Максим Лагно - Эксплора DLC. Монстр Фокс

Вдоль одной стены стоял длинный розовый диван, на котором валялись пустые бутылки от коктейлей «+1» и недоеденные гамбургеры. Рядом с диваном расположилась «Колыбель жизни», камера ускоренной регенерации.

Центр комнаты занимали два огромных деревянных стола. Оба завалены раскрытыми книгами, бутылочками «+1» и коробками сигар «Локус 3000».

Колонисты курили мало, ведь табак не производил никакого эффекта. Да и на Земле редко кто имел эту привычку. Но энтузиасты курения привезли на Локус семена табака, прорастили их под скудным местным солнцем и затеяли производство сигар.

Павел сам не курил, но именно в армии отчего-то был много курящих. Поэтому он и знал такие тонкости — сигары на столе были самыми дорогими, какие только можно найти.

Последняя достопримечательность подвала — устройство с чёрным блестящим диском в верхней части. Диск крутился, а на его поверхности лежал какой-то рычаг. Рычаг издавал шорох и скрежет. По бокам от устройства высились чёрные динамики, из которых лился звук.

Сколько Павел ни таращил глаза, описания устройства получить не смог. Энциклопедия тоже молчала. Решил, что это очередное изобретение учёных с Прогресса. Они любили делать странные никому не нужные штуки.

Павел хотел обследовать боковые двери бункера, но его внимание привлекло проект-панно светившееся над столом. В строках переписки чуткое зрение Павла Рейнеке выловило… его собственное имя!

Он подошёл поближе и раскрыл всю переписку. Шла она на странице личных сообщений Алисы Райской.

Первая часть беседы состоялась за несколько дней до того, как Павел получил сообщение от Юнь Джинг.

— ((())) —

Общая беседа:

@Тоби Турк (Локус-Лит).

@Дмитрий Киршбаум (Алиса Райская).

Тоби Турк:Я слышал, ты не успеваешь вовремя закончить новую книгу в серии «Мой Ориктолитовый Дракон»? Нельзя задерживать! Читатели не будут ждать!

Дмитрий Киршбаум:Да ты з**бал. Я по две книги в сезон е**шу! Дай мне отдохнуть, п**арас е**нный.

[Внимание, данное сообщение отредактировано бранным фильтром сети Locushost. Пожалуйста, сохраняйте вежливость в общении с коллегами. И помните — ваша переписка станет достоянием истории колонизации].

Тоби Турк:Ладно, ладно, не ори. Я договорился с одной талантливой бывшей рабыней. Она пришлёт готовый текст книги. Сюжет не совсем подходит в твою серию. Так что придётся тебе поработать. Нужно поменять имена героев и место действия. И добавить твоей фирменной графомании, всё-таки рабыня пишет лучше тебя.

Дмитрий Киршбаум:Даже боты Джо Венцеля пишут лучше меня. Но читают-то — меня. Тысячи локусян не могут ошибаться.

Тоби Турк:Короче, как обычно, тебе нужно испортить чужую книгу и выдать за свою.

Дмитрий Киршбаум:Когда будет текст?

Тоби Турк:Я уже послал курьера в Форт Верный, где рабыня выходит с нами на контакт. Дня через два курьер будет у твоего дома.

Дмитрий Киршбаум:Ясно. И это, п**ары, когда роботов уберёте от ворот? Я з**бался тут сидеть.

Тоби Турк:Уберём, когда напишешь пятьдесят книг серии. Кстати, эту я тебе не засчитываю. Так что за тобой должок в двенадцать томов.

Дмитрий Киршбаум:П**арас!

Тоби Турк вышел из беседы.

Продолжение беседы состоялась недавно.

Тоби Турк:У рабыни возникли проблемы. На их базу то ли напали, то ли что-то ещё произошло. Из-за этого рабыня не может наведаться в Форт Верный.

Дмитрий Киршбаум:Да мне по х**.

Тоби Турк:Поэтому курьер заберёт текст на её базе, альянс Жестокий.

Дмитрий Киршбаум:Пох.

Тоби Турк:Рабыня не может печатать более 140 символов в час. Поэтому сведения обрывочные.

Дмитрий Киршбаум:Повторяю, мне до п**ды твои проблемы.

Тоби Турк:Кстати, насчёт проблем. Зачем ты прислал Юнь Джинг письмо с угрозой?

Дмитрий Киршбаум:Чего?

Тоби Турк: Не делай вид, что не знаешь кто такая Юнь. Она твой конкурент. Алиса Райская в топах только из-за того, что Юнь Джинг пропадала в рабстве. Но она собралась снова выйти на рынок.

Дмитрий Киршбаум:Я знаю эту графоманку. Но я не слал ей писем. Ты что, забыл, урод, что держишь меня под арестом?

Тоби Турк:Это не арест, а вынужденная мера. Если бы ты не был ленивой задницей, не жил бы под охраной роботов.

Дмитрий Киршбаум:Ладно. Но я не писал никакого письма. Как бы я его отправил, странный ты человек? Почтовыми немертинами? Ты мне даже Locushost отрубил. Одна эта вшивая беседа и осталась.

Тоби Турк:Юнь Джинг наняла некоего Павла Рейнеке для расследования.

Дмитрий Киршбаум:Господи. А мне какое дело? Наняла и наняла.

Тоби Турк:Этот Павел начал расспрашивать ближайших конкурентов Юнь. Скоро выйдет на Алису Райскую. Готовься отказать ему в беседе так, чтобы не вызвать подозрений.

Дмитрий Киршбаум:ОК.

Тоби Турк:Постарайся не материться при разговоре с ним. Алиса Райская не использует бранный лексикон.

Дмитрий Киршбаум:Пох. Но ОК.

Тоби Турк:Но если я узнаю, что ты угрожал Юнь Джинг, то не рассчитывай на моё понимание. Не превращай литературу в Стальную Арену.

Дмитрий Киршбаум:ОК. Пох.

Дмитрий Киршбаум вышел из беседы.

Делая снимки беседы, Павел подумал:

«А как этот Тоби из Локус-Лита узнал обо мне? Наверное, Тимур Хиджамудинов насвистел».

Уши Павла уловили лёгкий шорох… с таким ведут ладонью по ребристому прикладу шотгана. Он прыгнул — вслед за прыжком раздался выстрел. Взрывная картечь смела со стола книги и коробки дорогих сигар. К сожалению, мебель помешала Павлу отскочить от второго выстрела. Он пришёлся ему в спину, разнося рюкзак УниКома.

Обмотанный тряпками Большой Брат вывалился на пол, вместе с коробками патронов.

Кое-как добравшись до тумбы со странным музыкальным устройством, Павел спрятался за него, снял с плеча автомат и крикнул:

— Значит, так ты встречаешь поклонников своего творчества, Алиса-Дмитрий Райская-Киршбаум?

Новых выстрелов не последовало. Вместо этого раздался женский голос:

— Выйди, чтобы я тебя нормально убил. Этот проигрыватель стоит больше тебя!

— Проигрыватель, говоришь? — Павел поднялся с пола и приставил ствол автомата к проигрывателю. — Если не хочешь, чтобы он получил непредусмотренные дизайном дырки, положи шотган на пол и пни его ко мне.

— Иди ты нах.

— Ай-яй-яй, а ведь Тоби Турк просил не выражаться при встрече со мной. Алиса Райская — не ругается.

— Ах, ты, гондон!

— Алиса… То есть, Димон, я не собираюсь тебя убивать.