Александр Серый - Милана [СИ]

В десять часов вечера по местному времени в здание офиса товарного склада космического порта Кадеррана проникли вооружённые люди.

Космопорт окружала ограда из сетки, призванная ограждать его в первую очередь от пьяных бездомных, бродячих собак и ленивых журналистов, — не ленивые её все же перелазили. Вооружённые люди же просто прорезали в сетке дыру. Одни мужчины, их было не больше дюжины. Выбираясь из кустов, они на ходу вынули пистолеты и небольшие автоматы явно кустарного производства. Сам склад, длинная коробка из пенокамня с ребристыми квадратами ворот, сейчас был наглухо закрыт в ожидании кораблей. Неизвестные пересекли подъезд для грузовиков длинной перебежкой и оказались у трёхэтажного здания администрации.

Центральный вход в офис находился в сотне метров правее, за углом, но люди приблизились к пожарному выходу. Широкоплечий человек воистину впечатляющих размеров подошёл к крепко запертой двери. Один удар ноги со скрипом вывернул замок и надорвал верхнюю петлю. Нападающие вошли в офис.

Они двигались уверенно и без лишней спешки. Они знали, что в здании пусто, даже свет в окнах их не насторожил. Правительственные служаки просто не умели экономить, как подумали некоторые. На парковке для сотрудников перед центральным входом стояли машины, но вооружённые люди их не увидели.

Широкоплечий громила зашёл последним. Ровно через три минуты из здания раздался пронзительный женский крик. Его прервала пара быстрых выстрелов…

В тридцати тысячах километров от поверхности планеты на фоне испещрённого звёздными точками космоса висела круглая тень.

Как все стандартные установки спаренного инфо-поля, станция была сферической формы. Жилые помещения тянулись «сверху» камеры длинными изогнутыми наростами, в которых тускло сияли ряды окон и обзорных площадок. Трёхкилометровая прямоугольная штора корабельного шлюза медленно складывалась гармошкой, открывая внутреннюю камеру станции. Стандартная камера могла принять за раз несколько десятков конвенционных космических транспортов. Но сейчас из её зева выплыло всего два корабля.

Сначала под свет звёзд явился шикарный белый лайнер. Гладкие обводы корабля ясно говорили, что он готов в любой момент легко погрузиться в атмосферу планеты. Ряды иллюминаторов на десятке палуб сияли цветными огнями. Пыхнув плазменным выхлопом, щегольски подкрашенным в алый, корабль заложил вираж и грациозно поплыл в пространстве как прекрасный лебедь.

Следом показался небольшой транспортник. В отличие от изящного лайнера, это судно больше походило на прямоугольный стальной ящик, куда с одной стороны пинком вбили движок, а с другой приварили мостик, да не сверху, а чуть сбоку, словно промахнувшись.

Завеса камеры уже медленно распрямилась, закрывая шлюз, а корабль всё ещё висел в пустоте без движения. Наконец двигатели пыхнули — все одновременно, даже манёвровые. Транспортник резко дёрнулся, словно в конвульсии, но пару секунд спустя стал медленно разворачиваться, попыхивая огоньками с разных сторон. Кончив неуклюжий разворот, корабль двинулся вслед за белым лайнером, словно неловкий школьник, тайно увязавшийся за красивой одноклассницей.

Под кораблями темнела чёрная сфера ночной планеты. Только её края обводил свет невидимого сейчас солнца, освещая нежно-голубую поверхность.

— Ардена. Вот и прибыли.

На мостике транспортного корабля находился всего один человек, молодой парень в распахнутой пёстрой рубашке и мятых светлых штанах из ребристой ткани. Тёмные волосы странно контрастировали с очень бледной кожей. Толкнувшись, он отъехал на шаг в подвижном кресле, потом забросил ноги на полукруглую столешницу контрольной панели, устроившись поудобней.

— Отлично, курс проложен!

Развалившись в кресле, пилот довольно усмехнулся, глядя на мониторы контрольной консоли. В окнах серо-голубого интерфейса бежали строки докладов о системах судна. Мониторов было не менее десятка, и по обе стороны от пилота имелись дополнительные кресла, для других членов экипажа. Но они были задвинуты. Молодой человек был единственным пилотом корабля.

Справа стену рубки рассекали треугольники обзорных окон, слева находилась дверь. Многоместная контрольная панель, за которой сидел пилот, была утоплена в пол, за его спиной высилась другая панель, капитанская. У двери на стене висел широкий экран.

Обычно такие использовали для того, чтобы члены экипажа в разных помещениях могли связаться друг с другом. Но на этом судне экраны служили для того, чтобы Навигационный интеллект корабля всегда мог выразить экипажу своё о них мнение.

Экран ожил, являя в себе пустую белую комнату. В центре комнаты на чёрном изящном стуле сидела хрупкая девушка. Яркое алое платье оттеняло нежную белую кожу, волосы укрывали плечи золотым потоком. На макушке девушки сиял огромный красный бант, напоминая диковинную бабочку на золотом цветке. Девушка чувственно поджала ножки в тёмных голубых, под цвет пронзительным глазам, туфлях и посмотрела в сторону, словно в невидимое на экране окно.

— Гхаа! Тупица! Кренит! Что ты творишь?!

Рубку затопил злой мелодичный голос. Изящные черты лица, явно выведенные мастером виртуальной скульптуры, исказились в гневе. Пилот озадаченно повернулся к экрану:

— Вик? Чего опять?..

— Закрой рот! Идиот, убить нас хочешь?!

Экран оповещения погас, и виртуальное изображение явилось на всех экранах перед пилотом, заставив его раздражённо опустить ноги.

— Вали с моей консоли, Викки! — Парень недовольно постучал пальцем по ближнему экрану, словно сгонял с окна насекомое.

На возвышении за его спиной возникла небольшая тень.

— Заткнись! Ты нарушил карантин!

— Какой нахрен каран?.. Воавх!

Шестиногая тень размером с кулак прыгнула на пилота с капитанской консоли, ощутимо треснувшись в его голову чернопластовым корпусом.

— Ты сбрендила, жестянка?!

Парень с нервным вскриком мотнул головой, сбрасывая рем-бота. Металлопластиковый паук глухо стукнулся об пол, но шустро перевернулся на лапы и скрылся в тени ближайшего тех-отверстия.

— Я торможу корыто!

В подтверждение, лёгкая вибрация прошла по кораблю, и пилот раздражённо сел ровно. В рубке торможение отразилось лишь мягкой вспышкой света, но снаружи все выхлопы судна вновь пыхнули оранжевым огнём. Опять одновременно и ещё сильнее прежнего. Наблюдателю со стороны могло бы показаться, что корабль вдруг взорвался. Но он просто застыл на месте, борясь с инерцией лёгким пыхтенье носовых дюз.