Андрей Снегов - Красный меч [СИ]

Часы с глухим стуком опустились на стол, и мы оказались в пустыне.

На этот раз светило солнце, и я обрадовался тому, что сражение будет идти не ночью, как в прошлый раз, а при свете дня. Мы всемером стояли на вершине огромной дюны, а слева и справа вытянулись в длинную цепочку другие узгуны, оседланные нашими союзниками. На этот раз нам достались доспехи ослепительно белого цвета, видимые в пустыне за несколько километров. Подо мной фыркал узгун, и я похолодел от мысли, что ни разу не пробовал им управлять. Я с трудом припомнил, как управлял ящером Ник в день моего появления в Харисе и крепче сжал поводья в руках.

Навстречу нам широкой шеренгой неслись наши соперники. Они издавали воинственные крики, сливающиеся в протяжный вой, но были в заведомо проигрышном положении. Им придется атаковать нас снизу, поднимаясь по осыпающемуся под ногами ящеров склону. А это означало, что будет какой-то триггер, уравновешивающий наше тактическое преимущество. Я оглянулся. Сзади на расстоянии примерно километра на нас двигалась волна желто-зеленого цвета.

— Энди! — крикнул я и показал взглядом назад.

— Это — сукры! — воскликнул Энди. — Они как саранча, сжирают все на своем пути!

— Скачем на них! — крикнул я, натянул поводья, и развернув ящера понесся навстречу смерти.

Я не оборачивался, потому что был уверен, что все шестеро едут за мной. Сценарий был как раз подходящим: мы отдадим наши виртуальные жизни, чтобы задержать полчища хищников, и дадим возможность союзникам отразить атаку. Я болтался в седле, как дерьмо в проруби, при каждом толчке мощных ног узгуна взлетал в воздух, а затем пребольно приземлялся задницей в седло. Уже через минуту меня начало тошнить, и скорая виртуальная смерть показалась долгожданным избавлением от мучений.

Мы быстро сближались, и в движущейся на нас живой волне я начал различать отдельных желтых в зеленую полоску сукров. Они обладали мощными когтистыми лапами, огромными зубастыми головами, и маленькими скрюченными лапками, прижатыми к телу. Из-за задранных вверх хвостов, маленькие, не больше кошки, ящеры казались выше, чем были на самом деле. Мы ехали навстречу стаду тварей, похожих на уменьшенные яркие копии Ти Рексов [1], если представить их высотой не больше полуметра. Даже сукр-одиночка представлял опасность для человека, но тысячи таких ящеров были непобедимым воинством даже для объединенной армии учеников школы.

За спиной раздались звуки боя: удары металла о металл, рев ящеров, крики и проклятия сражающихся. Только сейчас я понял, что наш самоубийственный маневр наверняка будет воспринят как попытка спасти собственные шкуры, сбежав с поля боя. Дерьмо узгуна! Ну почему все всегда получается не так, как задумывается изначально!

— Парни, — закричал Ник из-за моей спины, — смотрите!

Я отвлекся от невеселых мыслей и посмотрел в злобные глаза чудовищ. В их рядах творилось смятение. Задние еще напирали, издавая хриплый отрывистый клекот, а передние начали отчаянно тормозить, вздымая перед собой тучи песка. Стройные ряды маленьких хищников постепенно превращались в волну катящихся по инерции и огрызающихся друг на друга тел.

Затем они остановились, и начали отступление, буксуя в песке при разворотах. Теперь мы и сукры поменялись ролями: они с клекотом удирали, задрав хвосты, а мы их преследовали.

Я не понимал, что происходит: мы всемером при всем желании не могли напугать тысячи агрессивных созданий! Я обернулся на скаку, но не увидел и не услышал ничего, кроме звуков сражения между командами школы.

— Парни, — закричал я, резко натягивая поводья, — тормозим!

В этот момент за спиной раздался оглушающий рев.

Ганд! Я помнил этот звук со дня появления в Харисе! Жуткая морда подземного чудовища сразу возникла перед глазами. Я обернулся. Парни остановились и также, как и я, наблюдали за полем битвы.

Червь собирал дань законного хозяина пустыни. Его исполинское тело периодически взмывало над поверхностью и, матово блеснув серой кольчатой шкурой, снова уходило в глубину. Каждый нырок сопровождался истошными воплями ребят и рычанием узгунов, угодивших в пасть ганда. Появляясь на поверхности, он поднимал в воздух тучи песка, в которых терялись белые и красные пятна доспехов учеников. Это придавали картине кинематографическую броскость, но повергало в ужас, несмотря на осознание нереальности происходящего.

Всадники спешно оставляли поле боя и, спасаясь от червя, в полном беспорядке скакали в нашу сторону. Пешие, которые были в состоянии передвигаться, с душераздирающими воплями разбегались куда глаза глядят. Огромная пасть ганда снова и снова появлялась над поверхностью, отчаянные крики резко обрывались, и смерть настигала очередных жертв. Я наблюдал за кровавой расправой и не чувствовал страха. Возможно, из-за виртуальности

— Что делать будем? — потрясенно спросил Ник, перекрикивая шум боя.

— А бегство с поля боя не запрещено? — уточнил я, глядя на несущихся к нам во весь опор всадников.

— Если поучаствовал в сражении, то беги на здоровье, — ответил Ник, — а если нет, то ты — дезертир за это снимут штрафные очки.

— То есть, формально наша семерка — беглецы и предатели, — крикнул я, и с усмешкой посмотрел в синие глаза командира.

— Именно! — громко добавил Энди, — мы ни одного сукра не замочили!

— П-п-парни, — заикаясь, сказал Дэвид, — т-тварь все ра-ра-равно н-нас сожрет!

— Умрем красиво, вперед, ребята! — закричал я и засмеялся безумно, как Шляпник в исполнении Джонни Деппа [2].

Я натянул поводья и, размахивая сверкающим на солнце Грейсвандиром, поскакал вперед. За спиной раздались крики «Ура!», и мои товарищи помчали следом. Ящер хрипел от страха, косил желтым глазом, но послушно несся вперед, задрав хвост. Ганд зигзагами полз нам навстречу, пожирая всех на своем пути. За ним оставалась девственно чистая пустыня. Похоже, он был запрограммирован на уничтожение всего живого.

Когда нас разделяло около десяти метров, я натянул вожжи до предела и вонзил клинок в чешуйчатый бок узгуна. Взвыв от боли, ящер оттолкнулся от песка двумя лапами и прыгнул навстречу усеянному зубами зеву. Раскрыв зубастую пасть, монстр бросился навстречу.

Я сжал рукоять меча обеими руками и оттолкнулся ногами от стремян, вложив в прыжок все силы. От хлынувшего в кровь адреналина сердце бешено застучало в груди, дыхание сбилось и мне снова показалось, что мир замедлился. Мой узгун падал прямо в чудовищную пасть червя, плавно передвигая лапами в воздухе, я же, пролетев над верхней челюстью ганда, приземлился на костяной вырост над огромным глазом и, недолго думая, всадил клинок в желто-оранжевую радужку.

Ганд взревел, и мое тело наполнили мощнейшие потоки энергии. Они влились в меня из окружающего пространства, мне показалось, что я выпил его, уменьшив размеры пустыни до пятачка, на котором находился я сам и червь. А потом я взорвался и превратился в чистый огонь, который потек в тело червя через клинок, расцвечивая серые кольца его шкуры разноцветными сполохами.