Кирилл Клеванский - Сердце Дракона. Том 12 [СИ]

Чин’Аме только улыбнулся.

— Ты преисполнен чести, но… наивен, как и положено для всех юнцов. Я не спасал твою жизнь, а действовал лишь в своих интересах. Поверь мне, если бы министр Джу забрал тебя с собой, то меня ждала бы участь куда более страшная, чем порошок Семи Печалей.

Жесткие слова, но они полностью соответствовали миру боевых искусств. Такое древнее и могучее существо, какие бы планы оно не имело относительно Хаджара, не стало бы ради него жертвовать своей жизнью.

— Тогда я принимаю ваш долг, мудрец Чин’Аме. И всю жизнь буду с честью его нести, забрав с собой к праотцам.

— Вот это уже слова взрослого… человека.

Последнее уточнение явно далось Чин’Аме с трудом.

— Но ты прав, — продолжил дракон. — Ищейки, все же, пусть и нескоро, но будут здесь… Сколько прошло времени с тех пор, как погиб министр?

— Сорок минут, — ответил Хаджар.

— Тогда у нас есть еще пара часов, — кивнул Чин’Аме. Он снова попытался подняться, но так и не смог. — Высокое Небо… последний раз в таком состоянии я был после сражения с Последним Королем.

— Вы сражались с Эрхардом? — удивился Хаджар.

— Сражением это сложно назвать, — с легкой грустью ответил Чин’Аме. — он убил нашего, с министром Джу, брата. Мою жену и племянника Императора. И только после этого его удалось ранить, но убить… Сила Эрхарда, на тот момент, казалась нам запредельной.

У Хаджара по мере того, как он слушал рассказ Чин’Аме, от удивления глаза расширялись все больше и больше.

— Эрхард убил племянника Императора и вашу жену? И… постойте! Вы с министром были братьями?

— Не из одной пещеры, — ответил Чин’Аме, что подразумевало, что они не были родными. — Но да. У нас… в отличие от людей, кровь проще терпит внутреннее смешение. Так что все знатные Хозяева Небес региона Белого Дракона, так или иначе, связаны между собой узами крови.

— Получается…

— Да, — кивнул Чин’Аме. — между мной и тобой тоже есть подобная связь. Но она настолько же призрачна, как если бы у тебя была тысяча братьев, а у последнего из них три жены, и от каждой из них родилось бы по два ребенка, которые тоже родили бы по тысяче детей. Вот между последним из этих детей и тобой была бы такая же связь, как между нами.

Известие, почему-то, не только шокировало, но и рассмешило Хаджара. И, не сдержавшись, он дал волю эмоциям и расхохотался.

Вскоре к нему присоединился и сам Чин’Аме.

А где-то там, внизу, рядом с ними, все еще булькала раскаленная, убийственная субстанция.

— Ты уверен, юный Хаджар, что это хорошая идея? — в который раз спросил Чин’Аме.

Хаджар в этот момент как раз поправлял одеяла и шерстяные пледы, которыми укрывал раненого волшебника-дракона. Соорудив ему ложе внутри дилижанса из тюфяков и мягких мешков, он теперь старательно прятал тело дракона от стужи зимы приграничья Ласкана и Дарнаса.

Звучит, конечно, сюрреалистично.

Замерзший дракон…

Но стоило понимать, что в текущем своем состоянии, Чин’Аме был не сильнее простого смертного. Хаджар вытащил его буквально с того света. Все же битва с министром Джу была битвой на равных, в которой лишь малая толика может перевесить чашу весов победы и, следовательно, жизни и смерти.

Вот только жизнь в подобной битве, обычно, остается на грани той самой толики, на которую и перевесила.

— Сколько, говорите, вам осталось до полного восстановления?

— Две недели, — ответил Чин’Аме. — после этого я смогу самостоятельно воспользоваться своим пространственным артефактом и забрать оттуда целебную алхимию.

— Вот именно, — кивнул Хаджар. — значит эти две недели вам нужно есть, спать и иметь крышу над головой. Я считаю своим долгом предоставить все это вам, мудрец Чин’Аме.

Дракон опять рассмеялся, а потом схватился за бок и застонал.

— Берегите силы, мудрец Чин’Аме, — обеспокоенно напомнил Хаджар.

Волшебник натянуто улыбнулся.

— Мать-наседка так не ворковала надо мной, как ты, юный Хаджар.

— Вы спасли мне жи…

— Я не спасал тебя, — перебил Чин’Аме. — и мы уже это выяснили. Ты ведь знаешь силу имени Ветра, юный Хаджар. Я услышал его во взмахе твоего меча… так что ты должен знать цену словам. Запомни сейчас и впредь — не бери на себя, в мире боевых искусств, долга, если с тебя его не просят. Это очень плохая примета. И редко когда она оказывается лишь суеверием.

— Спасибо за мудрость, — слегка поклонился Хаджар.

— А теперь расскажи мне, юный Хаджар, — Чин’Аме даже слегка, пусть и с трудом, но приподнялся на локтях. — Ты видел его? Видел первого Императора?

Хаджар вздрогнул, но отрицать не стал.

— Как вы узнали?

— Так я и думал, — прошептал дракон. — Министр Джу не почувствовал его… он всегда был прямолинеен и прост. Не видел дальше своего собственного рога… Выращенный в нищете, все, к чему он стремился — процветание плоти. Мы вместе начали посещать павильон Волшебного Рассвета, но он провел в нем всего тысячу лет. После этого ушел к воинам. Я же… я не так могущественен в магии, как Бессмертные, юный Хаджар, но я знаю некоторые слова и Заклинания Имен.

— Заклинания Имен? — заинтересованно спросил Хаджар. — что это?

— Магия, составленная из волшебных слов, — пояснил Чин’Аме. — очень могущественное искусство. Я знаю всего три подобных и это делает меня главой Волшебного Рассвета и лучшим магом региона Белого Дракона. Но… все это лишь пыль по сравнению с истинным миром боевых искусств — страной Бессмертных. Чтобы стать послушником в слабейшей из волшебных сект мира Бессмертных надо знать не меньше десяти подобных заклинаний. Так что, юный Хаджар, в своем пути ориентируйся лишь на страну Бессмертных. Любая другая цель — не цель. Лишь бессмертие, Хаджар, лишь оно одно приведет тебя к тем ответам, которые ты ищешь.

Хаджар кивнул.

Он всегда подозревал, что как бы много не было регионов в этом мире, но все они сводятся к одному — к стране Бессмертных. Лишь там находился истинный пик пути развития мира смертных.

— Что же до твоего изначального вопроса, — продолжил Чин’Аме. — То даже моих сил достаточно, чтобы ощутить ту ярость, что поднялась в тебе после слов министра Джу. И, разумеется, она не могла принадлежать тебе. Слишком уже… характерна для нашего рода. А теперь скажи мне… что он тебе показал?

— Поясните, Чин’Аме, — попросил Хаджар.

— Что тебе показал первый Император? Показал ли он тебе какой-нибудь путь?

— Если это так можно описать, — уклончиво ответил Хаджар. — он показал мне то, как дракон впервые поднимается к рассвету. И это…

— Позволило тебе лучше понять магию волшебного слова, — закончил за Хаджара волшебник. — простое знание, которому учат послушников Волшебного Павильона. Но, думаю, никто в семи империях Белого Дракона не смог бы тебя научить этому. Странно, что Император разменял осколок своего сознания на подобное…