Артем Каменистый - Вера в ближнего

На миг ослабил давление на педаль и злобно осклабился, увидев, что пули не ушли в молоко. Да, это, конечно, не автоматическая пушка, но результат тоже впечатлял. Верх кабины размолотило в уродливые обрывки, а из-под капота густо валил пар.

Перевел прицел чуть повыше, уже уверенно выдал еще одну очередь на пару секунд. И увидел, что башенка, перед тем начавшая спешно разворачиваться в направлении новой угрозы, перестала двигаться. Да и на башенку она уже не очень-то походила. Выглядит столь же скверно, как и кабина.

Из-за бронетранспортера, пошатываясь, выбрался мужик с полностью окровавленным лицом. Это не помешало Читеру определить, что перед ним незнакомец.

Следовательно — враг.

Противник не казался опасным, да и дистанция невелика. Можно достать пистолет и добить парой выстрелов. Но Читер знал, что в стремительно меняющейся обстановке нельзя отвлекаться на лишние телодвижения. Наведя установку на новую цель, он без колебаний придавил гашетку. Коротко, не на две секунды и не на одну. Только нажал ногой и тут же расслабился.

Мужика смело на обочину. Только не целиком, на асфальте осталась валяться кроссовка с куском ноги в окружении омерзительных ошметков.

Громадный мертвяк, оставленный без внимания, замер метрах в семидесяти, не сводя с Читера оценивающего взгляда. Тварь и правда не из тупых, поняла, что у охотников осталась единственная боеспособная единица. А это уже куда меньше, чем было изначально. То есть ситуация не выглядела полностью безнадежной, а инстинкт зараженного требовал нападать на игроков при любой возможности. Вот и прикидывала, что к чему.

Однако был и другой инстинкт. Инстинкт самосохранения.

Читер вскинул руку и погрозил твари кулаком, готовясь прижать гашетку.

Похоже, кулак смотрелся убедительно. Мертвяк бросился прочь, опасливо оглядываясь через плечо. А Читер, глядя ему вслед, разжал пальцы и помахал рукой.

Стрелять не стал. Да, зараженный ему не союзник, но что-то похожее на совесть нашептывает, что на этот раз следует забыть о вечном противостоянии. Не подвернись этот мертвяк, бой мог сложиться совсем по-другому.

Не в пользу команды Читера.

Расслабился, сидя на неудобном сиденье и глядя, как перед глазами проплывают полупрозрачные буквы длинного лога, поднял руку к рации, прижимая кнопку передачи:

— Заканчивайте драпать. Мы победили.

То, что победа досталась дорогой ценой, Читер начал понимать в тот же миг, когда передал сообщение. Горячка боя отступала, и мозг перебрасывал ресурсы на анализ вещей, о которых в разгар схватки думать не принято (или даже вредно). И первое, на что следовало обратить внимание, — меню отряда. Одиннадцать иконок, из которых одна хронически неактивная, потому что человек, которого она символизирует, находится слишком далеко.

За границей региона, за серыми и черными кластерами. Лишь логи группы пробиваются через эти преграды и два статуса: жив или мертв.

В данный момент Няша жива, и это радовало.

А вот остальное радостным не назовешь.

Три траурные иконки изображали погибших: отряд потерял Марта, Клоуна и Гангрену. Еще две торопливо меняли цвет, угрожающе помигивая. Это означало, что у Дворника и Домового наблюдаются серьезные проблемы со здоровьем.

Состояние техники в отрядном меню не показывается, но, если бросить взгляд правее перекрестка, прекрасно видно, что головному грузовику конкретно не повезло. Крупнокалиберный пулемет изуродовал кабину и сидевших в ней Марта с Клоуном. Передние колеса порваны осколками гранат, да и как минимум одно заднее тоже сдулось. Зенитка выглядит плохо, ей тоже досталось, но не понять, насколько сильно. Дворника не видно, зато слышно, как он ругается по другую сторону от машины, а его туша подсветилась при Вспышке. И не поймешь, чего в его утробном голосе сейчас больше: злобы или боли.

Покрутив головой, Читер разглядел, как по полю, подпрыгивая на кочках, несется пикап. Орех водит будто полностью безрукое существо, но хотя бы движется назад, как приказано. А вот второй грузовик остановился вдали, и не понять, что с ним случилось: изувечен до потери хода или водитель выведен из строя? Ведь не просто так его иконка тревожно мигает.

Из-за мелкого осколка в голени или пули, задевшей мочку уха, она менять цвета не станет. Там точно что-то серьезное.

Пока оставшиеся на ногах спутники подъезжали, Читер торопливо осмотрел себя. В стрессовом состоянии можно не заметить даже серьезную рану с повреждением артерии и сильным кровотечением, способным прикончить за несколько минут. Плюс оглушило знатно при падении и после него, когда вокруг разорвалась серия гранат. Пусть мощность у них смехотворная, но человеку много не требуется, даже если он серьезный игрок.

Одежда местами порвана, местами изгваздана в крови, вытекавшей из бедра и правого бока. Бедро — ерунда. Если не задеты крупные сосуды, можно оставить на потом, а вот бок — опасно.

Читер торопливо задрал куртку, извернулся, просовывая под нее ладонь. И тут же успокоился. Один из осколков сумел пробить кевлар легкого бронежилета, устроил качественный ушиб, но далеко проникнуть в тело не смог. Пальцы наткнулись на характерную выпуклость у ребер, та на прикосновение отозвалась вспышкой боли.

Повезло, неглубоко засел, достать можно без помощи хирурга. Это даже ранением сложно назвать. Через несколько дней и следа не останется.

Или раньше, если слиться прямо сейчас.

Дабы снизить шансы слива, Читер еще раз осмотрелся по сторонам, снова врезав Вспышкой. Разглядел слепышей, кротов и прочую подземную живность, так же продолжала светиться фигура Дворника, но на этом все. Ни одного противника не разглядел. Да и в обычном зрении угроза не просматривалась. Разве что вдали продолжал улепетывать зараженный. Но о нем можно забыть, мертвяк явно не намерен разворачиваться.

Поднявшись, Читер спрыгнул на асфальт, ударной нагрузкой на себя проверяя, не отзовется ли где-нибудь в теле незамеченный перелом или пропущенный осколок. Но нет, все нормально, только бедро негативно отреагировало да правый бок. Но там все понятно, срочная помощь не понадобится.

Вытащил из пистолета начатый магазин, заменил полным, держа оружие в руке, направился к расстрелянному артиллерийскому грузовику, за которым продолжал ругаться Дворник.

Обогнув машину, Читер понял, что у кваза имеется уважительная причина для громогласного произнесения изощренных матерных загибов. Обе ноги у Дворника выглядели так, будто их ниже колен в блендер засунули и продержали там приличное время. Правой руки у него не было по самое плечо, вместо нее свешивались обрывки кевлара и остатки пластинчатой конструкции, способной защитить даже против серьезного оружия.