Антон Орлов - Машина смерти

– Хорошо, – после паузы согласился Поль. – Я отказываюсь от намерения убить тебя и не буду делать таких попыток, но если ты на меня нападешь, имею право на самооборону – как в незийском уголовном кодексе.

Он выглядел измученным, но собранным, и Тина подумала, что за последние полтора года он все-таки сильно изменился.

– Не люблю верить на слово, однако придется… Предлагаю устроить перерыв, и потом обсудим детали нашего соглашения. Поль, буду безмерно счастлив, если прелестная Полина Вердал согласится выпить со мной по бокалу шампанского тет-а-тет.

Поль промолчал.

– Как насчет схемы мьярла? – спросила Тина.

– После перерыва. Ни от тебя, ни от Стива я пока не получил никаких гарантий.

– Сначала договоримся о деталях, потом о гарантиях, – сказал Стив.

Остальные четыре комнаты были предназначены для отдыха: вероятно, Лиргисо предполагал, что переговоры затянутся.

Стив включил теримнал с выходом в планетарную Сеть и начал перескакивать с сайта на сайт, быстро, как он всегда это делал.

Лейла после короткой заминки подошла к Ивене и заговорила о кутаканских безделушках, которые были в том павильончике во дворе. Безделушки никуда не годились, она их раскритиковала, но видно было, что ей очень хочется сближения с другой девочкой, почти сверстницей – если вспомнить о ее реальном возрасте. Да ведь у нее никогда не было подружек… Сначала – инвалидное кресло и пустынные пляжи Восточной Хардоны, потом – жизнь с Лиргисо и Хинаром; о том, как живет большинство ее ровесников, Лейла имела приблизительное и расплывчатое представление.

Лиргисо обучил ее поведенческим приемам, благодаря которым она легко добивалась контакта и казалась раскованной, уверенной, преуспевающей (для Живущих-в-Прохладе это азы, ибо тот, кто этого не умеет, никогда не станет Живущим-в-Прохладе), но Тина чувствовала, что под этой маской прячется другая Лейла, не слишком уверенная в себе и очень одинокая.

Поль вначале косился на них, словно ему не нравилось, что они разговаривают, потом успокоился и даже согласился выпить чашку шоколада. Это хорошо, а то бывало, что у него после очередного стресса надолго пропадал аппетит, и тогда приходилось следить за тем, чтобы он хотя бы питательные капсулы регулярно принимал.

– Что ты сейчас думаешь о ситуации? – тихо спросила Тина.

– Вроде бы налаживается в нашу пользу. На Незе пока все в порядке, я постоянно держу его в поле зрения… можно так сказать или нет? Там ничего пока не случилось, и с Люаной тоже. Если «Контора» про нее знает, она тоже под угрозой. А мы зато союзника приобрели – такого отморозка, что лучше бы он и дальше оставался врагом. Как его энбоно столько лет терпели?

– Так же, как мы. С трудом. Попробуй определить перспективы, он нас не подставит?

– По-крупному – нет, но всяких пакостных сюрпризов будет сколько угодно.

Ответил Поль без запинки: должно быть, он уже сканировал будущее, и не один раз.

Сам Лиргисо куда-то исчез. Возможно, телепортировался к себе на яхту.

Тина подошла к окну, приоткрыла жалюзи. Метель улеглась, и множество дымков поднималось над крышами к низкому серому небу, как на пожарище. Эта картина вселяла тревогу, хотя на самом деле дымки свидетельствовали о том, что жизнь в Усонуше сейчас устроенная: у всех есть топливо, чтобы готовить еду и спасаться от холода. Кутакан с его мохнатыми шубами, листовками на улицах и архаичным способом отопления казался Тине миром странным и в то же время скучноватым – ей здесь делать нечего.

Она без интереса разглядывала крыши бараков внизу, придавленные пластами снега вперемешку с мусором, когда услышала доносящийся из соседней комнаты голос Лиргисо. Тот уже вернулся и разговаривал с Лейлой, а Ивена подошла к Полю, присела рядом с ним на подлокотник кресла и пыталась развеселить его историей про Ольгиного кота.

Голос Живущего-в-Прохладе звучал насмешливо и наставительно. Тина прислушалась: целый каскад едких цветистых метафор в могндоэфрийском стиле – если на переговорах он ограничивался сжатыми формулировками, то теперь дал себе волю.

Закрыв жалюзи, Тина вышла в коридор, остановилась на пороге и спросила, улучив паузу:

– Зачем достаешь девчонку?

Лиргисо сделал небрежный отпускающий жест, и Лейла поскорее выскользнула из комнаты.

– Тина, это ради ее же блага! – Он с налетом досады поморщился. – Сколько сил я потратил на то, чтобы обучить ее магическому искусству, а она пренебрегала тренировками. Вместо того чтобы наращивать свое могущество, она пользовалась каждым случаем, чтобы сбежать на прогулку, и Хинар потакал ей. Тина, это непростительно!

– Могу объяснить. – Тина села в кресло напротив и взяла у подъехавшего робота стеклянный цветок с шампанским. – Это ведь ты помешан на власти и могуществе, а многие в этом просто не нуждаются. Например, я. И Лейла тоже. Ее с самого начала привлекало не могущество, а недоступный для нее мир и все, что есть в этом мире. Короче, свобода.

– Свобода без могущества – опасная иллюзия, – не согласился Живущий-в-Прохладе.

– И Поля лучше не изводи.

– Тина, мы с ним квиты. Я не знаю более изощренной издевки, чем вызвать желание и не утолить его, а Поль именно так и поступает – полагаю, не только со мной.

– Он не виноват, что он привлекателен. Это от него не зависит.

– Тина, меня поражает твоя слепота! У него восхитительная пластика, неужели ты этого не видишь? Он мог бы стать стриптизером. А посмотри, как он одевается, – неброско, но с безупречной элегантностью, и тот, кто знает в этом толк, сразу оценит его стиль.

– Это у него в крови. У них в семье все дизайнеры, все обладают хорошим вкусом, так что ничего странного.

– О, не скажи… – Лиргисо рассеянно провел пальцем по своим печаткам-бутонам с сомкнутыми рельефными лепестками. – Ваш с Ольгой друг Джеральд Крей – признанный дизайнер и ценитель прекрасного, однако же к собственной внешности он относится с удручающей небрежностью. А Поль хочет нравиться, но притворяется, что это не так.

– Ты видишь его не таким, как есть.

– Это ты видишь его не таким, как есть. Я-то понимаю его лучше, чем кто бы то ни было, и он не может мне этого простить. Я бы хотел, чтобы ты прозрела, великолепная Тина… А впрочем, у каждого своя реальность.

– Хм… Значит, если я в своей реальности дам тебе в морду, в твоей ничего такого не произойдет?

– Иногда наши субъективные реальности частично пересекаются. – Лиргисо с неторопливым достоинством поднялся с кресла, шагнул в сторону и оказался вне пределов досягаемости. – Я думаю, все уже отдохнули, пора вернуться в зал переговоров.

Тина допила шампанское и тоже встала.

– Ты все это, – она показала на стенку, облицованную панелями медового цвета, с древесными разводами, – закупил на Кутакане или привез с собой?