Кирилл Клеванский - Сердце Дракона. Том 12 [СИ]

Войско, способное смести с лица земли любого противника. Военные корабли стояли позади него — в сотнях миль на якоре около опоясывающих Дельфи гор.

Таково было одно из условий.

Десятки боевых големов колоссами возвышались среди белых доспехов легионеров.

Но, даже будь эта армия в десять раз больше, Хаджару потребовалось бы лишь полчаса, чтобы уничтожить их всех. Сломить их артефакты. Разбить корабли. В прах развеять големов.

И, в то же время, он не мог ступить не шагу дальше условной границы, которую ощущал перед собой. И эта граница была создана одним единственным человеком.

Он, закутанный в алый плащ, спрятавший лицо за алой маской, круглой, покатой формы, стоял позади гордой бывшей Императрицы.

Живая легенда.

Алый Мечник.

Сильнейший воин Ласкана и, пожалуй, всех Семи Империй.

— Генерал Дархан, — в голосе Регента звучало неприкрытое презрение и едва сдерживая, животная ярость. — Ваш корабль уже прибыл.

И действительно. За спиной Хаджара, в двух километрах, к небесной пристани мануфактуры Дельфи причалил «Вестник Бури». Быстрейший из корветов Дарнаса и, пожалуй, всех Семи Империй.

Если Ласкан опережал всех в развитии своих воинов, то Дарнас — в развитии технологий.

Сражение человека и машины.

Лирично.

— Пришло время начать обмен, — закончила Регент.

Развевались её белые одежды и столь же белые волосы, а в глазах сияла сама смерть.

Хаджар кивнул, а затем, как велела ему честь, опустился на колени и упер голову в землю. Тишина зависла над долиной.

Один из самых известных генералов Дарнаса опустился в полный поклон перед правительницей вражеской Империи.

Это длилось не долго. Лишь пару секунд. После чего Хаджар поднялся, развернулся и вместе с Реккой направился обратно в замок.

— Значит Танигед в вас не ошибся, генерал, — прозвучало ему в спину. — у вас все же есть честь… Я запомню ваше имя, чтобы вписать его в хроники после победы Ласкана.

Хаджар остановился. Но так и не обернулся.

С неба ударила белая молния и, вместе с Реккой, Хаджар перенесся на палубу «Вестника». Из замка постепенно, по веревочной лестнице поднимались воины.

Десятки, почти сотня. И лишь после них поднялся принц.

Акена и молодой Император стояла на вершине башни. Той самой, где минувшей ночью они любовались рассветом.

Теций, оказавшись на палубе, подошел к бортику и, оперевшись на него, упер взгляд черных глаз в огненные волосы своей сестры.

По условиям договора, после того, как принц поднимется на борт, Регент должна будет войти в замок. После этого Акена отпустит Императора и Хаджар поднимет её на борт «Вестника Бури».

Когда это свершится, то они покинут долину Дельфи, а Ласканцы ничего не станут предпринимать, иначе их хваленая мануфактура взлетит до самого Седьмого Неба.

Правительница, как и Император, вряд ли пострадают в этом взрыве — личная сила, плюс артефакты и все такое. Но вот деньги, в прямом смысле, вылетят в трубу.

И все же, Хаджару что-то не нравилось в происходящем.

— Когда все это закончится, — Правительница уже подошла к воротам. — я скормлю твою сердце псам, девчонка. А твоего отца выпотрошу как худую свинью!

Морган… Хаджар знал о Императоре не так многое. Но… этот человек управлял Оруном. Тем, на фоне истинной мощи которого, Алый Мечник лишь мальчишка.

— Сестра… — прошептал принц.

И это слово вспышкой поразило сознание Хаджара.

Он перевел взгляд с принца, затем на мануфактуру, а потом на Акену и Императора.

Морган играл… играл на опережение… всегда…

Это факт.

Но планы, которые он строил, не были краткосрочными. Порой, для их реализации требовались годы и даже десятилетия.

И все это…

— АКЕНА! — Хаджар, используя все свои силы, используя Имя Ветра, используя волю и энергию, призвал белую молнию.

Огромный белый дракон, гремя подобно взрыву десятка сверхновых, помчался по небу.

Но было слишком поздно.

«Вестник Бури», внутри которого вспыхнуло сердце

В его недрах вспыхнуло сердце Ана’Бри. А где-то там, в Дарнасе, стоял никому не нужный «Троянский Конь» — Ярость Смертного Неба.

Лучшее прикрытие для самого мощного источника энергии во всех Семи Империях.

Время застыло для Хаджара. За доли мгновения они покинули долину Дельфи и понеслись еще дальше, но каким-то чудом Хаджару, казалось будто он все еще находиться над замком.

Будто он стал ветром.

Будто он расчесывает огненные волосы принцессы.

А она, вытаскивая из-за спины кинжал, одними губами, бесшумно шепчет:

— « Помни меня, отважный генерал» .

И как брызжет кровь маленького ребенка, которому так и не суждено стать великим воином. Как кричит в диком отчаянье его мать. Как поднимается гигантская, закрывающая небо волна крови, которой оборачивается плащ Алого Мечника.

Истинное слово…

Но все это меркнет перед взрывом, разорвавшим в клочья мануфактуру Дельфи.

Акена, раскинув руки в сторону, полетела куда-то вниз. Её волосы слились с пламенем.

Хадажр тянулся к ней. Пытался спасти. Но не мог.

Он был слишком слаб.

Все еще слишком слаб.

— « Помни меня».

А затем все исчезло.

Дверь в покои Императрицы Дарнаса открылась и на пороге показался её муж.

— Помоги мне расчесать волосы, любимый, — попросила она, протягивая гребень.

Морган подошел к ней со спины и принялся спокойно расчесывать её струящиеся, шелковые волосы.

Они молчали.

— Ты ведь знал, — прошептала Императрица. — знал, что когда твоя нагулянная девка вернется в Запретный Город, то я так или иначе заставлю её отправиться с моим… нашим сыном, чтобы там она и сдохла!

Морган продолжал расчесывать её волосы.

— Ты думал, что я позволю ей жить? Дышать?! Быть угрозой для будущего моего ребенка! Никогда! И ты все это знал! Всегда знал! С самого первого дня, когда привел эту рыжую потаскуху, её мать, во дворец! Знал, что она родит тебе ребенка! Знал, что я использую все, что мне подвластно, чтобы сжить её со свету! Знал, что я подкуплю Рекку и использую её клятву с Акеной! Знал, что именно я вложу в её руки клинки, которую перережут глотку твоей шлюхе!

Морган все так же мерно расчесывал на отдельные пряди волнистые, черные, как сама ночь, волосы.

— Ты все знал! Ты все это спланировал! Как и всегда… И, самое ужасное, это знала и я — знала, что мы, весь Дарнас, лишь марионетки для тебя.

Гребень плыл среди черных волос.

— Скажи мне, ты хоть когда-нибудь любил? — прошептала, дрожащим голосом, на глазах стареющая Императрица. — Перед тем, как… ответить мне.

Морган наклонился к её уху и жарко прошептал.

— Любил.

Он выпрямился. Гребень сверкнул в его руке. Он кинжалом вонзился в шею Императрицы. Красная струя ударила в потолок.