Михаил Тихонов - Камер-паж Её высочества. Книга вторая. Часть первая

Я хмыкнул и перебил его:

— Например, что?

Диттон пожал плечами.

— Он не сказал. Сказал только — подозрительное. И, как увижу, тут же доложить ему!

— Послушай, Диттон, — торопливо перебил его я, так как за разговором мы уже поднялись на нужный этаж и я уже даже узнал коридор, которым мы шли, а мне хотелось закончить этот разговор до того, как мы подойдем к дверям трапезной. В связи с поднятой Диттоном темой, не хотелось бы, чтобы нас кто-нибудь услышал. — А зачем ты нам это все рассказываешь? Ты же понимаешь, что если мажордом узнает, то тебе не поздоровится?

— Да, знаю, господин Волан, и мне, конечно, боязно, только вас, простите меня, господин, я боюсь еще больше!

Я удивленно выгнул бровь, схватил Диттона за руку и, остановив, оттащил немного в сторону.

— Слушай, Диттон, — я попытался приободрить, не на шутку испугавшегося парня, — мы уже почти пришли, а нам нужно закончить разговор!

Он отчаянно закивал.

— Вот! И я не хочу, чтобы в этот момент нас кто-нибудь увидел! А то мажордом опять начнет приставать к тебе с вопросами. Понял?

Парень опять закивал головой.

— Ну, хватит, — поморщился я, — если понял, то достаточно кивнуть один раз!

Диттон кивнул.

— Итак, — напомнил я, — ты сказал, что нас с Рыком ты боишься еще больше, чем мажордома.

— Да! — опять закивал парень.

Ну, что ты будешь делать, привычки так быстро не изживаются.

— А почему вдруг, ты нас так боишься? Мы, вроде, ничего плохого тебе не делали, так с чего? — я, помня, как это нервирует парня, не спускал с него глаз.

Диттон немного помялся, переступая с ноги на ногу и вдруг выпалил:

— Вы же маги! Вы же со мной такое можете сделать, если вдруг узнаете об этом…, такое…

И он аж захлебнулся, от обуревавших его чувств.

«Да, я его, пожалуй, понимаю, — размышлял я. — Он считает, что мы маги, а о возможностях магов вообще мало известно непосвященным. Вот он и выдумывает на тему различных кар ему, как провинившемуся перед нами. И, естественно, в его понимании, эти кары будут намного серьезнее, чем какого-то там мажордома! Нет, конечно, и Кевин Эйзенхарт его накажет, но его наказание, по мнению нашего провожатого, не идет ни в какое сравнение с тем, что можем ему сделать мы.»

Пока я размышлял, Диттон молча стоял, переминаясь с ноги на ногу.

— А скажи-ка мне, Диттон, — проникновенно начал я, — а с чего это ты решил, что мы — маги?

Парень слегка побледнел, но ответил:

— Так, как же, господин? Вот он, — наш провожатый указал пальцем на Рыка, — нет, а вы, Ваша милость, точно маг!

— Да с чего ты взял-то? — нетерпеливо прикрикнул я. — У меня это на лбу не написано!

— Знамо дело, не написано! — приободрился Диттон, видя, что никто его ни ругать, ни наказывать не спешит. — Вот только герба на той двери никто никогда не видел! Ни живущие здесь, ни приезжающие! Даже приезжие маги, говорят, силы немерянной, и те не видели! А вы, господин, только глянули — и нате, здрасьте вам! А про ладонь? Где уж вы там человечью ладонь разглядели, я не знаю! Я сколько ни смотрел, сколько ни тер глаза — ничего не помогло! Не видел я там никакой ладони! И, кстати, товарищ ваш все энто тоже не видел! Но вы говорили настолько уверенно, что сразу было ясно, что вы-то ее видите!

Диттон замолчал, с победным видом глядя на меня, а потом вдруг добавил, несмело улыбнувшись:

— Ну и кто вы тогда такой, если не маг?

Я сокрушенно покачал головой.

«Нет, ну, надо же! Столько таиться, столько всяких хитромудростей, чтобы скрыть, что у меня проснулся дар, и вот тебе, пожалуйста! Слуга! Просто увидел и поразмышлял, причем, недолго! Как же это я так опростоволосился? Ладно, чего зря ругаться, нужно срочно исправлять ситуацию!»

— Послушай Диттон, а ты сказал мажордому, что мы маги? — осторожно спросил я.

— Нет, что вы, господин, как можно?! — парня аж затрясло от негодования.

«Эх, простота ты, парень! — подумал я. — Будь на моем месте кто-нибудь другой — убил бы, чтобы ты не смог никому ничего рассказать! А может…»

Меня аж передернуло от мысли об убийстве этого, в сущности совсем безобидного, паренька.

«Нет! Убивать мы никого не будем, а вот клятвы с него я, пожалуй, возьму! Нужно будет только разузнать, как это правильно сделать!»

— Так, — я положил правую руку на плечо Диттона, — пообещай мне сейчас, что никому не скажешь о том, что я маг! Это очень важно! Сейчас я создам магический конструкт, ты поклянешься никому не говорить о том, что я маг, конструкт эту клятву запомнит, и если ты ее нарушишь, то магия тебя накажет сама, без моего участия! Понял?

Наш проовожатый кивнул. Один раз!

— Готов? — спросил я.

Парень опять кивнул. Молодец, опять только один раз!

Я сделал вид, что создаю конструкт, пару раз махнул руками, пошевелил губами…

«Интересно, убедительно получилось, или нет? Нужно будет потом у Рыка спросить! Эх, ведь сплошная фигня, заклинание клятвы мне, естественно, узнать было неоткуда! Хотя, как это неоткуда? А живой учебник, что мне подарил Дартон?! Вот все не могу найти время, чтобы начать учиться! И ведь теперь есть кому учить, а все равно не получается — то одно, то другое! Вот еще и сегодня маманя собирается меня занять и, скорее всего, как она обещалась, на всю ночь, а значит, завтра тоже мне будет не до учебы!»

— Давай! — я смотрел на Диттона. — Говори: «Я, Диттон..

Парень негромко забубнил вслед за мной:

— Я, Диттон… клянусь никому и никогда не сообщать о том, что господин Волан де Гриз имеет магический дар! В противном случае, пусть магия меня накажет!

Вот! Слова клятвы незамысловаты, конечно, но зато они воспринимаются однозначно. Может, конечно, это все фигня, но на данный момент я не видел другого способа защититься, без убийства паренька.

А потом я узнаю, как правильно брать клятву и клятву на крови, и тогда возьму у него клятву по-новой.

— Хорошо, Диттон, — похвалил я парня, когда он закончил бубнить вслед за мной, — теперь по поводу твоих отношений с мажордомом… Делай вид, что ты за нами, как он сказал, «приглядываешь», можешь даже ему все рассказывать, что видел, что слышал, кроме того, о чем я тебе скажу. Короче, — я увидел, что у парня уже голова идет кругом от всего, свалившегося на него, и решил немного упростить ему понимание моих требований. — В общем, обо всем, о чем нельзя говорить мажордому, я буду тебя предупреждать. Договорились?

Диттон осторожно кивнул головой.

Походу, ему сейчас не до чего, он сейчас прислушивается к себе, пытаясь найти различия в состоянии до и после принятия клятвы. Ну, помогай ему те, в кого он верит! Но, вообще-то, он этим заняться сможет и попозже.

— Так, Диттон, — я решил его немного расшевелить, — мы на ужин идем, или как?

— Ой! — ожил наш сопровождающий. — Пойдемте, скорее, господа, а то там уже все, наверное, заждались!