Евгений Алексеев - Меняла [СИ]

В целом я не планировал влезать на рынок спиртного, иначе уже бы давно распространил перегонные аппараты по всему северу, спиртные напитки из пшеницы и кукурузы были бы однозначно дешевле тех, что производились из винограда. Однако памятуя о том, что в мире Виктора короли часто объявляют монополию на производство и продажу спиртного или старались снять сливки с этого дела путем разных ухищрений вроде акцизов, я держался подальше от производства алкоголя. К тому же пивовары и виноделы всегда были крепкими ребятами, которым не стоило класть палец в рот. Однако война с Акримами предоставила удобный случай заработать и на этом достаточно спорном деле.

На покупку виноградников, строительство новых винокурен и обустройство работников Бируни ушло всего около двухсот тысяч, львиная же доля из потраченного миллиона пошла на взятки.

Во-первых, коньяк, водку из жмыха и крепленое вино признали не "вином". Ввели новую бумажку, которая вывела нас за рамки монополии Акримов на производство и торговлю фирузким. И как не бесновался Великий Дом, но решение было принято высоким диваном и не подлежало отмене. Крепкие на напитки пока не были в ходу ни в Риттене, ни в других королевствах, но нас интересовали не продажи коньяка и чачи, а именно крепленого вина. Оно не портилось от качки в море и при транспортировке по суше, и потому, не смотря на большую себестоимость производства, приносила не меньшую прибыль, чем фирузкое. Финт заключался в том, что в Диван предоставили коньяк, чачу и крепленое вино как разновидности одного продукта и самое главное не "вина". Взятками, а где и просто доводами нам удалось добиться своего. Забегая вперед нужно сказать, что впоследствии коньяк и чача стали приносить не меньшую прибыль.

Во-вторых, при поддержке гильдий пивоваров Риттена, Датлена, Таленгара, Ларога и королевств запада была принята хартия о повышении пошлин на вино. Кислятина Аль Акримов была самым мощным конкурентом пива, и повышение цен на него резко уменьшала продажи фирузкого. К слову наши более крепкие напитки под действия этого документа не попали, так как находились в более высоком ценовом сегменте. Все это требовало взяток, но умеренных, ибо пивовары действительно были разозлены растущей конкуренцией со стороны подешевевшего вина из Фируза.

Ну и, в-третьих, наши компании стали продавать новые напитки – ром, производимый на сахарном острове, и грубый самогон из низкосортной пшеницы — запуск производства которого давно планировали для решения проблем с частью избыточного зерна, поступающего в счет оплаты за жатки. В конечном итоге столетняя монополия Акримов на рынке спиртного получила сокрушительный удар. Бируни были выделены в отдельный Дом, правда, имевший вассальные обязательства по отношению к Рогинам, до тех пор, пока не будут возвращены мои инвестиции с солиииидным процентом. Таким образом, под боком Акримов появился новый, финансово независимый Дом, всем сердцем ненавидящий Великого Урбаши.

Провернуть то же самое с шелкопрядами не получалось, но Огузы подсказали еще более верный путь разорить Аль Акримов. Уверен таких диверсий, еще не знал наш мир. Эта операция началась совсем не в Фирузе, а в далеких, жарких джунглях между Мараба и Тха-Рэ, на первый взгляд совсем никак не связанных с суконным делом Дома Урбаши. Аборигены юга занимались странным даже для них занятием. Все началось с того, что одна из факторий сделала чудаковатый заказ. В чем был подвох так никто и не смог понять. Но возгласы недоверия и обвинения в обмане были сломлены куда как щедрой оплатой. За плотные, способные удержать даже воду корзины, наполненные тем самым странным заказом, фактория платила железными топорами, ножами и наконечниками для стрел. Желающие могли взять тонкую красивую ткань, стеклянные бусы и многое другое, что было по душе. Племена в округе поразила настоящая лихорадка наживы, подумать только даже подросток при должном усердии мог за один день нетрудной работы заработать на отличный нож. К слову сказать, служащих фактории и годы спустя одолевали окрестные племена с предложениями такого товара, но он, конечно, больше уже не принимался.

Далее с огромной кучей предосторожностей корзины плотно закрытые крышкой переправили в Фируз. Товар шел самыми тайными контрабандистскими тропами, самыми извилистыми притоками Темба, на утлых лодках, там, где не могли пройти другие суда. Через джунгли, степи, где караваны с товаром не могли попасться даже самому ответственному таможеннику Фируза, а если такое и случалось, то плата за провоз без досмотра была столь щедрой, что моментально закрывала глаза всем бекам.

Если бы не Огузы, жаждавшие реванша, мне бы никогда не пришла в голову ТАКАЯ идея. В одну из ночей из корзин были безжалостно выкинуты миллионы рыжих муравьев. Страшнейший хищник джунглей, перед которым пасовали даже саблезубые тигры, предпочитая убраться с пути стройных шеренг рыжих армий. Колонии, как их еще называли огненных муравьев, сметали все на своем пути. Довезти целыми и не растерять по дороге прожорливых насекомых, было поистине труднейшей задачей. Их обильно кормили заранее запасенными личинками и тухлым мясом, укрывали корзины одеялами в холодные ночи, и, в конце концов, армия безжалостных хищников джунглей достигла своей цели. Муравьи прожили в жарком, но чужом климате Фируза совсем немного, однако этого хватило, чтобы уничтожить девять десятых всех личинок драгоценного тутового шелкопряда. Спаслись лишь колонии, загодя вывезенные Огузами в безопасные рощи, которые ранее были удачно выкуплены моими агентами. Восстановить популяцию гусениц было делом не одного года, и сотен тысяч золотых, а за это время Огузы безусловно могли перещеголять своих старых врагов.

За всеми этими диверсиями и интригами мы не забывали зарабатывать. Одной рукой устраивая локальный коллапс в Фирузе, другой скупали шелк и вино, провозили его в Риттен, пока не поднялись таможенные сборы и не выросли цены в связи с новостью о катастрофе на плантациях Акримов. Более того мы продолжали скупать излишки даже проведя акцию, фирузцы несколько месяцев блокировали слухи о своих проблемах, а мы набивали закрома товаром цена на который вскоре должна была взлететь до небес. В итоге я рассчитывал если и не заработать, то покрыть львиную долю затрат, потраченных на разгром Дома Аль Акрим.

По большому счету за неполный год нам удалось уничтожить два из трех столпов Великого Дома. Отныне Акримы были полноправными королями лишь на рынке ковров и других шерстяных изделий, а все усилия Дома были направлены на борьбу с проснувшимися от вековой спячки Огузами и Бируни. Конечно, будь у руля дома не вспыльчивый, но мягкотелый Урбаши, а легендарный Акрим Бей, мои владения уже бы давно запылали огнем, а остатки мятежных виноделов и шелкопрядов болтались бы вдоль пыльных фирузких дорог. Но бог миловал нас, Акримы были уже не теми волками, что были готовы перегрызть глотку конкуренту. Оберегая свое могущество, они утратили инициативу, и многие кто ранее безоговорочно поддерживал Дом стали поворачиваться к его врагам в поисках новых источников золота.