Кирико Кири - За пределом [Author.today]

— Ты вновь займёшься этим? — тихо спросила она, не глядя на меня.

— Да.

Она не отговаривала. Может сама хотела спасти Наталиэль настолько, что была готова разрешить мне это. Или же не видела смысла отговаривать. Знала, что я поступлю по-своему, однако такой разговор просто испортит настроение и мне, и ей.

— Ты действительно хочешь вернуться?

— В последний раз. Окажу небольшую услугу, и всё будет хорошо.

— Ты так думаешь?

— Я же сделал, как обещал, верно? — посмотрел я ей в лицо. — Меня попросили оказать услугу, за которую хорошо заплатят, поэтому… я сделаю это.

— Как с теми инкассаторами? — тихо спросила она.

— Если захочешь, то сдашь меня полиции, но после того, как я помогу нашей сестре, хорошо? Я не буду в обиде. Я готов ответить за свои поступки, но только после того, как всё сделаю.

— Я не буду этого делать, — она посмотрела на меня с улыбкой, а вот из глаз капали слёзы. — Ты мой брат. Я люблю тебя любым.

Этим же вечером я набирал телефон Малу. Я должен был пойти на это. Мне просто необходимо был сделать всё возможное. Чтоб достать деньги на операцию. Два миллиона. За одну простую операцию два миллиона — копейки для богачей и неподъёмная сумма для нас, тех, кто никогда в жизни столько в руках не подержит. Потому… у меня нет слова «не могу», не играют роли мои желания и страхи. Я просто должен. Должен…

Я искал отговорки заставить себя это сделать. Позвонить и сказать, что я согласен на дело.

Руки дрожали, как если бы их бил ток. Промахивался мимо кнопок раскладушки, которая уже успел разрядиться и теперь стояла на зарядке.

Несколько раз пришлось отложить телефон и хорошенько вздохнуть полной грудью. Прогуляться по комнате, старясь выбросить из головы все мысли. Возможно, делай мы это в первый раз, мне было бы легче, однако я знал, что это будет, что будет представлять из себя ограбление. И что случится, если нас будет ждать неудача.

Но я должен… Ещё раз, последний, ради того, кто мне дорог… Я не имею права отказаться в пользу себя, жертвуя ею.

Я с трудом смог набрать его телефон, помня его наизусть. Такие телефонные номера лучше не оставлять в памяти телефона. После двух длинных гудков мне ответили. В этот момент моё сердце ёкнуло, словно к виску приставили пистолет.

— Да, — голос Малу я узнал практически сразу.

— Это я. Я согласен, если всё в силе.

Молчание. Всего пара секунд.

— Да, всё в силе. Ты знаешь, где нас искать. Приходи, как сможешь.

И короткие гудки.

Сердце ещё колотилось, заставляя гореть лицо, будто температура в комнате была все сорок, а мы уже закончили разговор, и я вписался в дело. Вот так просто.

Я держал в руках телефон, не чувствуя ничего, кроме собственного сердцебиения. Ничего хорошего. Потому что ничего хорошего и не осталось. И всё из-за денег. Из-за грёбаных ДЕНЕГ!

Телефон полетел в стену и с жалобным треском разлетелся на два куска.

У меня было стойкое желание разгромить комнату, всё сломать и сравнять с землёй. Мне хотелось выйти и наброситься на какого-нибудь придурка, чтоб избить его до полусмерти или чтоб избили меня. Лишь бы выпустить из себя все эти эмоции, всю эту желчь и ненависть. Я чувствовал, как стучало в висках от ярости.

Что было сил я ударил в стену из гипсокартона, и рука вошла туда буквально локоть. Я только что сделал дыру из своей комнаты в коридор. Но легче мне от этого не стало. От слова совсем. Сердце требовало больше разрушений, и я стукнул по тумбочке что было сил. Послышался треск дерева, и верхняя крышка немного прогнулась вниз.

Легче всё равно не стало. Но теперь болел кулак, как символ моей глупости. Можно хоть сколько что-то ломать, но ситуация не измениться. Лучше приберегу свою ненависть для тех, кто действительно её заслуживает.

Я никогда не искал оправдания своим поступкам. Их нет. Нет благородной цели и высшей миссии. Я преступник, такой же, как и остальные, какой бы благородный смысл моим действиям ни приписывал. Совершай ради чего угодно преступления, суть это не изменит — мне за это платят, а преступления останутся преступлениями.

Однажды я посмотрел фильм «Благородный мститель». Это история мужчины, который убивал преступников. Всех подряд — насильники, убийцы, грабители, домушники, угонщики и так далее. Он без разбору истреблял их, и в фильме было показано, что он положительный персонаж. Эдакий герой в плаще, который карает плохих людей.

Позже, повзрослев, я понял посыл того фильма. Иногда приходится переступать закон, чтоб восторжествовала справедливость и добро. Но даже в том возрасте я понимал, что это бред. Видел, что это всё неправильно, даже потому, что все остальные соблюдают закон, а он вдруг решил, что имеет право быть лучше остальных.

Правда в том, что даже самый хороший Робин-Гуд, самый справедливый вершитель правосудия или защитник слабых, совершающий преступление — просто самый обычный преступник, который имеет свою цену. Вот и всё. Любой из этих псевдоблагородных героев настолько же продажен, насколько и обычные бандиты.

Просто надо верно назвать им цену.

Для одних — убивать злодеев, для других — кормить голодных, для третьих — спасать семью. И если за это они готовы переступить закон — они преступники. Потому что разницы между ними, какие бы цели они ни преследовали, и обычными уголовниками нет. И тем, и тем платят, просто одним деньгами, а другими — достижением цели. Настоящий законопослушный человек — тот, кто не переступит закон ни при каких обстоятельствах.

Я тоже делаю это потому, что мне платят. Моя цена — это жизнь моей сестры. Её жизнь важнее, чем жизни их всех. И скажи мне, что её спасут, если убью человека, я сделаю это.

В тот момент я осознал это очень отчётливо, словно увидел перед собой мираж всего этого.

Я пришёл в квартиру, где три месяца назад познакомился с Малу и всей его командой. Открыл мне, естественно, Малу. Как оказалось, кроме него, в квартире больше никого не было.

— Ты здесь живёшь, что ли? — спросил я, пожав ему руку и войдя внутрь. За моей спиной со скрипом закрылась старая дверь.

— Иногда. Об этом месте, в отличие от квартиры, где находится мой дом, никто не знает. Так что… Да, это самое безопасное место в данный момент.

Внутри с прошлого раза ничего не изменилось, если не считать пары сумок, которые, видимо, притащили для дела, автоматов, патронов к ним, раций, одежды и так далее. Я молча оглядел все вещи перед собой, прикидывая, хватит ли нам этого или нет. На одной из табуреток лежала кипа бумаг, как я полагаю, с планом дела, которые предоставил Стрела.

— Так много патронов, — заметил я. — Мы туда не убивать идём.

— Немного, взяли по три магазина на нос. В каждом по пятьдесят патронов. Если что случится… мало ли…