Максим Гаусс - Преисподняя «Астра-1»

– Держитесь!

Андрей, не успев выстрелить, интуитивно обернулся. То же сделал и я. Ещё не успев ничего увидеть, я какой-то частью мозга уже понял – сейчас мы во что-то врежемся. Так оно и случилось. Постепенно сбавляющая ход дрезина, преследуемая горящим транспортом, на большой скорости налетела на огромную кучу слежавшегося от времени песка, неизвестно откуда взявшуюся прямо на железнодорожном пути…

Если бы куча была свежей, то дрезина влетела бы в нее, как нож в масло. Но в нашем случае все оказалось наоборот. Дрезина слетела с рельс и, заваливаясь на бок, рванула дальше, подскочив, словно на спортивном трамплине.

В то же мгновение, Зимин, оттолкнувшись, резко прыгнул вперед, выставив руки перед собой. Пространство и время словно слились в одно целое, а затем практически одновременно загустели. В какой-то момент, понимая, что не удержусь, я вскинул голову и увидел пролетающего мимо меня полковника, с перекошенным то ли от боли, то ли от страха лицом. А дальше, все многократно ускорилось: Дрезина перевернулась, при этом все-таки разломившись пополам. Катя и Павел вывалились сразу, прямо так, через накренившийся борт. Андрей, попытался прикрыть собой бесчувственного Димку, но сумел лишь проконтролировать свое падение прямо в рассыпающийся поддон. Мимо, прямо на место водителя, с грохотом свалился полковник.

Практически сразу, с диким, грохотом, треском и скрипом вторая дрезина налетела на обломки первой, раздавив ее. А затем она все-таки взорвалась. Все смешалось в объятую огнем кучу металла.

Едва крушение закончилось, как на меня сверху обрушился обезумевший от боли и злости майор Доронин. В результате аварии и взрыва топливного бака, он лишился левой кисти, получил ожог всей правой части головы, шеи и плеча. В правом предплечье из руки торчал стальной, окровавленный обломок. Комбинезон майора дымился сразу в нескольких местах. Но даже пребывание в таком состоянии не отбило у него желание поквитаться с диверсантами. При неудачном стечении обстоятельств, на его пути первым оказался я.

При крушении транспорта я неудачно выпрыгнул из разваливающейся на части дрезины так, что упал, не успев сгруппироваться. В результате, кажется, заработал вывих левого плеча. Острая боль и практически полное ограничение подвижности руки на мгновение лишили меня сознания. А вдобавок, ударившись головой при падении, я, похоже, получил еще и легкое сотрясение мозга.

Вооруженный ножом, Доронин чуть было не проткнул им мой живот, но я вовремя успел уклониться – лезвие скользнуло по пластиковой застежке комбинезона, не причинив вреда. Дико рыча, он хотел было повторить свой маневр, но не успел. Ударив его по ране здоровой рукой, я добился того, чтобы он, отшатнувшись, потерял равновесие. Взревев от боли, которую он все-таки чувствовал, майор выронил нож. В этот же момент я с силой оттолкнулся от земли ногами, и бросившись вперед, ударил головой в живот обескураженного Доронина. Тот упал на одно колено, но почти сразу же поднялся обратно, что-то прорычал, потянулся за гранатой, висевшей на поясе, но вдруг, поскользнулся в луже растекшегося масла.

Понимая, что майор вполне готов покончить с собой, прихватив заодно и мою жизнь, я двинулся к нему, но тоже поскользнулся. Уже сжимавший гранату в руке Доронин, столкнулся с проблемой – как вытащить чеку одной рукой? Поднявшись на одно колено, я быстро ухватил лежащий рядом стальной прут, размахнулся и двинул им по голове военного, пока тот ещё соображал, как ему поступить. Брызнула кровь. Кажется, даже зубы полетели. Тело мешком упало на землю. Граната выпала из его разжавшихся пальцев, откатилась в сторону.

– Тьфу! Зараза! – процедил я, отбросив в сторону окровавленную трубу. Тяжело дыша, я обессилено опустился на лопнувшую бочку, оказавшуюся рядом.

Вокруг было темно. Горящие обломки почти потухли – топливо быстро выгорело, а больше гореть там было нечему. Тем не менее, я различил впереди слева корпус взорвавшейся дрезины. Внутри, в нескольких местах, ещё что-то слабо горело. В открытом люке я увидел останки человека – похоже, кто-то из "Волкодавов".

Слева от меня находилась та самая куча песка, из-за которой и произошло крушение. Обломки нашей дрезины лежали с другой стороны, разбросанные хаотичным порядком. Справа, на куче я увидел тело Кати в неестественной позе. Она лежала без чувств, но, похоже, почти не пострадала при падении.

Вдруг, где-то за кучей вспыхнул фонарь. Луч света хаотично забегал по стенам.

– Эй! Макс? Павел? Есть, кто живой? – послышалось оттуда. Судя по голосу, это был Андрей.

Затем раздался удивленный возглас.

И практически сразу прозвучал выстрел.

Подскочив с бочки, я, хромая и соскальзывая, взобрался на кучу и увидел полковника. Зимин лежал между обломков нашей дрезины. Его нижняя часть была придавлена частью тяжелой рамы, с остатками какого-то механизма. В руке Зимин держал пистолет. Чуть дальше, на коленях, с фонарем в руках стоял Андрей. Я не успел рассмотреть, в него ли стрелял полковник, потому что в следующий момент Зимин резко повернулся ко мне.

– Ты! Вот я тебя сейчас… – прорычал он.

Его лоб и щека были окровавлены, что в слабом, мерцающем свете добавило ему чудовищности. Он уже почти направил пистолет в мою сторону, готовый спустить курок. Но не успел… Позади него, прямо из-под обломков показался Павел. В его руках был гнутый стальной уголок. Павел, размахнувшись, с силой ударил им по руке полковника, да так, что, судя по хрусту, сломал ее, при этом повредив еще и один из сервоприводов экзоскелета.

Зимин, скривившись от боли, с рычанием выронил пистолет, схватившись другой рукой за покалеченную конечность.

Я, облегченно выдохнув, сделал несколько шагов вперед, спускаясь к полковнику. Чуть в стороне на коленях сидел Андрей. Пуля попала ему в правое бедро. Андрюха, стиснув зубы, перетягивал ремнем бедро выше раны.

– Ты как? – спросил я у него, переводя дух.

– Нормально, – скривившись, произнес он. – Где Дима?

– Здесь! – Павел, отбросив уголок в сторону, уже разбрасывал мелкие обломки, под которыми лежал Дмитрий.

– Там, на склоне Катя. Вроде цела, но без сознания, – произнес я. – Паша, как Дима?

– Жив. Без сознания. Но дышит. Пуля в груди. А, нет, не в груди. В плечо попала.

– Что ты на меня вытаращился, урод? – с презрением спросил Андрей, заметив лежавшего на земле без движения полковника.

Тот и вправду, схватившись за сломанную руку, почти не двигаясь, лишь поочередно переводил взгляд с одного на другого. Его ноги были придавлены тяжелой рамой. А после быстрого осмотра, я понял, что икра на правой голени разорвана самым ужасным образом.

Из-за кучи показалась растрепанная Катя, отряхиваясь от мусора. Несмотря на то, что выглядела она просто ужасно, ей явно досталось меньше других.