Лео Сухов - Безымянные слуги

Первая шеренга копейщиков упала на колено, выставив копья и уперев их в землю. Вторая шеренга ощетинилась копьями у первой над головой, а третья перехватила копья, готовясь колоть над головами второй шеренги. А в клубах черной пыли, оставшейся на пепелище трущоб, выросли фигуры странных птиц и их всадников, врубившись в строй. Над полем повисли крики ярости и боли, треск и звон, визг птиц, стоны и ругань. Крики сражения, в котором обе стороны пришли только убивать.

Прорвать линию всадники серых так и не сумели. Первые упали, следующие напоролись на копья, те, кто шёл за ними — наткнулись на трупы. Да, двуногие создания гораздо легче переступали через тела, чем кирри, не ломали ноги и опасно разевали острые клювы. Но их хрупкие шеи легко перерубались боковыми ударами копий — что уж говорить о мечах и топорах, которые у ветеранов тоже имелись. Перед нашим строем образовалась свалка из всадников и скакунов, а самые нетерпеливые бойцы уже перепрыгивали через вал трупов и устремлялись в атаку сами.

Трое бойцов Пятнадцатой поддались общему порыву и прыгнули вперёд. Немалых усилий стоило удержать девушку от того, чтобы кинуться за ними — каждый сам выбирает свой путь в этой мясорубке. А на неё надеются оставшиеся пятеро, их и надо вести вперёд. Наши полтора десятка двинулись организованно, расправляясь с любым противником, что встречался на пути. Пепел поднялся в воздух туманом, скрывавшим всё уже через сорок шагов. Из клубов пепла вырывались одинокие всадники, птицы без всадников и спешенные серые. Мы двигались через этот туман, перешагивая через тела — и с каждым шагом становились всё ближе к лагерю серых. Внезапно появившийся противник промахнулся по мне и насквозь пробил грудь бойца Пятнадцатой. Девушка только сжала зубы — лечением тут уже не помочь.

Пепельная взвесь висела в воздухе облаком, в котором ещё раздавались звуки боя, когда мы наконец вывалились на отрытое пространство, где пепел уже успел осесть. Справа и слева появлялись отдельные бойцы, небольшие группки и целые десятки. Хохо вёл за собой пятерых и, увидев нас, стал смещаться ближе. Шасть вывел весь десяток и тоже начал подходить. Шестой вывалился из пепла, потеряв двоих бойцов. Рядом с ним шёл Первый и улыбнулся, увидев нас. Мы сбились в строй и двинулись к стенам лагеря. Постепенно нас догоняли вышедшие из битвы бойцы. Остались ли за спиной враги в пепельном облаке или нет — мы уже не знали. И не хотели проверять.

Из лагеря в нас полетели стрелы, и мы перешли на бег, прикрываясь щитами. Лучники серых людей успели сделать по нам три залпа — кто-то падал раненый, кто-то отставал, начиная хромать. И вот вражеские лучники уже не стреляли: они пытались сбежать, а мы их догоняли. Хоть серые и были двужильными, но тоже знали, что такое усталость. Вот и их лучники устали, не смогли оторваться — и гибли в ближнем бою. Весь лагерь серых, уставленный какими-то навесами, усыпанный кострищами, мусором и объедками, превратился в одно сплошное поле битвы. Основные силы до лагеря дошли почти одновременно. Бежать противнику было некуда — только к стене. Но там ещё держались башни, стреляя во все стороны.

Лучники пытались маневрировать, пытались отбегать, жертвуя бойцами, но всё было напрасно. Наш строй распался окончательно. Небольшие группки догоняли отступающих серых и резали их словно послушный скот — слишком много крови они пролили, чтобы оставлять кого-то в живых. А когда, оглядевшись, я не увидел ни противников, ни Пятнадцатой, ни своих бойцов — двинулся назад, к границе пепелища. Пятнадцатая сама увидела меня и замахала рукой. Вместе мы отыскали мой десяток и её четверых бойцов. Кто-то додумался написать на щите «Баржа», прицепить щит к копью и поднять над головой.

Узнал бы, кто это придумал — расцеловал бы. На название нашей полусотни возвращались бойцы наших десятков. Вернулся и Хохо, и Шасть, и Нож, и Кривой. Нашли Ладну, которая махала с пепелища. Рядом с ней стояло несколько бойцов Шестого и лежало несколько человек. Там же обнаружились перепачканные Зенка и Ласка. Не вышли только сам Шестой и Первый. Оставалось надеяться, что они живы и просто пошли дальше. У нас были раненые, которые уже не могли продолжать бой. Один из бойцов Пятнадцатой, многострадальная Лента, Гвоздь и ещё четверо бойцов Хохо и Шастя. По пути к стенам Мобана мы не досчитались десяти человек, а ещё двое умерли у нас на руках — Тика и Рыбоед. Пусть я не очень доверял Рыбоеду, но всё-таки он прикрывал меня в бою — и делал это честно.

Последним к нам пришёл Суч — весь в крови, с огромной дубиной. Он отмахнулся от Ладны и Зенки.

— Не моя кровь, — мрачно выдал он. — Эх…

— Надо идти дальше, — проговорил я. — Зенка и Ласка, раненых надо оттащить в форт. Пятнадцатая?

— Ладна, ты тоже с ними, — кивнула девушка. — Справитесь?

— Эй, меня с собой возьмите! — задёргался Гвоздь.

— Если так хочешь походить, то иди сам и не напрягай девочек, — устало оборвал я его. — Со сломанной ногой тебе бы до форта дойти. Ну что, Пятнадцатая?

— Шрам, иди в жопу, а? Веди всех сам, хватит за моей спиной ныкаться, — отмахнулась она.

— На нас не смотри! — предупредил Хохо. — Открыл рот — отдавай приказы!

— Тогда пошли, — приказал я и, подумав, добавил. — Щиты выставить! Первый ряд — Пузо, Кривой, Шасть, эээ… Бука, Одноглазый и вы двое — как звать?

— Надо.

— Орун.

— Нож, ты справа на фланге, — продолжил я. — Выходишь и режешь тех, кто пытается обойти строй. Суч — слева, та же задача. Все остальные — во второй ряд, поддерживаем. И колоть быстро-быстро…

Я осмотрел бойцов и ткнул в последнего бойца из десятка Пятнадцатой и вторую оставшуюся в отряде девушку:

— Вы?

— Кол, — ответил боец Пятнадцатой.

— Икир, — представилась девушка.

— По пути собираете все мази. На вас будет срочная перевязка. Вперёд не лезем — опыта у вас не хватает, а сдохнуть мы ещё успеем. Всем всё ясно? Тогда пошли.

Город встретил нас боем как под стенами, так и на стене. Но под стенами врагов оставалось совсем мало. Там, где подошли мы — держалась сотня серых, на которых наседало несколько нори из нашего форта. Или на этих нори наседала сотня. Разбираться мы не стали, а врубились во фланг противнику плотной группой. Снова звуки боя заполнили всё пространство, но наше появление резко изменило расклад сил. Первая же сшибка уполовинила количество врагов, и дела у нори пошли уверенней.

Разбив эту сотню, мы двинулись вдоль стены — на север, добивая небольшие группы, пока впереди не появился похожий отряд, занимавшийся тем же грязным делом. Развернувшись, мы отправились в обратную сторону. Но вскоре стало понятно, что до моря под стеной врагов нет, а бой на стенах тоже заканчивается. Выбрав осадную башню понадёжнее, мы поднялись и, наконец, увидели город.