Артем Каменистый - Вера в ближнего

Все происходило полностью неправильно.

Лидер вообще не выбирался из пивного офиса, где всеми силами доказывал, что офис именно пивной, а не какой-нибудь другой. Он даже ночью из него нос не показывал. А чтобы рабочий процесс и в темную пору суток не прерывался, оставлял при себе ту самую официантку. Днем она сменяла пустые кружки на полные и приглашала на собеседование соискателей, претендовавших на должность психованного подрывника. Но после появления Ореха работы поубавилось, потому как вторая задача себя исчерпала. Ну а чем пышная девушка занималась после заката, лучше не объяснять.

Мрачный Дворник, у которого с Мартом были свои, непонятные для посторонних взаимоотношения, часами пропадал где-то. Судя по отдельным обмолвкам, он занимался вооружением и транспортом отряда.

Клоун глушил то пиво, то виски, то валялся у себя в номере. То есть вообще ничем полезным себя не утруждал первое время, пока Март не отправил его проверять машины, облюбованные квазом.

Толстый как ушел за Кнопкой, так и не возвращался. О том, что он жив, можно было догадаться только по активности иконки в отрядном меню. И, похоже, это никого не напрягало. Март ничуть не сомневался, что вопрос с пристом решен, и ни капли обеспокоенности по этому поводу не выказывал. Может, конечно, держал руку на пульсе при помощи приватных чатов, но Читер в этом сильно сомневался.

Орех занимался тем, что сначала находил свободные уши, а затем заливал их потоком слов. Рот у него не закрывался. Он мог часами напролет рассказывать истории о своих похождениях. Но в принципе, услышав одну, остальные выслушивать уже не было смысла. Почти все они посвящались однообразной теме: как Орех в компании с какими-то сомнительными приятелями потреблял не менее сомнительный алкоголь или вещества покрепче. Он прямо-таки гордился, повествуя о том, что, найдя нечто совсем уж ядовитое, не побоялся залить себе это в рот или в вену, затянуть в ноздри, выкурить, втереть в кожу или даже ввести ректально.

На втором месте по популярности у Ореха числились интимные воспоминания. То есть барышень он любил чуть меньше, чем психоактивные вещества, но тоже сильно. Весь женский пол сапер делил на две категории: «прикинь, эта телка выпрыгнула из трусов, как только меня увидела» и «она была жадной и страшной сукой, которая никому не давала». Причем романтические россказни у него гармонично переплетались с наркоманскими.

В промежутке между историями из своей простецкой жизни Орех регулярно предлагал собеседникам закинуться его излюбленными веществами. Или попробовать что-нибудь оригинальное, что сам он до сих пор не пробовал. На свой страх и риск. Мол, в Радуге собралось много талантов на почве химии, глядишь, и изобрели что-то по-настоящему убойное. Грех не испытать на себе, вдруг это нечто запредельно прекрасное, новое слово в изменении сознания. При этом через слово сетовал на безденежье и даже долги, которыми опутан по рукам и ногам, всячески намекая, что банкет должен оплатить кто угодно, но только не он.

Ну а Читер занимался тем, что выслушивал рассказы Ореха, принимал награбленные и честно приобретенные трофеи по графику и охреневал от всего происходящего.

— А почему грузовик и зенитка? Как-то это слишком просто… не впечатляет.

Клоун, не обернувшись на вопрос Читера, постучал гаечным ключом по одному из двух стволов зенитной пушки, после чего задал встречный вопрос:

— А ты хотел что-то другое?

— Не то чтобы хотел… Я просто не понимаю, зачем так мелочиться. Ведь у нас осталась куча модов, которые можно продавать и продавать. Дорогой лут из неназываемого тоже есть. Тот же хрусталь, зачем Март его весь заграбастал? А добро, которое мы у Трубача выгребли? Да только его хватит, чтобы не трястись над каждой копейкой. Мы могли бы купить что-нибудь получше. Я тут узнавал, есть интересные предложения. Как минимум два бронетранспортера и одна боевая машина пехоты. Их прямо здесь продают, на авторынке у главного входа. И еще намекали, что при хороших деньгах можно даже с танком что-нибудь придумать. И при таком выборе у нас всего лишь два грузовика, один из которых самый обычный и почти без защиты, а второй с полностью открытым кузовом. И один пикап, тоже обычный. Я немного разбираюсь в ценах. Это такая дешевка, на которую жалко потратить самый чахлый модификатор. Она и половины от него не стоит.

