Михаил Тихонов - Там, за горизонтом…

– Не понимаешь? – дядя остановил грузовик и теперь изучает панель перед собой, одновременно отвечая вопросом на вопрос. – Все просто. Эта станция громадная, минимум рассчитана на несколько десятков тысяч разумных. Вряд ли тут жили одни одиночки, скорее, как и везде семьями. А в семьях кто есть? – он нажимает какую-то кнопку и поднимает взгляд на меня. Я лишь пожимаю плечами. – Дети, Макс, дети. И они растут, взрослеют, а, значит, им становится нужно ставить нейросети. Не думаешь же ты, что из-за одного разумного, аграфы будут летать куда-то в другую систему, лишь для того, чтобы установить нейросеть?

Хм… И правда… Чего-то я не подумал… Получается, на станции должен быть запас нейросетей. Не думаю, что они такие уж габаритные, так что мы вполне можем разместить их и в нашем малюсеньком корабле. Теперь хоть понятно, чего дядя так стремится осмотреть станцию.

– Да, черт! – выругавшись Ники со всей силы бьет по той же кнопке, что перед этим нажал. Видимо, результат его не удовлетворил.

– Что случилось? – выныривая из размышлений о богатствах станции, интересуюсь у него.

– Да… Хочу скинуть груз, а то в ворота не пролезаем, а автоматика походу накрылась. – поморщившись отвечает он. – Придется пешком возвращаться к кораблю.

– А как же это существо снаружи? – вспоминаю про монстра, которого запечатлела нейросеть.

– Как-как… Да никак. – дядя снова попробовал избавиться от груза, но снова неудачно. – Загоним как было, и выберемся через люк. – пожимает он плечами.

– Слушай, а как оно вообще тут могло выжить и откуда взялось? – задаю вопрос.

– Да хрен его знает. – дядя аккуратно выруливает к злосчастным воротам. – Может тут какая лаборатория была у аграфов, или зоопарк. Вот, зверюшка и сбежала. Ходят слухи, что ушастые балуются всякими экспериментами по выведению боевых особей из разных животных. Между звезд вообще много каких легенд ходит, а еще больше такого, что и во сне не приснится.

– Э… А почему она нас тогда не трогает? – любопытство меня когда-нибудь погубит.

– Сплюнь, мудак. А то накаркаешь. – дядя осуждающе смотрит на меня. – Не трогает и ладно. Скажи спасибо, а то видал какие у этой химеры коготочки? – улыбается глядя на меня. Я то помню, ага, там правда всего один коготочек, но зато таких размеров, что в дрожь бросает. – Думаю, ему наши скафы на один удар. Ладно, приготовься пока, будем выбираться.

– Не понял! – Ники едва успел затормозить, потому что на месте проема стояла ровная стена, ЗАКРЫТЫХ ворот. – Что за херня! – в сердцах выругался он.

Вот что ему скажу? Да не знаю я! Но мне это не нравится… Сильно не нравится… И как – будто мало нам того, что ворота неизвестным образом оказались закрыты, кстати, как мы прошляпили этот момент? Так еще и свет фар, до этого хоть как-то освещавший окружающее пространство, начал терять яркость, пока совсем не погас. Нейросеть, конечно же, автоматически перешла в режим ночного видения, по обзор сократился колоссально, чего уж тут говорить.

– Черт! Черт! Черт! – дядя ударил по штурвалу руками, выплескивая эмоции.

Ну да, приятного мало… оказаться запертыми в темноте, в помещении с кучей останков, двумя трупами за спиной, отрезанными от единственного средства, способного увезти нас отсюда… Это я еще не упоминаю про непонятного монстра, бегающего где-то рядом.

Красота! Странно, но непонятное беспокойство, терзавшее меня все то время, пока мы тут находимся, куда-то исчезло… Надо же… Я абсолютно спокоен, и пытаюсь придумать, как мы будем выбираться из этой задницы… Наверное, я подспудно чувствовал, что все так и закончится, и теперь могу успокоится. Мы в заднице…

– Хватит машину ломать. – дядя чего-то совсем сорвался. – Че делать будем? – спрашиваю у методично выламывающего штурвал Ники.

– Да не знаю! – восклицает он в ответ.

Мда… Вообще-то, теряться в разных там экстремальных ситуациях должен я, но сейчас почему-то у дяди, вроде как более опытного и подготовленного происходит срыв. Ну раз не знает он…

– Бери свою бомбу. И успокойся уже. – Тоном не терпящим возражений четко отдаю распоряжение, вставая из кресла. – Пойдем искать выход. Че ты вообще психуешь? – перехватив поудобнее игольник, собираюсь уже идти в сторону заднего отсека, в котором есть люк.

– Блин, и правда, чего это я? – Ники оставляет в покое почти оторванный штурвал и тоже поднимается с кресла.

Внезапно кабина приседает, будто на нее упал большой груз. Я замираю… Черт… Похоже накаркал… Цок-цок-цок… Опять в ушах этот цокот непонятный… Смотрю на Ники, тот тоже замер, поднеся к губам палец, мол тихо…

Цокот, я понял, с чем он у меня ассоциируется – когда стучишь ногтем по стеклу, вот тот же самый звук, только громче…

– Люк… – одними губами шепчет дядя, но я его все же понимаю.

Вспоминаю, что у меня с собой есть еще и взрывчатка, аккуратно вытаскиваю один брикет и активирую детонатор на подрыв при ударе. Перехватываю игольник одной рукой и медленно, стараясь ни обо что не споткнуться, начинаю двигаться в сторону кормового отсека. Ники, так же осторожно, следует за мной, взяв на прицел дверной проем.

Идти недалеко, но торопиться не стоит. Остановившись в полушаге от выхода, прислушиваюсь. Вроде тишина… По крайней мере, цокота неслышно. Собравшись с духом, делаю шаг вперед и чуть не получаю разрыв сердца.

Прямо перед лицом у меня, в сером свете после обработки нейросетью, застыла зубастая пасть с огромными глазами, не имеющими зрачков. Чисто рефлекторно отпрянув, падаю назад, надавливая пальцем на спусковой курок игольника. Морда исчезает мгновенно, но я уже не могу поймать равновесие, поэтому спиной встречаюсь с поверхностью пола кабины, продолжая стрелять уже в крышу.

Ха! А игольник-то, не так уж и плох! Не знаю, что за материал использован при изготовлении кабины, но разогнанные магнитным полем иглы пробивают крышу навылет, оставляя тонкие отверстия, рваной строкой отметившие траекторию моего падения.

Ники подлетает ко мне, и, выхватив зажатую гранату, бежит в соседний отсек, откуда возвращается так же быстро, но уже без нее.

Вспышка взрыва больно бьет по глазам и на какое-то время, я теряю зрение. Долбаная темнота! Нейросеть быстро нивелирует негативные последствия, но зайчик все еще бегают, мешаю и так плохому обзору. Интересно, мы хоть зацепили эту тварь?

Черт! Она же может попасть внутрь кабины! Рывком сажусь и вскидываю игольник в направлении дверного проема. А где дядя?

– Давай быстрее! Пока эта тварь снова не полезла! – а вот и он.

Чувствую, как меня рывком поднимают на ноги и разворачивают вокруг оси.

– Ты как? Зацепило? – голос дяди обеспокоен. От недавней агрессии ни следа. Передо мной уверенный в себе человек, которым всегда и являлся Ники.