Артем Каменистый - Вера в ближнего

— Понял, — ответил Чар, вновь вернувший себе невозмутимый вид. — Что-то еще?

— Да, — сказал Клоун. — У нас тут товарищ есть. Но он что-то не отзывается на чаты. Может, спит, может, дерьмом по уши залился, может, и то и другое. Хорошо бы его привести в себя и привет ему от нас передать.

— Где он и как его зовут?

— Звать его Толстым. А где он, я на карте покажу.

— Сделаем. Еще какие-то пожелания?

— Желаем немедленно испробовать пива в нашем офисе, — нетерпеливо заявил Март.

Толстый, попытавшись сделать глоток, дробно застучал зубами по краю толстостенной пивной кружки.

— Аккуратнее, не то стеклом закусишь, — предостерег Клоун.

Отхлебнув наконец. Толстый, облегченно вздохнув, произнес:

— Да легче сдохнуть, чем так страдать…

— За свои деньги приобрел головную боль? — понимающе усмехнулся Март. — Похоже, ты пил не пиво. Даже боюсь предположить, чем же так можно залиться. В твоих глазах просматривается вся таблица Менделеева. От алкоголя такое не бывает, ты явно с чем-то еще перебрал.

— Это был тяжелый вечер, — признал Толстый. — А как вы меня нашли?

— Ты ведь говорил, что в Радугу подашься, остальное — вопрос техники, — не стал делиться подробностями Клоун.

— Как вообще тут жизнь? Понравилось? — спросил Март.

Толстый, чуть помолчав, еще раз отхлебнул, уже чуть увереннее, после чего с сомнением протянул:

— Как-то здесь все неправильно… Противоречиво… Самый большой стаб юга без умений. Здесь нет никакой политики, нет нехорошей движухи. Не должно быть. Звучало интересно. Но я это совсем по-другому представлял.

— И что же ты представлял?

— Ну… не такое. Не так все должно быть. Я думал, что увижу что-то такое, чего в других местах нет. А получается, стаб как стаб. Ничего особенного, почти обычный. Просто всяких шалманов больше. Тут круглые сутки веселье рекой. Но такие места я и до этого видел. Свободой тут только пахнет. Все то же самое, что и везде. На входе не забирают оружие и не лезут с тупыми вопросами, это да. Ну и что с того? Только попробуй пальбу устрой, сразу завалят. Даже если в воздух пальнешь, завалить могут. Даже разбираться не станут.

— И тебя это так напрягло? Такое вот ограничение твоей свободы? Любишь патроны впустую жечь? — спросил Клоун.

— Да нет, не именно это. Это ведь про все можно сказать. Здесь на словах все равны, а на самом деле хрень какая-то. У них есть такая штука, как комитет постоянных жителей. Вот они, получается, сами себе охрана, армия и прочее. Как бы обеспечивают здесь жизнь. И им никто не указ. Сами решают, что и как делать. На каждом заборе написали, что все равны, но это на словах. У нескольких шишек из комитета вся власть, все управление. Тут вода из крана не потечет, если не будет разрешения от комитета. Захочешь хибару свою поставить, окажется, что до тебя это место уже забили. И это конечно же будет кто-то из комитета. Или договаривайся насчет пустыря — а это дорого, — или ищи другое незанятое место. Но там сразу хозяин нарисуется, как только начнешь что-то делать. Бизнес такой — разводить лохов на теме недвижимости. И не только на ней. Тут, куда ни плюнь, попадешь в насос для денег. И деньги он качает в карманы одних и тех же людей. Короче, про свободу и равные возможности — это тухлая лапша. Обычная реклама дорогого стаба. Не знаю, кто и как эту рекламу раскрутил, но это настоящий гений. Даже я купился.

— Так тебе тут не понравилось? — уточнил Март.

— Я разочарован… — мрачно ответил Толстый.

— А мы тут, знаешь ли, решили тряхнуть стариной и небольшой рывок устроить.

— На восток идете? — усмехнулся Толстый, припадая к кружке.

— Угу, на восток. Нам немного осталось.

— Я в курсе, куда вы и зачем.

— Да все уже про это дерьмо знают, — заявил Клоун. — Тут уже типа легенды ходит на эту тему.

— Знаю, — кивнул Толстый. — Слышал уже не раз. Если что, я в деле. Мне здесь не нравится. С вами веселее. Да и выгоднее.

— Договорились, — спокойно кивнул Март. — Нам бы Кнопку еще подтянуть. Ты не в курсе, что с ней не так? Тоже на чаты не отзывается. И мы знаем, что она здесь, в поселке.

— Откуда знаете?

— Да так… есть возможность узнавать, — ответил Март, а Клоун при этом сделал вид, будто не слышал ничего и вообще здесь ни при чем.

Толстый не стал продолжать допытываться, кивнул:

— Я общался с ней пару раз. Но как-то не очень пообщались.

— Почему не очень? — заинтересовался Клоун.

— Да потому что с ней не все в порядке.

— Это в каком смысле? — спросил Март.

— Да вот здесь у нее что-то съехало. — Толстый указал на свою голову. — Сплошная паника. За башку волнуется. Не в том смысле, что за психику, а буквально за башку. Говорит, что помнит, как ее рубили. Как по пустыне тащили за волосы и через границу кидали.

— Дерьмо какое-то, — поморщился Клоун. — Не может она ничего помнить.

— А я разве спорю? Доказывал ей тоже, что нельзя такое помнить, а она так и талдычит, что помнит все. Может, логов в архиве начиталась, а там ведь во всех подробностях расписали, что да как. И в чате отряда про ее голову Киска написала. Будто специально. Без этого Кнопка могла не догадаться о таких деталях. А тут прикинула одно к другому, плюс я в личке сдуру ответил на пару вопросов честно. Вот и поехала у девочки крыша. Да у любой поедет, если представит, как ее голова отдельно от тела работала, через границы перебираясь.

— То есть у нее панические атаки и все такое? — уточнил Март.

— Типа того, — ответил Толстый. — Я же не доктор по мозгам, я в таких делах не разбираюсь. Но то, что там паники много, это точно есть. Забилась в самую дешевую конуру и нос не показывает. Может, отойдет. Подождать надо, должна отойти.

— Времени нет, у нас Читер копытами в стойле бьет, вот-вот и у него тоже крышу сорвет, — заявил Март. — Присты на дороге не валяются, найти сложно. Значит, потащим Кнопку. А то, что с нервами непорядок, это не страшно. Тут у всех с нервами непорядок. Главное — вытащить ее на воздух, а дальше втянется.

Толстый покачал головой:

— Да не, там вообще без вариантов. Она за порог выйти боится. До визга боится. Никак не уболтать.

— Не бывает нерешаемых ситуаций. Давай попей пивка, подлечи башку свою и плотно займись башкой Кнопки. Что хочешь делай, всеми способами лечи, хоть гвозди в макушку заколачивай, но она должна пойти с нами, а ты должен это обеспечить.

— С чего это я должен? — набычился Толстый.

— Так ведь на прошлый рывок именно ты ее привел, — напомнил Март. — Знаешь ее дольше, чем мы, вот тебе и карты в руки.

— Да она даже дверь открывать боится! Как я ее уговаривать буду?!

— Цветы купи, конфеты вкусные возьми, причешись. Смени штаны, они у тебя в чем-то не очень хорошем вымазаны.