Наиль Выборнов - Метро 2033: На пепелищах наших домов [litres]

– Может, противогазы наденем? – спросил башкир.

– Не настолько. Но вот радиозащитные средства лучше принять. Командир?

– Добро, – ответил тот и сам первым вытащил из нагрудного кармашка оранжевую коробочку.

Азат с завистью посмотрел на шприц-тюбик с промедолом, вместо которого в его аптечку положили две таблетки кеторола. Вытащил свою, открыл, выковырял первый пенальчик и отвернул крышку. Закинул в рот лекарство и скривился в предвкушении горечи, которая уже успела стать привычной.

Вернул пенал на место, взял другой, с радиозащитным средством номер два, положил на язык следующую таблетку. У горечи появился солоноватый оттенок, рот вязало.

– Держи, – протянул Баранов Азату флягу.

Фляга у башкира была своя, но отказываться он не стал. Взял емкость, сделал пару глотков и выдохнул. Металлический привкус воды перебил горечь.

– Спасибо, – вернул он емкость хозяину.

– Теперь и жить легче, да? – усмехнулся Шмель.

Не то чтобы башкир верил в лечебные свойства противорадиационных средств из оранжевых «аишек». В то время, когда их производили, люди еще толком и не знали всего вреда радиации. И тем более никто, кроме писателей-фантастов, не мог представить, что будет твориться на сожженной атомным пламенем Земле.

Но в любом случае для психики было полезно верить, что эти таблетки помогают компенсировать действие радиации и нейтрализуют свободные радикалы, которые образуются при прохождении ионизирующих лучей через ткани. А что на самом деле – да бес его знает.

Для психики в целом гораздо полезнее жить в неведении.

– Прочешем деревню? – спросил Баранов, оглядевшись. Никаких следов на улице не было, а ведь здесь шел бой и, судя по звукам стрельбы на записи, нешуточный. – Разделимся? Или как?

– Не напороться бы ни на кого, – пробормотал Шмелев.

– Разделяться не будем, пойдем все вместе. В принципе, улиц тут немного, слишком участки широкие. Увидим. Порядок движения, как по проспекту, смотрите во все стороны.

Азат встал в одном из углов неровной фигуры, в которую выстроились бойцы, проверил на всякий случай автомат. Обращаться с оружием было привычно, этому учили всех жителей перехода на «Домостроителей», а вот крутить головой во все стороны и подмечать неприметные детали, которые на поверхности могут спасти тебе жизнь, он так до сих пор и не научился.

И неудивительно. Сколько он состоит в «Булате»? Полторы недели? Чтобы чему-то научиться – смешной срок. А вот чтобы подниматься на поверхность почти каждый день, пусть даже и под руководством старших товарищей, но возвращаться живым – внушительный.

Но долго им искать не пришлось. Уже на следующем повороте они наткнулись на место кровавой расправы. И судя по тому, что стреляные гильзы еще не успели потускнеть и покрыться патиной, произошла бойня совсем недавно. Похоже, это было то самое место.

– Так, Азат со мной, остальные прикрывать, – приказал лейтенант.

– А почему я? – сам от себя не ожидая, произнес башкир и тут же прикусил язык – приказы не должны обсуждаться.

– А ты глазастый, – усмехнулся командир. – Будем тебя на следопыта натаскивать. Идем.

Азат с лейтенантом двинулись к забору по правую сторону от дороги. Основные следы побоища находились именно возле него – гильзы, автоматные магазины, которые бойцы не успевали вложить в освободившиеся карманы на разгрузке и бросали прямо на землю. Трупов не было, зато крови – предостаточно. Она уже успела почернеть и смешаться с осенней грязью.

А еще прямо поверх следов тяжелых армейских ботинок было несколько странных, треугольных, будто оставленных тремя расходящимися в разные стороны когтями. Башкир не видел таких ни у одного известного ему животного. Подумал, было, что птичьи, но тут же сам себя одернул. Как могут пальцы птиц отходить так, чтобы образовывать с землей равностороннюю треугольную пирамиду?

– Следы, – пробормотал лейтенант. – Не знаю чьи, странные очень.

– Ага, – кивнул башкир. – Я ни у кого таких не видел. Может, это и есть те самые «речные»?

– Странное название для тварей, совсем без фантазии. Я думал, это группировка местная или что-то в этом роде. Смотри, и трупов нет. И следов волочения тоже. Но ведь не сожрали же их прямо на месте? Слишком быстро, да и с костями…

– Секунду, – Азат подошел ближе к забору, наклонился и потрогал пальцами трухлявый штакетник. – И здесь, смотри.

На заборе, примерно на уровне плеч взрослого человека, был след, который образовывал пологую дугу. Башкир посмотрел на перчатку, но дерево уже успело впитать в себя кровь. В том, что это была именно она, Азат не сомневался.

– Чем это ему так? Косой башку снесло? – спросил лейтенант. – Вот вообще не интересно, кто это мог сделать. Честное слово.

– А голова где? Через забор перелетела?

Азат схватился за заграждение, подтянулся, заглянул во двор и наткнулся взглядом на лежавшую на земле человеческую голову, которая смотрела в небо помутневшими глазами.

Заметил он и еще кое-что интересное – кровавый отпечаток руки на дверном косяке приземистого кирпичного дома, который за этим забором находился.

– Кто-то выжил, командир, – сказал башкир. – Но ранен. Проверим дом?

– Надо. Похоже, что мы нашли того, кто вышел на связь. Идем.

Лейтенант потянул на себя высокую дверцу, но она не поддалась. Похоже, радист смог не только спрятаться во дворе, но и заблокировать вход от напавших тварей.

– Ну-ка подсади, – попросил командир.

– А если там эти? – Азат с сомнением посмотрел на него. – Трехпалые и с косами.

Лезть за забор было страшно, пусть даже лейтенант и собирался пойти первым. С другой стороны имелось понимание, что делать это все равно придется, потому что источник передачи найти надо. Иначе смысл был высовываться из укрытия?

Сейчас здание школы со спортзалом, полным трупов, уже казалось вполне уютным. Почти как бетонная кишка родных «Домостроителей».

– Следы в другую сторону ведут, – помотал головой тот. – Они трупы утащили, а этого, значит, не достали.

– А если другой кто? Мало ли мутантов здесь может быть?

– А ты еще не понял? – усмехнулся командир. – Пусто тут, всех эти «речные» сожрали, а кого не успели, тот сам свалил. Подсади, говорю.

Башкир покорно присел и сложил руки, чтобы получилась ступенька. Лейтенант наступил на нее, схватился за ограждение, забрался на него и тяжело упал вниз. С противоположной стороны послышался металлический лязг, а потом калитка отворилась.

– Давайте все внутрь, – приказал высунувшийся в проем командир. – Нечего на улице маячить.

Бойцы двинулись во двор. Похоже, что им, в отличие от Азата, было неуютно снаружи, у всех на виду. Башкиру же, наоборот, упорно не хотелось в замкнутое пространство, еще и порядком заросшее странного вида сорняками.