Виктор Стогнев - Контрольная

Жека привёл звено в зал фехтования. В принципе они могли бы уже сами записываться на дополнительные занятия к Луи, но мальчишки стали достопримечательностью, особенно после сегодняшнего лиходейства. Все их случайные учителя имели возможность увидеть своими глазами, чему научили этих забавных кадетов. Хотя понятно, что им хватило бы и одного сержанта.

К Жеке подошёл Луи, хотел что-то сказать, но его прервали.

- Эй ты! – Выкрикнул Мо, направляясь к Жеке со шпагой в руке. Он остановился в двух шагах и воскликнул нервно. – Ты палач, убийца, зверь! Мне плевать на тебя и твоих зверёнышей!

Луи кончиками пальцев изобразил аплодисменты, - браво, юноша! Вы решили развлечь нас стихами собственного сочинения?

Мо не понял сразу, - это не стихи!

- А что же? – спросил Луи с преувеличенным интересом.

- Я вызываю его на дуэль! – страстно проговорил сержант Ганек по прозвищу Моцарт.

- Кого его? – холодно уточнил Луи.

- Стара! – выпалил Мо.

- Вечно из тебя всё приходилось тянуть! – поморщился Луи, - вызвал, так деритесь!

Жека высвободил клинок из ножен, Мо атаковал. Жека легко парировал его сумбурный натиск и сильным ударом выбил шпагу. Мо замер, Жека обвёл кончиком шпаги вокруг его носа, усмехнулся и положил лезвие себе на плечо. Смотрел на противника молча и улыбался. Мо оторопел на секунду, вдруг резко нагнулся, схватил рукоять, Жека наступил на его шпагу. Ганек попытался выдернуть клинок, но лишь упал перед Жекой на колени. И он пнул его в лицо, толкнул подошвой, - пошёл вон!

Ганек упал навзничь, поднялся на ноги, озираясь, как сумасшедший.

- Идите, юноша, - холодно произнёс Луи в наступившей тишине, - Вам нужно прилечь.

Мо резко отвернулся и бросился к выходу.

Луи повернулся к Жеке и тонко улыбнулся, - однако месье знает толк в унижениях!

Шпага Мо пролежала на полу зала два дня. Луи сразу сказал Жеке, что он может забрать её себе или сломать и выбросить, это его трофей. Тогда Моцарт фактически перестанет быть рыцарем - пусть хоть обвешается новыми шпагами, ему останется только в петлю или переселяться на планету, что для наёмника ещё хуже петли. Если Жека оставит шпагу, как есть, и Мо её поднимет, дуэль будет считаться незаконченной. Мо будет не вправе вызвать кого-то или ответить на вызов, пока не убьёт Жеку.

Жека не стал забирать шпагу, занялся своими делами. Мо носу из каюты не показывал, чего-то ждал или пытался на что-то решиться. Луи сам сходил к нему и предложил, или прямо при нём вот в эту секунду вешаться, или идти уже за своей железкой - устали люди её обходить, и ему надоело объяснять кадетам, что поднимать её нельзя, она заразная!

Мо вешаться передумал или совсем не собирался, пошёл в зал, а там рядом со шпагой его поджидали ведро воды и тряпка без швабры. Луи холодно пояснил, что по его милости зал вторые сутки не убирается, а он за нарушение им же придуманных правил может сержанта заколоть, но всего лишь просит его вымыть пол. Мо, наверное, слегка к тому моменту тронулся рассудком – окунул в ведро тряпку, отжал и принялся мыть полы с мембранной нано-поверхностью, на которой даже кровь не остаётся.

Жеке это как хохму рассказали его же кадеты, они услышали её от кадетов второго звена, а им поведала их сержант Джин! Оставшиеся в живых кадеты второго и третьего два дня с обречённостью ждали от безусловных лидеров побоев и глумления, прямых проявлений этого самого лидерства. Однако первые не стали их бить, унижать, насмехаться.

Сержант настрого запретил им с кем-либо конфликтовать. Вот станут вольными рыцарями, никто им не сможет указывать, пусть убивают. А пока они кадеты, жизнями своими сами распоряжаться не властны. Любой, самый малый риск должен быть оценён наперёд и оправдан, рисковать ради удовольствия им запрещено. Тем более сержант пообещал лично удавить уродов, если ему только покажется, что унижать кого-то им доставляет удовольствие. Парни научились верить своему сержанту.

У рыцаря космоса есть только честь, его слово, - это всё, что берёт он в бой, и что у него не отнять. Пусть жизнь и учёба, наконец, пошли без экзальтации и перегибов на местах, без рыцарской чести всё равно плюнуть было совершенно некуда! Именно потому, что дал слово когда-то драться со штурмовиками и даже сам обусловил место и время, по утрам сразу после завтрака Жека провожал Ленку или Соню и Диану в бар.

И никого не волнует, что он при этом думал, на что рассчитывал, как миленький выходил в плавочках – Ленка поставила условие – и при массовом скоплении возбуждённых дамочек в комбинезонах техников в зале дрался на сцене с другим парнем в плавках. Для кого утро, а для дамочек вполне может быть вечер, если живут и работают по ГАВ+15 или ГАВ+18.

Для Жеки мероприятие это являлось чем-то вроде продолжения утренней зарядки. Ничего особенного - один спарринг две минуты, всего лишь простоять это время, убивать никого не требовалось, потом улыбнуться публике и под восторженный визг гордо удалиться.

Для штурмовиков дело это было весьма прибыльное – проезд оплачивал Жека, Ленка за выступление в её баре платила по пять сотен – вот и посылал Мартин молодых десантников подзаработать. Ну и отправлял кого опытного, занимались с Жекиными курсантами по тренировке через два дня, даже сам командир космодесанта однажды заявился полюбоваться и поучаствовать в этом бля… э… благообразии.

Кстати, в утренние, по меркам приличного космического люда, часы бар посещали не только дамочки, но и парни, начинающие техники. В основном ими интересовались разгорячённые космонавтки, однако и между собой договаривались, вот и Жеке назначили свиданку у стойки, никто внимания не обратил. Он изложил представителю братства свои пожелания по обслуживанию машин. Парень кивнул и сказал, что скоро на Жекин коммуникатор придёт сообщение с номером счёта и суммой, а какие машины его, определят запросто. В общей куче сменные аппараты для тех пилотов, которым полагается место «в какой-нибудь машине», а личные борта или в полной аренде ставятся отдельно. Паренёк заодно посоветовал не оставлять постоянно своих «ос» в ангаре, дорого, да и не всегда братья смогут присмотреть. Лучше купить места на внешней охраняемой парковке у военных.

Жека, вообще-то, предпочитал общество Ленки, они после его выступления выпивали по стаканчику сока у стойки и делились планами на день. Только Лена частенько куда-то отлучалась по своим шпионским делам. Жека понимал, что глупо её ревновать к кому-то неведомому, как глупо ревновать Джона к Лиле, или Лилю и Лёлю к Ильясу, и – чем чёрт не шутит – их всех в отдельности к ним же, но взятым вместе. Пусть Ленка передавала от них всех приветы и поцелуйчики от девчонок – это она по делам только летала в Шармуз!