Дарья Еремина - Живой проект [СИ]

Натянув шапку плотнее, Саша обратил внимание на рекламный щит. Мировое турне Фио Калоре — нет рабству!

Мужчина поморщился и отвернулся. Оно — звезда? Оно прельщает взгляды? Оно — мечта миллионов? Да среди кого он мечтал оказаться? Кем он хотел себя считать, если они хотят… это? Единственная звезда, свет от которой, возможно, когда-нибудь и дойдет до них, сейчас сидит за решеткой. Они никогда не узнают, как вспыхивает сверхновая, потому что в этот момент будут играть за живых проектов… или же с ними.

— Куда прешь?

— Извините…

Саша потер плечо и, сделав еще пару шагов по инерции, замер. Куда он идет? Он уже несколько месяцев не гулял. С тем лицом, без документов, да и потом…

Почувствовав вибрацию, Саша полез в карман за иночами. Абонент был незнаком.

— Ты доволен? — спросил мужской голос.

— Кто это?

— Саша, кто это может быть? Через полтора месяца на меня упадет бетонная плита. Хочешь при этом присутствовать?

— Михаил? Тебя выпустили?

— Да, сутки в назидание — вполне достаточно для начала. Так ты хочешь лично присутствовать, когда они официально обрушат этот закон на мою компанию? Ты хочешь на это посмотреть? Я уверен, ты получишь удовольствие. Вы ведь… ты, Высоцкий и дублеры заплатили стоимость ВВП Гондураса за это представление. Я оставлю тебе место в первом ряду.

Никогда так сильно у живого проекта не сжимало горло. Нужно было что-то сказать, но ничего не приходило на ум.

— Я пришлю тебе приглашение. И не думай отказываться. Надеюсь, ты не забыл, что этот закон — не для тебя. Ты все еще собственность LPI.

Когда Михаил отключился, Александр сдернул очки и уронил руку. Последние слова президента напомнили ему, зачем и для кого он сделал все, что сделал. Окружающие люди перестали иметь значение. К Александру вернулась прежняя уверенность и спокойствие. Запахнув плотнее ворот и спрятав руки в карманах, он направился домой.

Президент Live Project Inc. замер у выхода из отделения полиции. Он знал, что за дверью камеры и живые репортеры. И срываться на них глупо, потому что его неприятности — их хлеб.

В распахнувшуюся дверь завели стайку девушек. Михаил узнал двух из них.

— Опять вы? И опять с утра? — удивился Михаил.

— Привет, красавчик! Предложение в силе, — засмеялась девушка и что-то тайком сунула ему в руку, Вася не успел протиснуться между ними.

— За что вас так не любят, крошки?

— Не делимся…

Михаил засмеялся и посмотрел в ладонь, на которой лежал прозрачный прямоугольник с двумя именами: Марина и Вероника. В контакты добавился телефон девушек, которые не любили делиться. Через мгновение появился входящих сигнал.

— Привет мам… да, уже выпустили, спасибо что послушалась и не пришла. Да, я уже знаю и хотел бы знать, кто сообщает подобные новости тебе и оторвать ему голову… Конечно, заеду. Нет. Точно! Никто меня не бил, успокойся.

Михаил вышел на улицу. Непосредственно к входу никого не подпускали, но за огороженной территорией ломилась толпа, а удаленные зрители наблюдают за его освобождением в прямом эфире. Машине Михаила позволили заехать на территорию участка, и уже за это можно было поблагодарить.

— Нет, вечером, — он шел к машине. — Не надо приезжать. Я вымоюсь, съезжу в офис и приеду к тебе. Нет, тебе показалось… Да не хромаю я, успокойся! Отсидел наверно… сутки сидел… Мамуль, все хорошо, — Михаил сел в машину. — До вечера.

Через полтора часа Михаил вошел в свою приемную.

— Добрый день, Михаил Юрьевич, — Лена поднялась, потому что список задач требовал явно больше времени для зачитывания, чем секунды, необходимые для пересечения приемной.

Зачитав список, она приготовилась делать пометки. Михаил со вздохом отдал первое распоряжение:

— Пусть эта мразь теперь сама сюда тащит свой зад.

— Которая?

— Иванов. И предупреди Юлию Владимировну. Вообще позови ее через час… и Федора. Что хотел Семен?

— Не сказал.

— Значит неважно. До трех меня не беспокоить.

— Михаил Юрьевич, мне многие пока не доверяют так, как Люде… — не согласилась секретарь.

— Значит, пусть учатся доверять, если хотят, чтобы их вопросы решались, — терпеливо ответил Михаил. — Теперь ты здесь привратник и надеюсь, сама понимаешь, что, прежде всего, решаются заданные вопросы. Вероятно, у Кудасова были иные приоритеты.

— Понятно. Со всеми из названных соединять после трех?

— Да.

— Кофе?

— Да.

Михаил отклонился от бросившихся на него уведомлений и экстренных сообщений. Из всех углов рабочего пространства уже повыскакивали панические тизеры. Раскрыв единственное заинтересовавшее сообщение от Марка, президент ознакомился с содержанием и поднялся. Он был не готов к этому. Все было знакомо и предсказуемо, но в этот конкретный миг Михаил оказался не готов с головой погрузиться в кипящее масло с целью пересчитать пузырьки воздуха внутри.

— Лен, все на завтра…

Через пятнадцать минут он набрал номер Людмилы:

— Люда, ты дома?

— Да.

— Я подъеду через пару минут.

— Хорошо.

Женщина не встретила его, но входная дверь была открыта. Сняв пальто, Михаил заглянул в гостиную и прошел на кухню. На обеденном столике лежал металлический ключ. Усмехнувшись, он подобрал его и вышел в гостиную. Услышав шаги на лестнице, Михаил прошел в центр комнаты.

— Я ждала тебя значительно позже, — сказала Людмила.

— Ты ждала меня? — усмехнулся Михаил.

— Ты не спросил, когда можешь подъехать, поэтому у меня не было иного варианта, как ждать тебя каждый день.

Михаил убрал ключ в карман. На лице не осталось и тени усмешки, но он оставил высказывание женщины без комментария.

— И не спросишь… — поняла Людмила.

Она остановилась у лестницы, рядом с проходом в свою спальню.

— Я испугалась за тебя. Эти сутки…

— И поэтому решила взять меня под контроль? Люда, милая… с тобой все в порядке? Это проблемы с короткой памятью или с большими амбициями?

— Не ругайся.

— Ну, что ты… какая ругань… — Михаил оперся спиной о дверной косяк напротив бывшего секретаря. — Просто я ехал к одному из немногих людей, которым могу доверять. Я ехал к старому и верному другу. К желанной женщине. И что я встретил? — он помолчал, разглядывая ее лицо. — Любой договор, будь он коммерческим или социальным, предполагает взаимные выгоды. Иначе это не договор, а эксплуатация… или благотворительность… — Михаил вынул из кармана ключ и протянул на раскрытой ладони. — Это было твое предложение. Если ты пересмотрела его… я не стану меньше тебя уважать.

Женщина покачала головой и сжала ладонь Михаила в кулак.

— Совсем не обязательно даже в постели расставлять все и всех на свои места, Миша.

Михаил засмеялся:

— Милая, весь мир — постель. Либо имеешь ты, либо имеют тебя.