Фалько - Ярость

— Кузьма! — раздался знакомый низкий голос. Как ледокол по тонкому весеннему льду к нам шёл Кеша. За ним едва поспевая следовала Татьяна Ивашова.

За колоритной парочкой шла Марина и уже за ней плёлся второй мастер Трубиных. Вылетело из головы его имя. Вроде Кеша называл его Митька. Может Дмитрий? Взгляд у него, кстати, печальный. Думаю как раз из-за Марины.

— Привет, — я поднял руку в приветственном жесте. — Из столицы прямиком?

— Нет, в Питере остановились, в Национале, — сказал он. — А Митька здешний, у него квартира. Даже две.

— Привет, — кивнула Таня. — Поздравляем с победой.

— А я, дура, его на студенческий турнир звала, — сказала Марина. — Прости. Теперь понятно, почему ты говорил, что это не интересно.

— Дмитрий, — протянул руку второй мастер Трубиных.

— А что, у Трубиных только два «молодых» мастера?

— Нет, есть ещё один, — хохотнул Кеша, — только там одно название. Чего зря позориться. Срубили бы его с одного удара и высмеяли. Ух ты, — удивился он, кивая в сторону входа в зал, — Орловы. И Тимофей с ними? Кто ж его пустил?

— Кузьма, можно тебя на пару слов, — сказала Татьяна. — Таисия, извините, пожалуйста, но это очень важно.

— На пару слов, — я погладил Таю по руке.

Мы с Татьяной отошли к ближайшему окну. Уверен, что здесь любой уголок отлично прослушивался, но не просить же Тасю ставить защитный купол вокруг нас.

— Мой папа последние несколько дней не мог найти себе место, ходил кругами по кабинету, рычал на всех по любому поводу, — начала девушка немного сбивчиво. — Они с Фёдором Георгиевичем, главой рода, не могли решить, проблему по имени Матчины. А вчера ближе к вечеру отца отпустило. Я его таким довольным никогда не видела. Подслушала, о чём он в кабинете разговаривал. Он говорил, что мы не будем подписывать документы на землю, которая должна была отойти вам. Я не знаю, что они придумали, но что-то неправильное, в этом я уверена. И Марина про своего отца то же самое говорит.

Взгляд и голос у Тани действительно был встревоженный. Она даже губу закусила, чтобы справиться с эмоциями.

— Спасибо, что предупредила, — я ободряюще улыбнулся. — Считай, что за мной небольшой долг.

— Тогда я попрошу сразу, — быстро сказал она, а глаза её немного заблестели. — Не убивай папу, пожалуйста.

— Ну, ты… — я вдохнул, чтобы сказать что-нибудь резкое, затем выдохнул. — Хорошо. Обещаю тебе прямо сейчас. Ни твоих родителей, ни родителей Марины я убивать не стану, как бы не сложились обстоятельства. Если только они сами не придут ко мне с оружием. А если я столкнусь с ними, когда всё станет очень плохо, передам им твои слова и отпущу. Предоставлю право им решать, как распорядиться своей судьбой. Это тебя устроит?

— Да, — она быстро закивала. — Прости, что веду себя так эгоистично.

— Вот и хорошо. Пойду предупрежу маму.

Вернувшись к Тасе, я взял её под руку и повёл в сторону Саши и мамы. Они обменивались с кем-то колкими любезностями. Их оппонентов я не знал, поэтому нагло влез, даже не попросив прощения. Взял родственников под руку и отвёл немного в сторону. Пересказал слова Татьяны.

— Выходит, я был прав, — Саша посмотрел на маму.

— Не факт, — возразила она.

— Очень скоро мы это узнаем, — он едва приподнял уголки губ в улыбке.

Я знал брата очень хорошо. И это не предвещало ничего хорошего. В нашей семье я был сильным, а он умным. Так уж получилось. Нет, и я сам не дурак, но на его фоне просто наивный чукотский юноша.

