Максим Алиев - Полет Зерба

— Герцог в курсе?

— В курсе. В итоге я, конечно, всё передам. В итоге, — Илан хмыкнул.

Врал он самозабвенно. Полуправда, замешанная на невежестве, в ближайшей перспективе была лучшим выбором. Удобоваримым объяснением.

Естественно, Диана ему не поверила. Один маг Крови не мог поймать другого на лжи, но этого и не требовалось. Ложь о семейных делах — первое чему учат аристократов на уроках «Светского этикета». С другой стороны, Илан лишь утаил причины, а вот все его слова о намерениях и неприкрытая угроза любым помехам наверняка были правдивыми. Он ведь почти бросился на неё. Подготовка Надзора и некоторый специфический опыт позволяли определить это «с достаточной долей вероятности».

— А теперь, пожалуйста, расскажи мне, как конкретно ты сможешь найти объекты эпохи Воцарения?

Диана вздохнула и начала рассказ. Что ей оставалось делать?

В то же время Фарель сидел на полу кабинета рядом с Ласи. Она доверчиво прижалась к его плечу, сверля стену отсутствующим взглядом. Девушка устала. В ней до сих пор пробегали волны чужой силы, омывавшие разум и тело негой, свежестью и лёгким тёплым бризом. Чуть побледневшие губы сами собой сложились в улыбку.

Она повела рукой, убирая карту и копии записей барона. Сложный, запутанный разум, прятавшийся под пшеничной шевелюрой, раз за разом приходил к выводу о неизбежной гибели всех участников похода. Ритуал Зерба снова дал слабину, неспособный сдержать волю, рвущуюся из оков. Ласи потёрлась щекой о плечо белоголового. Тот покосился на неё, но промолчал. Он не обманывался женским обаянием. И пистолет всегда носил с собой не из-за паранойи.

Бывший мастер-рулевой Флота Конкордата, бывший капитан крейсера прекрасно понимал, что Зерб относился к своим свитским как к детям. Старшая, но немного глупенькая Рале, два хулиганистых брата-акробата помладше, и самая любимая младшенькая. Ласи. Самая опасная, жестокая и непредсказуемая из всех. Но если Фареля погубила любовь к женщинам и пристрастие к наркотикам, то блондинку погубил собственный разум. И это чудовище, запертое в черепной коробке ритуалами господина, всё чаще напоминало о себе.

— Мне страшно, Фар. Мы все умрём. И вы, и хозяин.

Тело белоголового одеревенело, а пульс подскочил. Он потянулся к Илану со всей возможной силой для немага.

«Господин! Господин! Ласи!»

Чужая воля вторглась в него словно торнадо. Фарелю лишь оставалось безучастно наблюдать, как его собственные руки ласково гладят Ласи по голове. Зерб предупреждал об этом. Слово «хозяин» от неё означало крах мягкой структуры контроля и включение жёсткой, на миллиметры отличавшейся от контрольных ритуалов для порабощения.

Через минуту девушка засопела, а ещё через одну в кабинет медленно вошёл Зерб. Он поддержал Ласи, давая Фарелю встать.

— Организуй мне чай и сладости, а потом никого сюда не пускай.

Белоголовый кивнул и вышел. Илан обнял Ласи, окружая её коконом своей силы.

— Хозяин, мы все умрём?..

— Нет, девочка. Мы не умрём, — ласково сказал Илан, продолжая формировать первичный круг ритуала вокруг них двоих.

— Вы мне говорили, я помню. Теперь всё закончится? — сменила тему девушка, сильнее прижимаясь к Зербу. — Я снова стала плохой?

— Нет, моя хорошая, но придётся поспать, а потом немного потерпеть.

Середину ночи Илан встречал на пороге лаборатории. Ласи доверчиво прижалась к его груди, подрагивая во сне. Он не отпускал её всё время пути до особняка. В ином случае хрупкая блондинка с сознанием, деградировавшим до уровня пятнадцатилетней девочки, могла проснуться и устроить что-то. Зерб не собирался проверять.

Он уложил её в центр рунной схемы, взмахом руки активируя магический инструмент. Сейчас вся его мощь не требовалась, поэтому силой наполнялись лишь отдельные знаки, отвечавшие за работу с разумом. Илан уселся в кресло и тяжело выдохнул. События рвали его на несколько маленьких человечков, требуя физического присутствия в разных местах. Даже контроль дирижабля ему пришлось оставить на Диану.

Руны набрали необходимую яркость и загудели. Тяжёлый гул давил на уши, но это следовало терпеть. Илан встал с кресла, подошёл к краю магического круга и начал раздеваться. Когда он только возводил первые блоки в сознании Ласи, ему пришлось использовать минимальный набор знаний. Уже после Зербу попали в руки фолианты эпохи Воцарения, в которых имелись подходящие ритуалы. Сейчас он собирался применить один из них.

Маг проговаривал про себя счёт действий, аккуратно складывая одежду у границы круга. Сейчас должно было состояться что-то среднее между помолвкой, ритуальным соитием и жертвоприношением. Искры бегали по потолку, отбрасывая гротескные тени.

— Проснись, — тихо приказал Илан.

Ласи открыла глаза и посмотрела на Зерба.

— Всё закончится здесь? — в девичьем голосе не было мольбы или обречённости. Простая констатация факта, пусть и в форме вопроса.

— Нет. Я предлагаю тебе вручить мне свои тело, душу и магию, навечно стать моей частью, потерять старые права и обязанности и взвалить на себя новые. Каков будет твой ответ?

Каждое слово Зерба искривляло реальность. Магия бурлила в нём горным потоком, а некоторые провода на стенах уже дали тонкие струйки дыма. Ритуал, который решил использовать Илан, не был целительским.

— Я согласна.

Её слова послужили камешком, породившим камнепад. Дальнейшее уже не зависело от них. Илан собирался воспользоваться побочным эффектом от самой сложной и строгой вассальной клятвы, использовавшейся в прошлом. Магия испепелила одежду Ласи, обнажив хрупкое тело и сложную сеть рун, вырезанных на коже. Казавшаяся когда-то вершиной целительского искусства схема таяла, оставляя после себя открытые раны.

Илан вошёл в круг и опустился на колени между раздвинутых ног Ласи. В руке девушки засветился длинный узкий стилет. Вассал принимал сеньора, но в то же время сеньор должен был доверить своё сердце для одного точного укола. Именно поэтому к подобному ритуалу нельзя принудить, иначе ритуальный ответ на ритуальное соитие превращался в настоящий удар клинка. Зерб резко придвинул Ласи к себе, мгновенно получив полметра кровавого железа в грудь. Мир вспыхнул болью, светом и страстью, а затем померк.

Илан открыл глаза. Он всё так же стоял на коленях, но теперь на нём повисла Ласи. Девушка обвила его руками и ногами, с силой достаточной удушить кого похлипче.

— Ласи?

— Господин? — она подняла голову и посмотрела Зербу в глаза.

Ещё никогда она не чувствовала себя так ясно, не ощущала мир так чисто. Память вернулась к ней, разворачиваясь полотнами липкого безумия. Но к каждому ужасу находился противовес в лице Рале, Фареля, Эзеля и, конечно, господина. Ласи прижалась к нему бёдрами.