Дикон Шерола - Проект Процветание

— Ромка всегда ненавидел «Процветание» и все, что с ним связано. Логично, что он отказался от установки фильтров, — Дмитрий не сдержал улыбки. У него словно гора рухнула с плеч. — Сильно его избили?

— До свадьбы заживет. Потом кто-то узнал в нем журналиста с телевидения, и бить перестали. Самое смешное, что из всего твоего окружения мужского пола не хотели избить только тебя?

— Догадываюсь, почему, — усмехнулся Дима. — Я был единственным, у кого обнаружились симптомы отравления.

— У солдат случился крах мировоззрения, когда узнали, что любовно таскали на руках главную не сбежавшую сволочь Российской Федерации.

Лесков снова усмехнулся. Новость о том, что Рома жив, заметно приободрила его. Альберт улыбнулся в ответ. Но вот Дима задал следующий вопрос:

— Что за полковник меня допрашивал?

— Ну он теперь что-то вроде здешнего временного правительства. Очень многие из руководства потравились, и конкретно этот объект теперь под его ответственностью.

— А что они планируют делать дальше? — Дима уселся на кровать рядом с Вайнштейном и посмотрел на свои наручные часы. — Нас эвакуируют под землю?

— После твоих показаний, наверное. Не будут же они полагаться на «авось», когда уже столько людей погибло. Меня больше беспокоит твоя участь.

Услышав эти слова, Дима снова помрачнел.

— Таки расстреляют? — чуть помедлив, спросил он.

— Могут запереть, как врага народа. А могут вообще изгнать, мол, наслаждайся своим новым миром. Люди падки на расправу. Надо же хоть кого-то наказать за случившееся…

Следующие несколько часов прошли для Димы в заточении. Вайнштейн ушел, а ему оставалось лишь мерить шагами периметр своей «камеры» и терзаться в догадках о судьбе своих друзей. По части финала своей биографии Лесков уже не сомневался — его непременно расстреляют. И дело было даже не в том, что он, Дмитрий, виновен, а в том, что его смерть послужит хотя бы слабым утешением для тех, кто за этот короткий период потерял своих близких. Однако до этого приговора еще нужно было дожить. Наверняка, среди солдат уже распространилась информация о том, что одного из «процветающих» держат в здании, и обязательно найдется желающий, чтобы во сне перерезать ему горло. Главное, чтобы их желание отомстить не сказалось на его друзьях. Судя по словам Вайнштейна, Роме уже досталось по первое число. Вполне возможно, что именно сейчас расправляются с остальными.

«Пережить отравление, чтобы потом сдохнуть, как бродячим собакам!», — в отчаянии подумал Дмитрий. Он опустился на край кровати и устало потер переносицу. Чертовски хотелось курить, но у него забрали все. Вытащили даже шнурки из ботинок, не говоря уже о ремне.

А ведь и впрямь: жизнь умеет шутить. Вот только шуточки у нее мягко говоря не смешные. В одночасье Дмитрий снова оказался «по ту сторону решетки», превратившись в беспомощного нищего парня, который ютился в детском доме вместе с ему подобными. Всего за несколько дней он утратил свое положение в обществе, свое состояние, компанию, недвижимость и коллекцию роскошных автомобилей.

Когда-то, еще в самом начале Диминого финансового роста, Бранн задал ему любопытный вопрос: «зачем ты гонишься за богатой жизнью?». Тогда Лесков ответил ему, что он больше не хочет быть тем, кого покупают. Он сам хочет покупать. Дома. Тачки. Телок. Дизайнерское шмотье. И больше никогда не бояться, хватит ли ему денег, чтобы прожить до конца недели.

Сейчас, потеряв все, Лесков снова задал себе этот вопрос. У него было столько денег, и как он ими распорядился? Ввязался в грандиозную аферу, решив сделать добро всему миру и никому одновременно. Взял по опеку свой бывший детский дом, чтобы хоть как-то успокоить совесть после всех «сделок», которые они провернули с Бранном. Все остальные деньги действительно разлетались на недвижимость, тачки, телок и дизайнерское шмотье. А потом вдруг оказалось, что для счастья одной покупательной способности все же маловато. Девушка, с которой он по-настоящему захотел быть, отказалась и от него, и от его подарков. Настоящая нормальная семья, о которой он в тайне мечтал еще со времен детского дома, в магазинах не продавалась. Да и друзья, которых Лесков приобрел за годы своего богатства, на деле оказались дешевой подделкой. Сейчас с Дмитрием остались все те же детдомовские мальчишки, которые как в подростковом возрасте получали за него по шее, так и на сегодняшний день. Единственный из его новых друзей, который захотел рискнуть ради него, был Бранн Киву. Да, этот чопорный румын, смотрящий на всех с высоты своего величия, в каком-то смысле серьезно подставился ради него. На свой страх и риск Бранн отдал ему лекарство, которое все же успело распространиться по городу. И, наверняка, Киву сейчас тоже задают крайне неприятные вопросы касательно того, почему его партнер по бизнесу единственный из «процветающих» не воспользовался любезным разрешением совета перебраться в Австралию. И, конечно же, утечка антидота именно на территории России тоже произошла совершенно «случайно»…

В то время, пока Дмитрия держали взаперти, допросу подверглись Катя, Стас и Иван. Вначале в кабинет притащили Ивана, и, когда он предстал перед собравшимися, Полковник мысленно усмехнулся. Если первый допрашиваемый сохранял поразительное хладнокровие, то второй напоминал проснувшийся вулкан. На всякий случай сопровождающие надели ему на запястья наручники и не стали снимать до тех пор, пока не закончился допрос.

Разговор Ивана с Полковником проходил на повышенных тонах. Блондин сходу высказал мужчине все, что о нем думает и что сделает с ним, если ему, Ивану, немедленно не вернут его дочь. На вопросы о том, что он знает о планах «процветающих», детдомовец отвечал охотно, но настолько нецензурно, что один из солдат не выдержал и без разрешения заехал ему по лицу. Впрочем, в отличие от Дмитрия, этому парню Полковник верил. Иван действительно походил на того, кто оказался в неудачное время в неудачном месте. Или напротив — в удачном, учитывая тот факт, что его и дочь вряд ли успели бы эвакуировать с окраины в порядке очереди.

— А твое какое дело? — с раздражением спросил Иван, когда Полковник поинтересовался, чем занимался допрашиваемый прежде.

— А дело мое такое: людей у нас в госпитале не хватает, — прохладным тоном ответил военный. — Тебе-то противоядие быстро вкололи, и поэтому ты быстро оклемался. Чего не могу сказать о других пострадавших. Часть из них настолько ослабла, что даже голову поднять не могут. Многих из них тошнит и все еще держится температура. Нужно помочь перенести пострадавших под землю. И если у тебя есть медицинское образование, ты нам пригодишься не только в качестве мула.