— Думаете будет война? — спросила Тася.

— На это указывает четыре факта, — сказал Саша. — Факт номер один — к нам до сих пор не подошёл никто из значимых фигур, с кем мы имеем или планируем иметь дело. А ещё здесь нет журналистов и того, кто будет освещать события в СМИ. Посторонних, кроме нас, вообще, нет… Нужно больше данных…

Он сильно задумался. Действительно, мы ждали минут тридцать, пока начнётся мероприятие, но за это время к нам никто не подошёл, за исключением Хованских и Дашковых. От последних это был Иван Максимович, мастер, отдавший мне победу без боя. Поздравил с победой, сказал пару принятых в подобных случаях слов. Потом появился Император с супругой. В этот раз он был одет в военный камзол старого образца. Лента через грудь усыпана орденами, некоторые из которых могли поспорить по изыску и количеству драгоценных камней с самыми дорогими украшениями присутствующих господ.

Для Императора предусмотрели небольшое возвышение в локоть высотой, с перилами, наверное, чтобы он не упал. И речь императора была длинной. Он говорил о доблести, силе и отваге его подданных. О том, что только благодаря им границы Российской Империи крепки и нерушимы. Упомянул какие-то происки недоброжелателей и создаваемую против России коалицию. В конце речи он, наконец, решил перейти к теме, ради которой мы собрались.

— Согласно древней традиции и закону, благородному роду Российской Империи, чей представитель победил в турнире, достаётся земля в пределах столичного града Москвы, — подытожил ещё одну долгую речь Император. Я уж думал, что усну, пока слушаю. — Наши поздравления Матчину Кузьме! Прошу победителя выйти вперёд.

Иван Шестой сделал приглашающий жест. Тася немного сжала мою руку и отпустила. Пока я шёл в сторону возвышения из служебной комнаты выскочил мужчина в старомодном костюме. В руках он нёс серебряный поднос, на котором лежала свёрнутая бумага, перетянутая красивой ленточкой. Император дождался, пока я подойду, поклонюсь, как этого требовал протокол. Мне торжественно вручили бумагу, неискренне улыбнулись. Со стороны зала последовали жидкие аплодисменты. Больше всего старались Александр и Тася. И всё. Торжественного слова мне не предоставили. Слуга очень тихо попросил, чтобы я вернулся к гостям.

Пока мне вручали награду, я успел бегло осмотреть зал и не заметил Ректора. Совсем недавно видел его, но посреди речи императора он пропал. А ещё я уловил злобный взгляд, словно в меня метнули нож или что-то острое, неприятное. Невозможно понять, от кого он исходит, слишком много на мне скрестилось взглядов. Неприятно засосало под ложечкой. Что-то я разнервничался…

Едва я вернулся к своим, как тут же подскочил ещё один слуга в старомодной ливрее и попросил всех Матчиных следовать за ним. Мы прошли сквозь толпу приглашённых к боковой двери в узкий коридор, затем долго шли по нему до просторной угловой комнаты. Удивительное место. Огромная комната, в углу пианино, несколько кресел и большущий старинный глобус. Вот и вся обстановка. Пустовато как-то для дворца. Хотя, я не большой специалист в этом вопросе. Глаз радовал только паркет и большие картины на стенах. На одной, метров пять в длину, была изображена баталия. Люди в мундирах сходились друг с другом в рукопашной, отряды конницы, далёкие вспышки молний, сошедшихся в смертельной схватке мастеров. А чуть дальше морской пейзаж, портрет незнакомого императора. Экскурсия неожиданно закончилась рядом с открытой дверью в небольшой кабинет. Старинный дубовый стол, несколько стульев, выполненных в том же стиле, с резными спинками. Сидения мебели обиты бело-красной бархатной материей. Стены драпированы тканью, наверняка чтобы поглощать звуки голосов. За столом незнакомый мужчина. Одежда праздничная, на груди лента и несколько орденов.