Сергей Извольский - Варлорд. Восточный пакт [АТ]

— За один день нет, конечно же. А завтра проблема уже разрешится сама собой, вы ведь объявили себя варлордом, так что формально опекун вам уже не будет нужен.

Черт, так много всего должно завтра решиться.

— Хорошо, я все сделаю, — кивнул я. — Сейчас?

— Чуть позже. Я сам подойду к вам с провокационным разговором.

Я молчал, глядя на барона, а он не избегал моего взгляда, но закусил тонкую губу, явно переживая. Повисла тягучая пауза, которую нарушать я не был намерен — барон сам разговор начал, пусть сам и заканчивает.

— У нас еще осталось время, Алексей Петрович. Есть у вас какие-либо вопросы? Готов ответить максимально откровенно.

«Кто убил Кеннеди?» «Куда пропало золото Российской Империи?» «Что взорвалось в Большом взрыве?» — вопросил тут же внутренний голос. «Отставить» — тут же мысленно одернул я себя.

— Я могу доверять темному демону?

— В общем да, он поклялся служить последним днем. Но держать его при себе без обучения и получения ранга демонолога опасно.

— Он может мне навредить?

— Прямо нет. Но есть неявные опасности — к примеру, он может выполнить указание буквально.

— Ясно, — кивнул я. О чем речь, уловил сразу — вспомнив народный фольклор про золотую рыбку, боцмана и его дежурное восклицание «якорь мне в жопу!»

— В другое тело переселить я демона могу?

— Без освоения материала по основам демонологии я бы на вашем месте не стал этого делать.

— Вы мне помочь в этом сможете?

— Да.

— Буду иметь в виду. Максимилиан Иванович, — вдруг мелькнула у меня мысль, — вы не боитесь, что все только что сказанное вами станет известно третьим лицам?

— Нет, — просто ответил фон Колер.

Наверное, уточняющий вопрос противоречил правилам хорошего тона, но я одним фактом своего существования и в этом мире, и в приличном обществе этого мира противоречил вообще всем правилам. Поэтому просто отрицательным ответом не удовлетворился.

— Даже если меня будут пытать?

— Учитывая ваш грядущий статус аристо безнаказанно изолировать и пытать вас смогут только в Тайной Канцелярии. От произвола жандармского ведомства или национального клана вас защитит императорская власть.

— Вот прямо так защитит? — уточнил я.

— От смерти не спасет, но растягивать вас на дыбе безнаказанно никто не сможет — учитывая статус, сразу же к вам будет предоставлен доступ адвокатам и наблюдателям от императорской службы.

— Вчера… — начал было я.

— Вчерашняя попытка жандармского ведомства вас изолировать стала возможной только потому, что возникли препоны у Моисея Яковлевича, который прибудет в Елисаветград уже сегодня, а меня искусственно… отвлекли.

Последнее слова далось фон Колеру с некоторым трудом.

— Максимилиан Иванович, вы не допускаете возможность, что я могу попасть в руки магов-ментатов?

— Менталистов, — поправил меня барон с таким выражением лица, словно я только что выругался грязно.

— Попасть в руки менталистов, — исправился я, видя что барон отвечать не торопится.

— Каждое проникновение в чужое сознание должно быть санкционировано государем-императором.

— Государь-император недавно отправил мне почтой вполне говорящий намек, показывая заинтересованность в моей судьбе и действиях. Может и дознавателя прислать.

— Ваше сознание недоступно для менталистов, — неожиданно огорошил меня фон Колер, явно уходя от темы интереса Императора. Что у него хорошо получилось.

— Были попытки?

— Да.

— Когда?

— Первый раз во время ивента в Волынском протекторате. Попытку проникнуть в ваше сознание совершили после того, как вы были усыплены по окончанию бала в Республиканском дворце. Эта тайная операция проводилась под прикрытием ФСБ, и узнали мы о ней совсем недавно лишь волею случая.

— Какого случая? — при мысли о том, что после потери сознания в номере отеля «Будапешт», где мы танцевали венский вальс с Зоряной, кто-то пытался копаться у меня в голове я почувствовал омерзительный холодок.

— Второй раз попытка проникнуть в ваше сознание проводилась в воскресенье ночью, когда вас через Кобрин переправляли из протектората сюда, в Елисаветград.

— Эта вторая попытка была санкционирована Императором?

— Да.

— Так как же узнали о первой? И о том, что она была неудачной?

— Каждый одаренный менталист, обладающий рангом выше четвертого и способный проникать в чужое сознание стоит на особом учете, находясь под контролем имперской надзорной службы. О неудачной первой попытке мы узнали по характерным повреждениям, полученным менталистом.

— Характерным?

— В обоих случаях имели место несовместимые с жизнью анатомические повреждения всех органов верхней части тела, причиненные неведомыми повреждающими явлениями, сформированными внутри телесной оболочки.

— А… если немного попроще?

— Судя по заключению судмедэксперта, в грудной клетке менталиста сформировалась из чистой энергии длань, которая, сминая ткани захватила всю область энергетического центра и протягивая его наружу через горло. Так как первый пытавшийся проникнуть в ваше сознание менталист умер от аналогичных повреждений, то произошедшим заинтересовались и быстро сопоставили, раскрутив цепочку.

— Однако… — протянул я ошарашенно, представляя описанную бароном картину. Интересно, это кто так мне помогает — Астерот? Или мать Олега?

— Елена Николаевна, которая помогла мне вчера — озаренная?

— Да.

— На недавней ознакомительно лекции вы сказали, что озаренные появились совсем недавно.

— Все верно, дело в значении определений. На той же лекции я упоминал, что существование одержимых подтверждено в глубину истории вплоть до четырнадцатого века. Но это были люди, пораженные безвозвратной одержимостью, или же сумевшие приостановить ее развитие. Известные более семи столетий пораженные безвозвратной одержимостью переставали быть разумными людьми в привычном понимании. Они становились самыми настоящими монстрами, руководствующимися за редким исключением лишь низведенными до звериного уровня желаниями. Сумевшие не только обуздать одержимость, но и освоить темные искусства одержимые инициировались только в середине века минувшего, двадцатого.

Существование озаренных также уходит в глубину веков. Они, до прихода стихийных одаренных также встречались, причем повсеместно. Также, как и одержимые, переставая быть в своем роде разумными людьми. Только вот озаренные не несли в себе опасности для рода человеческого, становясь выше человеческих желаний и внешне не сильно отличаясь от людей сумасшедших, тронутых безумием.

У каждого одержимого, что работает с темными искусствами, есть опасность стать безвозвратно одержимым. С озаренными ситуация немного иная: со школой Света в двадцатом веке никто не работал. Не работал начиная с основ — Свет обжигает, и мало кто мог даже попробовать укротить эту силу. Лишь некоторым целителям и универсалам после получения шестого ранга давалась сила света, но во всех без исключения случаях они начиная управлять, не могли справится с ней. Также прекращая быть в общем понимании человеком разумным.