оконёва забыла про свои обязанности. К сожалению, сорокалетняя крепкая баба из-под варшавской Зеленки была такой же неуклюжей, как и добросовестной. Ну и, в конце концов, он ее нанял не из-за интеллектуальных качеств…

– О, Иисусе милосердныя! – Женщина заламывала руки, остановившись на пороге. – Нажралися! – добавила она осуждающим тоном.

– Не могли бы вы говорить потише? – попросил Рудницкий.

Он не пытался оправдываться: колоннада пустых бутылок и царящий в квартире бардак говорили сами за себя.

– Алхоголикам всегда громко, – прокомментировала она хмуро. – И хужее тем, хто напивается один. И со стакана. Божья милость!

Рудницкий через силу сконцентрировал зрение – на столе стоял только один стакан. Похоже, россиянин свой забрал в кровать.

– Марек, – сказал он хриплым голосом сыну Оконёвой, – сбегай в книжный Шиллера в Новом Свете и купи мне книгу Ивана Блиоха «Будущая война». Все тома. Запомнил? Иван Блиох.

– А что там запоминать? – шмыгнул веснушчатым носом мальчик. – Блиох, «Будущая война». А на конфеты дадите? – спросил он хитро.