Фалько - Ярость

На экранах одного из колец в центре комнаты, высветились номера 47 и 16. Рядом появилось изображение молодого парня. Русые волосы, немного отрешённый взгляд, клетчатая рубашка. Ниже бежали строчки с информацией. С противоположной стороны высветило изображение мужчины около тридцати пяти лет. Волевой взгляд, тёмные волосы, костюм с галстуком. И снова строчки с информацией. На пустом экране рядом с черноволосым мастером появились первые ставки. Довольно скромные: «200. 000», «350. 000». Первый этап начался. Во время отборочных поединков, когда противники неизвестны до последнего момента, ставки делали и принимали в «живом» режиме. Когда же дело дойдёт до четвертьфинала, и соперники определятся, тогда уже и начнётся крупная игра. Лев Валентинович нажал пару иконок на планшете, отвечая на все ставки. Строчки с суммами быстро исчезали, что не осталось незамеченным. Появилось ещё несколько цифр с примерно той же суммой и быстро исчезли. Следующие суммы увеличились как минимум вдвое. Но выкупать их уже никто не решился, поэтому они так и повисли на экране. Причём ставили все исключительно на более взрослого соперника.

Тем временем матч начинался. Показали просторную, ничем не примечательную арену, окружённую бетонными блоками. Льву Валентиновичу подобное казалось просто странным, но своё мнение он привык никому не говорить и не показывать. Вот на арене показались участники. Молодой Матчин, одетый ещё более странно, чем выглядела арена. Короткие штаны, босые ноги и подпоясанная безрукавка. Его соперник выглядел внушительней и крупнее. Дали отмашку к началу поединка. На экране ставок появилось ещё с пяток строчек.

Молодой Матчин побежал на противника, странно размахивая руками и, похоже, что-то крича. Немного не добежав, остановился, словно испугался, закрыл лицо кулаками, как в боксе, попятился. В наушниках Льва Валентиновича зрители кричали, свистели и бесновались, недовольные таким странным и, внешне трусливым поведением. Быстро взглянув на экран, Лев Валентинович увидел то, что ожидал. Появилась новая ставка: «1/2 — 1. 000. 000». Кто-то ставил против Матчина сумму в миллион рублей против пятисот тысяч. Ставка тут же вспыхнула и исчезла, выкупленная адвокатом.

Что касается событий на арене, то противник Кузьмы решил пойти в наступление, наседая и работая руками как в боксе. Молодому парню ничего не оставалось, как пятиться, закрывая голову руками и получая увесистые удары по защите. Вот он зазевался и пропустил удар ногой в колено, опустил руки и тут же заработал пару ударов в лицо. Это заставило его отшатнуться, но он устоял на ногах, вновь спрятавшись за кулаками. Пару раз огрызнулся, но ударил лишь по воздуху. Лев Валентинович вспомнил виденный когда-то давно боксёрский поединок. Там происходило примерно то же самое, только противники не использовали подлые приёмы и не били друг друга по ногам. А Матчин, после удара тяжёлым ботинком в колено, заметно захромал.

На экране появилось несколько ставок с пометкой 1/2. Лев Валентинович немного поколебался, но обе ставки выкупил. Затем вздохнул и на стороне Кузьмы Фёдоровича ввёл строчку: «3/1 — 2. 500. 000» Строчка провисела секунд пять и исчезла. Как и следующие две такие же. Кто-то не скупился, отвечая ставкой в три раза больше, уверенный в том, что Матчин обязательно проиграет. Сумма «банка» на экране планшета, доступная для ставок Льва Валентиновича, заметно просела и за несколько минут там осталось всего триста тысяч. По договорённости эти деньги должны были достаться конторе Цигельмана в случае форс-мажорных обстоятельств или проигрыша Кузьмы Фёдоровича. Теперь оставалось только ждать, чем закончится первый этап и будет ли второй, если они всё проиграют.

«Выдыхается», — подумал я, глядя на противника. Мужчина немного сбавил темпа, атакуя уже не так яростно. Вот он допустил несколько ошибок, и я едва не срубил его прямым ударом. В последний момент удержался, подумав о Цигельмане и ставках. Ещё несколько минут я кружил по арене, получая тяжёлые удары. Всё, пора, надо заканчивать, а то догадаются. И так изображаю избиваемого уже пять минут кряду. На очередном тяжёлом ударе, который должен был прийтись мне в предплечье или ухо, если я опущу защиту, я поймал противника за запястье. Это было несложно. Слишком он медлителен для мастера. Явно изучал бокс, не брезгуя силовыми тренировками. Но даже Джим быстрее его. Схватив за запястье, немного потянул в сторону, второй рукой несколько раз ударяя в солнечное сплетение. Последний удар пришёлся в подставленный локоть, но это его не спасло. Отступив на два шага назад, я изобразил тяжёлое дыхание, уперев ладони в бёдра. Противник же рухнул на колени, сложившись едва не пополам и пытаясь вдохнуть. Правила не запрещали броситься вперёд и добить его, врезав пару раз по голове. Может кто-то так и сделал бы, но я ждал, поднимется или нет. Гости на трибунах кричали и свистели. Не поднялся. Появился мастер Корицкий с парой крепких ребят. Несчастного уложили на носилки и быстро вынесли с арены. Не забывая прихрамывать, я вышел следом.

На полпути к шатру меня перехватила Тася.

— Ну как? — спросил я у неё.

— Отлично, — она улыбнулась, коротко обняла меня, осмотрела кулаки, предплечья. — Не пострадал? Как нога?

— Всё хорошо. Я не переигрываю?

— Нет, наоборот, — она заулыбалась шире. — Видел бы ты, что творится в зале, где сидят князья. Они до сих пор не верят, что ты сумел победить. Лев Валентинович звонил. Сказал, что первоначальную сумму почти утроил. Сейчас дождётся подтверждения от банка и сообщит. Спрашивает, продолжать?

— Что за вопросы? Скажи, что следующий бой я затягивать особо не буду. Надо провести его чуть быстрее и динамичней. Пусть старается. К вечеру мы станем очень состоятельными людьми.

— Удачи, — она поцеловала меня, взъерошила волосы и умчалась обратно.

Прихрамывая, я вернулся в шатёр. Мастеров внутри заметно убавилось. А после второго тура и вовсе останется шестнадцать участников. Зайдя в угол для пострадавших, увидел там только своего соперника, над которым склонился доктор Шимов, ощупывая живот.

— Не сильно досталось? — спросил я, усаживаясь на стул рядом с кушеткой. — Красавица, принеси-ка мне подушечку со льдом.

— Охлаждающий пакет, — кивнул медсестре доктор. Та метнулась к шкафу и вручила мне ледяной пухлый пакет, который я приложил к коленке. — Нет, судя по всему, не сильно.

— Прости дружище, так получилось, — сказал я сопернику. Вот ведь, даже имя его не запомнил. Вроде Сергей.

— Два пальца сломал, — сказал он.

— Сейчас поедешь на рентген, — сказал ему доктор. — У нас в отделении есть. Грудную клетку и руку. Снимки мне. Или личному доктору.