Гурам Засеев - Сатори [СИ]

Пришлось срочно разворачивать мобильную полевую медицинскую лабораторию, не заботясь о том, что в ближайшее время большая часть оборудования выйдет из строя. Плевать, их у меня было несколько в инвентаре. Перенес пострадавших в операционную, уложив на стерильные кушетки.

Диагност скафандров выдал не самые оптимистичные данные. У трех человек, помимо переломов, обнаружились сильные сотрясения, не опасные для жизни, а у четвертого — черепно-мозговая травма. Он уже был почти трупом. То, что успел вовремя, я понял, когда скафандр одного из пострадавших просто погас, пришлось вскрывать его, жестко действуя адамантовым лезвием. Пока этого не произошло с остальными, отдал команду на извлечение остальным скафандрам. Нейросеть успела подключиться, скинув отметки изученных баз врача-спасателя. В критической ситуации он мог отдавать приказы, однако если два скафандра начали процесс разгерметизации, то четвертый не поддался. Повреждения организма внутри него при отключении поддерживающего его скафандра станут фатальными. Делать нечего, пришлось снимать свою броню и пробовать передачу энергии жизни. Других вариантов у меня не было. Медкапсула не проработает долго, а прерывать ее работу может быть еще опаснее! Да и скафандр может отключиться в любую секунду, не успею даже до орбиты добраться. Спустя пару минут после начала воздействия на организм пациентки, а то, что это женщина, я уже прекрасно видел, скафандр начал открываться. О том, что пострадавшая уже не при смерти, я понял из данных, полученных мною через нейросеть. Помогая себе телекинезом, контролируя все, чтобы не было лишних движений, я снял уже не нужный шлем. Видно было, что сильнейший удар даже в скафандре причинил много повреждений ее организму и даже проломил кусок затылочной кости. Не избежали повреждений и лицевые кости, превратив лицо девушки чуть ли не в кашу. Тут уже пригодились мне не только навыки врача, но и инструменты, имеющиеся тут в достатке, как и всевозможные препараты. Операция длилась час, но без телекинеза и способности передачи жизненной энергии сохранить ей жизнь я бы не смог. К концу операции большая часть оборудования просто отключилась, а следом и генератор встал. Остальными пациентами занимался уже при свете химических фонарей. С ними было проще. Выровнять и зарастить переломы и даже внутренние повреждения, видя их, было проще простого, особенно после предыдущей кропотливой работы. Как поведет себя поврежденный и восстановленный мозг, было непонятно, но в любом случае, оставались еще капсулы аграфов на моем корабле, где все мои огрехи они ликвидируют.

За время операций нас потревожили всего пару раз. Я даже не отвлекался на картинку из автоматической пушки сопровождающей цели. Два раза рявкнула пушка и стихла. Отметил лишь отстраненно, что опять придется искать выпущенные крупнокалиберные пули в земле или телах незадачливых животных. В итоге так и оказалось: после операции, когда я пришел в себя, пришлось полазить и найти ценный металл. Мне уже порядком надоело это занятие, но выхода не было.

Пока пациенты приходили в себя, постарался обследовать разбившийся транспорт, но вопросов становилось всё больше. Слишком много трупов, и не все были военными. Были и техники, и даже медики в простых аварийных скафандрах, даже без скафандра останки нашел, что было верхом идиотизма! Какого, спрашивается, тут происходит?! Бортовая электроника уже вся была мертва, так что восстановить всю картину я не мог, но напрашивался один вывод — люди просто бежали на планету. Что могло заставить их покинуть станцию и спуститься на планету — я не представлял, но в том, что это очень и очень серьезная причина, я был уверен. Наверное, только поэтому я не попробовал подняться на орбиту и решил дождаться, когда очнутся пострадавшие при крушении. Когда они стали приходить в себя, я уже прибрался за собой, убрав испорченную лабораторию и оставив лишь минимум инструментов и медикаментов. Пришлось и машину менять ради такого случая…

Первым пришел в себя менее всего пострадавший молодой парень из военных, на что указывали знаки различий на его залитой кровью форме. Остальные, кроме пожилого СБ-шника и девушки, принадлежность которой я не определил, были военными. Ее скафандр был не стандартный и не такой навороченный, 9 поколения, как у разведчика, но тоже неплохой — гражданская модель 8 поколения. Видимо, это и спасло ее от гибели. Будь это более ранние модели, она была бы уже на том свете. Наличие СБ-шника не добавляло мне радости, но кто еще, кроме него, имеет информацию о случившемся на орбите? То, что пришел первым в сознание молодой парень, было не удивительно, я уж постарался, чтобы очередность была та, что мне нужна.

Как только он открыл глаза, стал затравленно озираться, но, убедившись, что находится в безопасности и под открытым небом, успокоился. Вид дымящихся обломков его, конечно, шокировал, но и вызвал облегчение, а уж увидев меня, он и вовсе успокоился.

— Много спаслось? — были его первые слова.

Только благодаря этому он сразу расположил меня к себе. Не о себе заботился и не задавал глупых вопросов, не истерил, а переживал за других… я бы так, наверное, не смог…

— Вас четверых только удалось достать… как себя чувствуешь? — не стал я скрывать, что не прилетал с ними.

— Что? Только четверо? … ты не с нами летел?

— Да, только четверо, поверь, живых я там не нашел… нет, я охотник с базы, случайно увидел ваше крушение да вовремя подоспел. Что там произошло? От кого вы бежали?

— Ты не знаешь? Ну да, тут же связь не действует… на нас напали… перед крушением была информация, что станция уничтожена и что это сделали аграфы.

— Не удивительно, если они прознали про планету древних…

— О чем ты? — не понял он.

— Это планета древних, ценная до жути и очень любимая старшими расами. Как думаешь, узнав о вашей находке, они похлопают и порадуются за вас? Сомневаюсь, а вот уничтожить конкурента — это запросто.

— Вляпались… что делать будем? И как остальные?

— Остальные? Живы… не совсем здоровы, но живы… Насчет остального все плохо. Система уже под их контролем и проскочить мимо не получится. Остается жить и ждать…

На самом деле так и получалось. Возможности кораблей ушастых ублюдков я прекрасно знал. Станция не продержалась, наверное, и двадцати минут, а уж про корабли даже тяжелых классов и говорить нечего, в течение часа космос будет чист от кораблей людей, а дальше уже плотный контроль системы и планеты. Так что даже я на своем корабле никуда не проскочу. А через некоторое время, когда тут появятся станции аграфов, даже на планете выжившим станет очень кисло. Спустят наземные войска и перебьют все живое, пока действуют скафандры и оружие. Ну, а дальше партизанская война и зачистки… остальные сами вымрут без поддержки и снабжения. Нет, в этом случае будет что предложить в качестве плана… но надо ли это мне? Я и так самодостаточен и выживу тут в любом варианте, но люди скорее всего нет. Какие бы сильные псионы ни были на планете, но первая же сороконожка или Змея поставит жирную точку на партизанах. Это база очень хорошо защищена, и Змея не полезет на рожон, она чувствует угрозу, а в саванне она царь и бог, конечно, до моего появления тут. Не-е-е-т, сейчас я тут царь и бог, и Змеи — мой корм.