— Насчет дешевки ты сильно загнул, — возразил Клоун. — Все это что-то стоит. На дороге такие деньги не валяются, это тебе не дерьмо какое-нибудь. Да тут на одних снарядах для зенитки разориться можно. Но в целом я тебя понял. В этом ты и прав, и одновременно не прав. Очень спорный вопрос, и в некоторые вещи вдаваться надо, а не верить всему, что балаболы говорят.

— Ну так поясни.

— Вот тебе тут кто-то намекнул за пару бэтээров. Думаешь, ты самый пронырливый? Я тоже про них прекрасно знаю. И Дворник знает. И Март знает. Он ведь лидер, ему все докладывают. Но мы на такое не покупаемся. Ведь это почти развод, барыги богатеньких дурачков ищут. Это вообще не броня, это дерьмо. Хорошую броню тебе здесь не предложат, таким добром не так торгуют. То, что тебе предложили, это или унылое старье, кое-как модернизированное, или восстановленное дерьмо. Я бы поставил на второй вариант. Знаешь, что такое восстановление бронетехники?

— Ремонт рухляди? — предположил Читер.

— Даже не рухляди, все гораздо хуже. Допустим, был у кого-то нормальный бронетранспортер. Может, не самый новый и крутой, но вполне себе рабочий. И вот поехал хозяин по каким-то своим делам, словил пару гранат в борт и загорелся жарким пламенем. В лужу при таких делах не все плавится, так что корпус остался, а может, даже кое-что из начинки уцелело. Но сам по себе корпус ездить и воевать не умеет, надо, чтобы был полный фарш. А с запчастями для такой техники на Континенте все плохо. Нарасхват детали идут, потому как многим надо, а прилетает их, наоборот, немного. Кое-как из непонятно чего варганят новую начинку и заставляют это дерьмо ездить. А стрелять и мотоцикл научить можно, если руки не от задницы отросли. Но, сам понимаешь, по надежности и всему прочему такой хлам будет сильно уступать нормальной технике. Даже сама броня — это уже не броня, а дерьмо, пострадавшее от высоких температур. Свойства уже не те, урон держит хуже.

— И с танком так же?

— С танками даже веселее бывает, — чуть оживился Клоун. — С этой стороны Континента часто прилетают кластеры с территорий бывшего Советского Союза. А там у народа была национальная забава ставить памятниками боевую технику. Говорят, сто тысяч штук так поставили. С одной стороны, памятники, с другой стороны, это все равно боевые машины. Если надо мир захватывать, у тебя всегда на виду стоит огромная танковая армия. Такой вот хитрый план. Это шутка, там ведь не самое современное, там всякое дерьмо попадается. От самоходки времен Второй мировой толку много не будет. Но обычно там танки, самые разные. В основном тоже времен Второй мировой, но хватает образчиков и поновее, просто морально устаревших. Обычно на постаменты они своим ходом заезжали, но вооружение им перед этим портят и снимают все, что можно снять. Оживить такую машину несложно, но это просто коробка с движком. Все остальное приходится восстанавливать, а это значит, что ты попадаешь на запчасти, которые давно не выпускают. Приходится по-всякому выкручиваться, как-то импровизировать. Иногда интересные проекты выходят, но это редкость, да и боевые качества у них тоже сомнительные. В общем, на выходе получаем то, что должно получаться на выходе. То есть дерьмо. Поверь старому механику, тебе такой танк и даром не нужен. Лучше на баб эти деньги потрать. А, ну да, извини, это не для тебя, я забыл.