Данияр Сугралинов - Маджуро

Слезы так и лились из ее глаз, она была мокрой от стирки и пота, да и Лука только вылез из лужи. Обнявшись, они долго так стояли: Лука прижимал мать к груди и впервые смотрел на нее сверху вниз. Теперь он видел, как много у нее седых волос.

— Мама, я схожу за водой. А ты пока отдыхай.

— А ты сможешь? — Приска недоверчиво осмотрела сына с головы до ног.

— Я постараюсь. Буду носить по одному ведру, не переживай. Отдыхай, мам.

Лука отвел ее к кровати и усадил, а сам взял полное ведро и, сжав зубы, делая маленькие шажочки, понес из дому, чтобы вылить в канаву грязную воду и принести чистой.

Эск, наблюдая за этим, подумал, что мальчишка надорвется.

Пора крутить Колесо.

Возле изгороди Лука остановился и поставил ведро на землю. Пальцы ныли, предплечье налилось свинцом. Если взять в другую руку, станет полегче, но в голове настойчиво бил звоночек, требующий внимания.

Затаившийся Эск’Онегут мысленно ухмыльнулся: «Ну же, пацан, давай, не тяни!»

Лука потер глаза, проморгался и отпрянул от внезапно появившегося прямо в воздухе блока с текстом. Мальчик потянулся к буквам рукой, но ничего не ощутил. Они висели перед ним и двигались, стоило ему повести глазами. Текст всегда был в центре внимания Луки!

«Вот же дикарь!» — вздохнул Эск, но отобрать управление у Луки не решился. Уж больно хрупким было равновесие двух разумов, слитых в одном теле. Если Эск’Онегут вмешается напрямую, мальчик может сойти с ума — в нем недостаточно духа.

Выжатая на задворки сознания, его личность истлеет быстрее, чем странник произнесет: «Хорвац побери!» Хорвац’Онегут был его старым другом. В одной из жизней он умудрился стать божеством в том же мире, где Эск’Онегут прозябал в роли жреца местного Истинного, пока не сменил веру. В той войне, священной для половины населения планеты, Хорваца низвергли, но, в последующем, пересекаясь в разных мирах, странники сохранили дружбу. И присказки о Хорваце остались.

Пока странник вспоминал былое, Лука совсем освоился и в очередной раз перечитывал написанное, непроизвольно шепча вслух:

— Лука Децисиму суть Эск’Онегут… Очки Тсоуи: минус девятьсот семьдесят один… Активировано право на разовое использование Колеса. Использовать? Да… Нет…

Из маленького окна выглянула мама Луки:

— Сынок, что случилось? Как ты себя чувствуешь?

— Все хорошо, мам. Остановился передохнуть, с непривычки руки болят.

— Давай я отнесу… — начала Приска, но сын ее перебил:

— Нет, мам. Я сам!

Сказано было твердо и уверенно. Мать покачала головой, но по мимолетной улыбке было понятно, что она не просто довольна — горда! Ее голова исчезла из окна, а Лука вернулся к странному тексту.

Подумав с пару секунд, он ткнул пальцем в «Да».

Мир вокруг замер и затих. Текст исчез, а весь обзор заняла часть огромного Колеса. Оно казалось вполне реальным, но было таким же миражом, как и текст до этого. Плоскость уходила в обе стороны от Луки, заслоняя все окружающее. В высоту оно возносилось далеко в небо, так что Луке был виден только один его сегмент, тот, что перед ним. Этот сегмент был зеленого цвета, и на нем огромными буквами значилось: «Старт!»

Эск’Онегут подкинул мальчику знаний, и Лука понял, что деления бывают разных цветов.

Зеленый сектор только один, это стартовый, и если после вращения он выпадет снова, можно будет сделать еще три вращения бесплатно.

Красные сектора приносят игроку болезни, увечья, снижение показателей и отрицательные таланты. Например, талант издавать адскую вонь. Таких мало, но зато каждый красный сегмент в несколько раз шире других.

Белые пусты и ничего не дают игроку, лишь сжигая попытку. Их больше трех четвертей от всего количества.

Синие, очень редкие, награждают полезными талантами, и чем насыщеннее цвет — от бледно-голубого до ультрамарина — тем выше уровень дара. Ультрамариновый сектор дает востребованный в местном обществе талант, владение которым делает владельца непревзойденным мастером, лучшим за всю историю мира.

Но самым желанным, и охваченный азартом Лука хорошо это прочувствовал, был золотой сектор. Сияющий, отливающий в лучах солнца золотой сектор сверхспособностей. Каждая из них может нарушать законы физики и магии и действует вопреки всему. Полная неуязвимость безо всяких магических щитов и брони, телепортация в любую точку планеты, абсолютная невидимость, невероятная мощь и сила, позволяющая касанием пальца разрушать горы…

Шанс, что выпадет золотой, приближается к нулю при любом количестве вращений Колеса, и каждый странник, заполучивший заветный сектор, добивался невероятных высот в том мире, где ему улыбнулась удача.

Существовал еще фиолетовый сектор — единственный на все Колесо. По крайней мере, ходили такие слухи среди странников, но Эск’Онегут никогда его не видел, хотя испытывал удачу много раз.

Озарение за озарением, идея за идеей, шаг за шагом — так Эск’Онегут постепенно раскрывал перед мальчиком истинное положение дел, давал понимание того, что с ним произошло, чтобы рано или поздно добиться полного слияния и жить уже единой личностью. Лука просто думал, что удар камня сделал его другим, и ему открылись новые знания и умения.

Набрав полную грудь воздуха, Лука коснулся слова «Старт».

Медленно, чуть ли не скрипя, Колесо стало набирать разгон. Перед Лукой пронесся стартовый сектор, сразу за ним шла череда белых, мелькнул золотой, снова много белых, красный, белый, белый, еще красный, белый, белый, белый, голубоватый…

Колесо вращалось все быстрее и набрало такой разгон, что цвета секторов слились в одно смазанное пятно, ничего не было видно, Лука потерял контроль над телом, как и Эск. В момент вращения Колеса время останавливается во всей Вселенной, и только сознание игрока, закрутившего его, остается активным, чтобы увидеть результат.

Лука потерял счет времени. Смазанное пестрое пятно стало четче, еще четче, а потом проявились и цвета убегающих секторов.

Ряд белых… Синий… Белый…

Колесо замедляло ход…

Лука разочарованно наблюдал, как Колесо замедляет движение. Скорость уменьшилась настолько, что все поле зрения уже несколько секунд занимал широкий красный сектор.

И мальчик, и Эск’Онегут, поселившийся в нем, умоляли Колесо поскорее проскочить проклятый красный. Лука уже и не думал о сверхспособностях, о талантах, ему хотелось одного: остаться здоровым. При любом другом сегменте он таковым бы и остался, причем с вероятностью выше девяноста семи процентов. Но красный мог принести что-то похуже паралича.

Сам странник иронично ухмыльнулся — так работает Тсоуи. Если тело носителя проклято, то недавнее выздоровление обернется чем-то подобным — красным. Сектор слишком широк. Какой угодно другой уже проскочил бы.