Виталий Кондор - Последний Рай на Земле [litres]

– Рад видеть тебя, Алекс, – спокойно проговорил Джон и слегка улыбнулся.

В ответ я кинулся ему в объятья. Мы не виделись года три. А он, живой, невредимый, стоит передо мной. Все те же глаза, полные спокойствия и решимости. Все то же нестареющее умиротворенное лицо и та же легкая улыбка.

– Друг, как я рад тебя видеть, – говорил я, не веря своим глазам.

– Это взаимно, Алекс. Но ты пистолетик убери. А то от счастья случайно пристрелишь еще кого.

Я засмеялся, отошел от Джона и засунул пистолет за пояс.

– Как ты меня нашел? И где так долго пропадал?

– Земля слухами полнится, Алекс. Я сейчас работаю наемником у одного человека хорошего…

– Подожди, – сказал я и вышел за порог, закрыв за собой дверь. – Кристина только недавно заснула.

– Так пойдем, выйдем. Тут рядом бар есть.

– Не… Я Кристину не оставлю тут одну.

– Ничего с ней будет. В окно вряд ли кто заберется, дверь закрой на ключ. А на улицах Дортмунда так тихо и спокойно, что только волки не воют. Не в коридоре же нам стоять.

– Ладно, убедил. Подожди меня.

Я зашел в комнату, убедился, что Кристина спит крепким сном, укрыл ее как следует, выглянул в окно и пошел на выход. Закрыв дверь, я как следует проверил, что запер ее надежно.

– Ты еще минное поле вокруг комнаты расставь, – съязвил Джон.

– Иди ты!

И вот мы присели за баром рядом с моим домом. Баром это место, конечно, назвать сложно было. Уже снаружи он больше походил на заброшенное здание, где из светящейся вывески «Bar Gunter» горели только буквы «r» и «n». Внутри пустое полутемное помещение, где работало только три лампы, одна из которых мигала и мерцала так, что, глядя на нее, мог начаться нервный тик. Мусорные ведра по углам были настолько переполнены, что мусор валялся уже в метре вокруг этих ведер, а над ним летали мухи. Полы скрипели так, что казалось, сейчас провалишься в саму преисподнюю. Да и молодой бармен выглядел злым и заспанным. Думалось мне, что этот бармен вместо выпивки достанет автомат и расстреляет нас с Джоном. Но нет. Он все же налил нам выпить и отошел в сторону листать какой-то журнал и думать о чем-то своем.

– За встречу, друг, – поднял свой бокал Джон.

– Давай, – поддержал его я.

Мы сделали по глотку и отставили стаканы в сторону. Я только приготовился говорить, как Джон, не дав сказать мне ни слова, заговорил сам:

– Подожди. У меня есть для вас подарки.

– Для нас? – удивился я. – Ты прямо Санта Клаус…

Он потянулся за своим портфелем и начал в нем рыться. Через секунду он достал небольшую куклу в розовом платье, пухлыми щеками и большими голубыми глазами. Когда эту куклу наклоняешь, глаза у нее закрываются.

– Ух ты! – обрадовался я. – Кристине понравится.

– А с чего ты взял, что это для Кристины? – спрашивал Джон, нагло улыбаясь мне в лицо.

– Чего? – не понял его я.

– Это тебе, друг мой дорогой.

– Что? Мне? Да пошел ты! – Джон в ответ засмеялся, а я, положив куклу на стойку бара, сделал еще глоток виски и, повернувшись к этой наглой смеющейся морде, сказал: – Хватит уже строить из себя юмориста года. Интересно, что же тогда ты Кристине решил подарить…

Джон покопался еще в своем рюкзаке, достал оттуда пистолет и положил его прямо передо мной.

– Ладно. Если серьезно, это тебе.

Темно-серая сталь пистолета внушала ужас и завораживала взгляд. Было видно, что он новый и выпущен недавно. Но царапины и потертости намекали на то, что уже не раз эксплуатировали его. На ручке рядом с курком я заметил запекшуюся кровь и тут же спросил:

– Что это?

– Это Беретта. Получше твоего Маузера будет. Как минимум перспективнее. На сколько патронов магазин Маузера рассчитан? Восемь? А тут пятнадцать. Пользуйся, дорогой друг.

– Я имею в виду, что за кровь рядом с ручкой?

– Ах, это. Не переживай. Предыдущему хозяину эта игрушка больше не нужна.

– Ох, Джон… Спасибо тебе. А помимо вместительности магазина, чем он еще лучше моего?

– Понятия не имею. Ты меня знаешь. Я больше ножи люблю. А что касается пистолета… Стреляй в голову и будет действенно.

– В голову?

– Ах да… Ты же тот еще стрелок. В любом случае большее количество патронов все равно тебе во благо. Просто стреляй. Куда-нибудь попадешь.

Я убрал свой новый пистолет за пояс и продолжил разговор:

– Где ты был так долго? И на кого работаешь.

– На Рикардо.

– Не слышал о таком…

– Да и не надо. Человек он нормальный. Трясется за свою репутацию. Отчего никого не кидает и всю работу в сроки старается выполнить. Забавно, не правда ли? Промышляет темными делишками по-честному.

– А чем он занимается таким «темным»-то??

– Всем. Держит какую-то территорию, продает алкоголь и наркотики, целая бригада наемников у него в подчинении. Я в том числе.

– Не думал, что ты когда-нибудь станешь у кого-то в подчинении.

– Я и не стал. С Рикардо у меня все честно. Я не делаю того, чего делать не хочу. Вдобавок именно он сказал, что ты тут. Я и примчал.

– Как это он обо мне сказал? – удивился я.

– Это я его попросил. Благо ты недалеко оказался. Как принцесса твоя поживает?

– Хорошо. Взрослеет на глазах. Такая умная, ты не представляешь. Я общаюсь вот с ней, как на равных. Порой о тебе спрашивает. Ты, кстати, надолго зашел?

– Я временем не ограничен как бы.

– Это хорошо. Подожди тогда до утра. Пусть она тебя увидит. А то соскучилась по дяде Джону.

– Хех… Дядя Джон…

В нашем разговоре наступило молчание, будто с Джоном мы одновременно подумали об одном и том же. Только я собирался нарушить это молчание, как скрип входной двери сделал это за меня. Мы Джоном одновременно обернулись. В этот момент в бар вошла компания из четырех парней. На вид им было не более двадцати лет. Наглым и надменным взглядом они все внимательно оглядывали и не спеша шли к барной стойке. Один шел впереди всех, как вожак. Он держал руки в карманах, что-то жевал и плевался по пути. Другие трое следовали прямо за ним, перешучивались и мерзко посмеивались. Хотя и не производили они впечатления серьезных бойцов: все худые, все небольшого роста, с тонкими руками, пафоса им было не занимать. Шагали они вальяжно, как хозяева мира. Подойдя к барной стойке, их главный вожак тут же хлопнул ладонью по ней и наглым голосом сказал:

– Четыре пива. И поживей!

Мы с Джоном почему-то заострили внимание на них. Ребятам это не понравилось. Их вожак злым и колючим взглядом посмотрел на нас и мерзко вымолвил:

– Чего уставились, придурки?

– Остынь… – спокойно ответил ему Джон и, повернувшись ко мне, полушепотом проговорил. – Не обращай внимания. Пьяная молодежь. Чего с них взять?

– Эй! – крикнул «главный». – Не смей отворачиваться, когда я с тобой разговариваю, урод! Смотри мне в глаза, мразь!