Кирилл Смородин - Герой большого города

Разумеется, скорее всего, она была пустой. Но попытать счастья все же стоило, и я заставил себя поползти вперед.

Силы таяли, мне приходилось напрягать все мышцы, чтобы продвигаться, и боль грызла мою рану подобно обезумевшему зверю. Я скалился, стонал, всхлипывал, сплевывал кровь — и медленно приближался к цели, молясь всем дзибурийским божествам, чтобы в банке осталось хоть немного той газированной дряни, которую при обычных обстоятельствах я ни за что не стал бы в себя вливать.

Дополз я минут через пять. Понимая, что если банка пуста и весь путь был напрасен, то это конец, я ухватил ее и…

Хвала Творцу Хаяо! Судя по тяжести, банка почти полная!

Не раздумывая больше ни секунды, я припал к ней и стал пить. Казалось, никогда прежде мне не доводилось пробовать ничего более вкусного.

Внимание!

Вы использовали энергетический напиток в качестве компонента, стимулирующего ускорение регенерации. Теперь восстановление Вашего Здоровья пойдет быстрее.

Хорошо… Я свернул сообщение Системы и сделал еще несколько глотков. Боль уходила, что делало меня едва ли не самым счастливым человеком на всем Земном шаре. Полоса жизни по-прежнему мигала и была катастрофически коротка, но уже не настолько. Все, процесс восстановления пошел, значит, выкарабкаюсь.

Через некоторое время Система вновь напомнила о себе, заявив, что задание по восстановлению Здоровья до безопасных величин выполнено, и я получил еще одну ступень для повышения уровня.

— Вот и славно, — прошептал я и отпил еще немного.

Затем подполз вплотную к мусорному баку и спрятался за ним. Как я уже говорил, боль ослабевала, но вот сонливость накатывала все больше с каждой минутой. Глаза слипались, сделать с этим ничего было нельзя, и я отключился.

Проснулся я, когда уже светало. Самочувствие было превосходным, и о том, что еще несколько часов назад я едва не погиб от огнестрельного ранения, напоминали только следы крови на лице, футболке и изнанке куртки. Да, я спасся, и тем не менее, положение мое оказалось препоганым.

Даже страшно представить, каково сейчас маме. Если я отключился, спрятавшись за мусорным баком, то она наверняка провела бессонную, полную страха ночь, обзванивая больницы, полицейские участки и морги. Как я уже не раз и не два говорил, мама прекрасно знала о моем таланте влипать в передряги и обязательно напридумывала всяких ужасов. Но при этом наверняка оказалась недалека от истины.

Что же, придется выдумать какую-нибудь историю, хоть я этого и не люблю. Да и не особо умею. Но для начала нужно отправить футболку в мусор: притащиться домой в окровавленной одежде и при этом заверять, что все в порядке, — такая себе затея.

Пока я раздевался и избавлялся от следов крови на лице при помощи найденных в баке старых салфеток, то решил, что в «легенде», которую предстоит услышать маме, должна содержаться солидная доля правды. В этом направлении, уже покидая место вчерашнего происшествия, я и продолжил шевелить мозгами.

Путь домой занял не больше получаса, и за это время я успел состряпать лишь нечто донельзя нелепое. Раз за разом повторяя то, что собирался рассказать маме, я все больше убеждался в глупости и неправдоподобности «легенды», и мне становилось все страшнее. Определенно, ближайшие час-полтора будут очень неприятными…

…Мама открыла буквально через миг после того, как я постучал. По ее бледному, испуганному и залитому слезами лицу было понятно, что все плохо.

— Тэдэши… — со всхлипом выдавила мама, пропуская меня внутрь — под суровый взор стоявшего рядом Мичи.

«Тебя только тут не хватало», — мысленно проворчал я, понимая, что выяснение отношений окажется сложнее, чем предполагалось.

И не ошибся: мама снова плакала, так что первое слово взял мой будущий отчим.

— Итак, молодой человек, — грозным голосом начал он. — Вам предстоит многое объяснить. Вы в курсе, что мы с вашей мамой провели бессонную ночь и…

И так далее. Толстяк вжился в роль заботливого, но разгневанного папаши, и я, очень некстати вспомнив об одном его телефонном разговоре с «коллегой», начал злиться.

— Послушайте… — твердым, без ноток раскаяния тоном вставил я, когда Мичи понадобилось вдохнуть. — Может быть, вы все же дадите мне рассказать, что случилось? Между прочим, я ни в чем не виноват.

— Вот как?! — Мичи аж вытаращился. Он явно рассчитывал, что я начну извиняться. — Ну что же, попробуй. Надеюсь, ты придумал хотя бы немного правдоподобную историю.

— Мичи, — с укором, наконец, перестав плакать, произнесла мама и обняла меня. — Не надо так…

Затем она отошла на пару шагов и внимательно меня рассмотрела. Выглядел я не очень сносно: разумеется, ни синяков, ни ссадин у меня не было, как и следа от пули, но вот куртка и джинсы были все в пыли, и это наверняка наводило маму на дурные мысли.

— Прежде всего, — торопливо заговорил я, чтобы мама снова не расплакалась, — со мной все в полном порядке. Я не ранен, меня не побили, а из-за того, что случилось вчера вечером, пострадала только Хикару.

— Твоя подружка? — на физиономии Мичи читалась растерянность. — Что случилось-то?

— Дело в том, что вчера вечером мы отправились в парк развлечений Поньо, — начал я пересказывать свою «легенду». Сейчас, когда рядом стоял Мичи, она казалась мне еще более нелепой. Наверняка толстяк, который и сам на короткой ноге с ее величеством ложью, почует, что я все придумал. Однако другого выбора не было… — Мы с Хикару отлично провели время, накатались на аттракционах и собирались возвращаться. Время было уже позднее, она торопилась, поэтому мы решили пройти через самшитовую рощу, чтобы выйти сразу к метро. Вот по пути все и случилось…

— Что случилось? — на этот раз вопрос задала мама. Она явно успокаивалась, и я приободрился.

— Какой-то отморозок на байке решил развлечься — напугать нас. И сбил Хикару. Она потеряла сознание, этот гад скрылся. Вокруг не было никого, я сам вызвал «скорую помощь», а когда она приехала, отправился в больницу вместе с Хикару.

— Но позвонить-то и предупредить ты мог? — по-прежнему сурово вставил Мичи.

— Увы, — я достал из кармана отключенный смартфон. — Батарея села почти сразу после звонка в «скорую». А телефон Хикару и вовсе разбился.

— А что насчет больничных телефонов? Они тоже не работали? — с хорошо различимым сарказмом осведомился толстяк.

— Работали, но… Понимаете, я разволновался за Хикару. Я вообще боюсь врачей, ты же знаешь, мам, — я повернулся к маме, и та понимающе кивнула. — В общем, я сидел и ждал, когда Хикару проведут все обследования и скажут, что с ней.

— И как? — осторожно спросила мама. — Хикару сильно пострадала?