Артем Каменистый - Пять жизней читера

— Еще один клиент, и такой же бесполезный.

Да уж, мертвяк выглядел абсолютно бесперспективным: в помятом деловом костюме, на левой ноге сохранилась лакированная туфля, на правой ее заменял разодранный, уродливо замусоленный носок. При жизни этот человек стеснялся лысины, но теперь его ни капельки не волновал частично сорванный парик, болтавшийся сбоку.

А вот пара людей, передвигавшихся странным способом, взволновала его необычайно. Позабыв про все, направился наперерез, радостно скаля заметно оплывшее лицо.

Надо отдать должное Няше — заработав тяжелую и болезненную рану, она не превратилась в ноющую развалину. Сидя на плечах спутника, девушка почти всю дорогу кормила его уши разнообразной информацией. Несмотря на ее разрозненность и полное отсутствие системы, Рокки много чего успел усвоить.

В том числе в голове наметились наметки на классификацию зараженных в зависимости от степени развития и частично возраста (если так можно называть время, прожитое после потери человеческого облика).

Начальный уровень — нулевой. На этой стадии мертвяки бродят неспешно, иногда умудряются совершать короткие рывки, при затянувшемся отсутствии пищи могут потерять силы, после чего передвигаются ползком. Организм только-только начинает перестраиваться, сохраняя значительную часть прежних функций неизменной. Это касается в том числе перистальтики кишечника и ее последствий и совершенно не касается поведения и привычек — они теряются безвозвратно.

В том числе — гигиенические.

Проще говоря, медлительные упыри не утруждают себя заботой о чистоте гардероба. Если после плотного ужина их где-нибудь резко припрет, они не уединяются по клозетам и даже не спускают штаны. Поэтому чем дальше заходит дело, тем грязнее у них тряпье ниже пояса. Слегка подросший мертвяк издали выдает себя тем еще амбре и выглядит как печальный неудачник, пострадавший в результате катастрофического проваливания пола деревенского нужника.

Чем грязнее такой кадр, тем выше вероятность найти на его затылке сформировавшийся мешок, из которого с некоторым шансом можно вытащить споран, а то и парочку.

Этого чистюлей не назовешь, но до совсем уж унылых стадий, когда брюки и прочее теряются от накопленной тяжести, еще далеко. Семенит бодро, но бежать не может, это всего лишь быстрая походка, максимум, на что способен такой доходяга, — быстро рвануть метров на пять, ну пусть десять, после чего скорость падает до прежней.

Наученный Няшей, Рокки уставился на приближающегося мертвяка пристальным взглядом, получив уже не раз за последний час виденную информацию:

Объект — зараженный. Уровень — 0. Вероятность получения ценных трофеев — 0 %. Умения Континента — проявление невозможно.

Ну да, глаза и здравый смысл не обманули — очередное бесполезное тело. К тому же медлительное, если прибавить шаг, не придется даже задерживаться ради короткой схватки с трагичным финалом — быстро отстанет.

Вот только оторваться не получится, потому как не может быть и речи о прибавке скорости. Рокки и без того не устает жалеть, что на старте слишком шустро перебирал ногами, надо было приберечь силы для подобных ситуаций. В общем, идти он сейчас способен, но это то еще ковыляние, с ним разве что на черепашьих бегах выступать, выдавая результаты не выше средних.

— Няша, я тебя спущу, побереги ногу, — предупредил Рокки, приседая.

Да, он помнил строгие наставления девушки, но не видел смысла безжалостно бросать ее на землю, ведь угроза смехотворная. Первые два раза спутница очень по этому поводу возмущалась, но уже на третьем махнула рукой, перестав бороться с упрямством своего носильщика.

Оставив Няшу на земле, Рокки поспешно шагнул к примеченному сучковатому куску тонкого древесного ствола. Великоватое оружие, но ничего более подходящего поблизости не наблюдается. С треском обломил пару мешающих веток, обхватил, размахнулся и, подавшись вперед, со всей дури опустил на башку уже протягивающего грязные руки мертвяка.

Стукнул конкретно — с сочным звуком, с заметной деформацией головы, с острым сучком, кроваво и крепко встрявшим в черепную кость чуть выше темени. Дурно попахивающий урод рухнул на пятую точку как громом пораженный, после чего криво перевалился на спину, вытянулся в струну и замер, если не считать конвульсивно подергивающихся ног.

Отбросив громоздкое орудие убийства, Рокки сделал шаг назад и рукавом вытер изрядно вспотевший лоб — мало того что таскается по пересеченной местности с нелегким грузом, так еще и размахивать увесистыми деревяшками приходится.

И погода нехорошо меняется — липкая духота наползла.

Няша на схватку даже не покосилась, она уже традиционно занималась завязками убогой шины, что начинало удивлять, ведь вряд ли они ослабли так быстро без нагрузки. Но потасканный вид спутника оценила, рассеянно предложив:

— Может, передохнешь? Тебе это надо.

Не став отказываться, Рокки бухнулся наземь и, еще раз вытерев пот, пожаловался:

— Слишком медленно идем. И пяти километров не сделали, сплошные привалы.

— Ты свалишься, если пойдешь быстрее. Как колено?

— Да уж получше, чем твоя нога. Слушай, а откуда в этих дебрях столько свежих мертвяков? Что они тут забыли?

Девушка пожала плечами:

— Не знаю, я тут не бывала никогда. Может, рядом кластер недавно перезагрузился. Некоторые цифры любят выезжать из городов, когда самое главное начинается. Забираются в глушь, перестают соображать, бросают машину, начинают искать еду. Ума у них ноль, догадаться, что надо побыстрее выбираться к деревням и городам, не способны.

— Так, может, мы зря туда идем? Чем дальше, тем их больше и больше становится. Вдруг там еще один кластер с городом, попадем по полной.

— Вряд ли. Это ведь Побережье, до границ региона далеко, здесь городские кластеры близко друг к другу располагаются нечасто.

— С нашим везением мы запросто можем нарваться как раз на такой случай.

— Не разводи панику, выкарабкаемся. А не выкарабкаемся, так еще по одной жизни потеряем. Очень нежелательно, конечно, ну а куда деваться. Блин, жаль, спека нет.

— Что за спек?

— Вообще-то это наркота. Гадость та еще, самого умного быстро тупым придурком делает. Но, если не увлекаться, иногда может пригодиться. Боль и усталость как рукой снимает, чуть сильнее на время делает, регенерацию повышает.

— Хорошая штука, не знал, что такое есть.

— Ну да, откуда тебе было знать. Она из паутины делается — единственное, на что эта дрянь годится.

— Паутины?

— Черные нити, которыми набиты споровые мешки. У мелких зараженных там приблизительно двадцать грамм, а на дозу спека нужно два килограмма.