Наиль Выборнов - Метро 2033: На пепелищах наших домов [litres]

– По большому? – Борн коротко хохотнул. – В парашу, ведро стоит в дальней смотровой яме. Только если по-маленькому, то сразу на землю лей, чтобы не переполнять.

– Без проблем. – Башкир поднялся на ноги, включил фонарь, закрепленный на одном из клапанов разгрузочного жилета, и пошел к выделенной под туалет смотровой яме.

Спустился вниз, посмотрел на большое эмалированное ведро, закрытое крышкой от кастрюли. Задумался: они его где-то тут нашли или с собой везли. Решил, что второе, и это, в принципе, мудро. Если уж готовиться на ночлег, то с минимальными удобствами, ведь не гадить же им из окна проезжающей машины. Вот мутанты-то обрадуются торчащей наружу заднице.

Азат бросил взгляд на подтеки, оставшиеся на стенке смотровой ямы, покрытой когда-то белой штукатуркой, сейчас пожелтевшей и пошедшей пузырями. Странное дело – стенки даже отделали, а вот пол оставили земляным. Чтобы можно было антифриз и прочие жидкости прямо так сливать, не заморачиваясь с тарой?

Башкир расстегнул ширинку и принялся поливать стенку, стараясь, чтобы рисунок на ней повторил уже имеющийся. Закончив свои дела, потянул за собачку замка, поправил штаны, повернулся и шагнул к лестнице, но какая-то деталь, врезавшаяся в подсознание, заставила его развернуться и осмотреться внимательнее.

Ведро с крышкой, лужица, уже начавшая впитываться в сырую землю. Стенки, покрытые штукатуркой. Осветил их фонарем и понял, что одна из стен сбоку слегка отличается цветом от остальных. И какая-то она слишком ровная, не бывает такого.

Это могло ничего не значить, но руки уже сами доставали из ножен кинжал. Заранее пожалев заточку, которой предстояло испортиться о кирпичи, если его предположение окажется неверным, Азат провел лезвием по штукатурке, без проблем отделив целый пласт. За ней оказалась панель из легкого материала типа гипсокартона.

Нож здесь в качестве инструмента никак не подходил, а вот в машине у них был набор, в котором имелся неплохой ломик-гвоздодер. В крайнем случае, конечно, можно было бы раздолбать гипсокартон кувалдой, но это вышло бы слишком шумно. Кто знает, что вообще может быть там, за фальшивой стенкой.

Упрятав кинжал обратно в ножны, Азат выбрался из смотровой ямы и отправился к машине.

– Что там, у тебя песок в почках, что ли? – спросил Борн, который услышал странные звуки, но не смог определить их причины.

– Нет, – мотнул головой башкир. – Тайник нашел.

– Тайник? – «Крепостной» даже поднялся на ноги. – Что за тайник?

– Пошли, вместе посмотрим. Ломик только возьму, чтобы было чем фальшпанель поддеть.

Забрав из машины инструмент, они отправились вниз. Предусмотрительно перетащили поганое ведро из смотровой ямы в один из углов помещения, после чего Азат принялся скоблить острым концом гвоздодера по гипсокартону в поисках стыка. Нашел, вогнал изогнутую сторону, продавив шпатлевку внутрь, налег на получившийся рычаг.

Что-то хрустнуло, и верхняя часть перегородки отошла от креплений. Провел ломиком ниже, повторил процедуру, схватился за край стенки обеими руками и без особого труда сдвинул ее в сторону. За ней оказался проход.

– Шумно вышло, – сказал Борн, поморщившись, когда Азат поднял голову. – Взломщик из тебя так себе.

– Там лестница, – ответил тот, посветив фонарем в открывшийся проем. – Пыли куча, выглядит так, будто лет десять никто не ходил. Надо остальных будить.

– Погоди, дай посмотреть. – «Крепостной» отодвинул его в сторону, включил свой фонарь, который значительно превосходил в мощности маленький диод, принадлежавший башкиру, и резко выдохнул: – Офигеть. Там коридор и дверь металлическая. Похоже, мы на объект ГО наткнулись.

– Серьезно? – Азат сунулся в проем и увидел, что за длинным лестничным пролетом следует коридорчик, который заканчивается большой металлической дверью. – Надо разбудить всех… Ну командиров точно, по крайней мере.

– Да ладно, сами посмотрим. – Борн шагнул на лестницу и двинулся вниз, оставляя за собой следы армейских ботинок на пыльных ступенях. – Я с детства по таким местам лазаю. Свой первый ГП-5 в тринадцать лет на помойке у НИИ украл. Тогда думал, что это ГП-7. А ГП-4 для меня был ГП-5.

– Может, хоть противогазы наденем? – Азат невольно двинулся следом за «крепостным». – Хрен его знает, что тут в воздухе может быть.

– Да не боись ты, что бы тут ни было, уже давно осело или выветрилось, – успокоил его тот. – К тому же вряд ли кому-то понадобилось травить убежище перед тем, как уехать. Судя по тому, что здание укрепить пытались, а вход на объект аккуратно спрятать, они сюда вернуться хотели. Но не смогли.

Серые стены ведущего вниз хода давили на психику. Понимание того, что это происходит в брошенном городе, только усиливало эффект. Что вообще могли знать о Сарманово «крепостные», которые пришли в Мензелинск пять лет назад? Тут-то все брошено гораздо раньше.

Мало ли, вдруг на самом деле здесь всех какой-нибудь вирус выкосил? А счастливчики, которые смогли выжить, устроили захоронение в старом убежище, прежде чем навсегда покинуть это место?

Вспомнилась история, то ли прочитанная в старой книге, то ли виденная в фильме, то ли просто услышанная в разговоре за бутылкой. О том, что многие вирусы способны сохранять активность внутри трупов долгие годы и что новая эпидемия оспы может оказаться спровоцированной черными копателями, которые обделывают свои дела на территории вымерших от смертельной болезни деревень.

В итоге пока они спускались по оказавшейся недлинной в общем-то лестнице, Азат успел накрутить себя так, что был готов бежать наружу со всех ног, садиться в машину да ехать прочь, бросив своих товарищей.

Этому способствовал и мрачный вид табличек, которые весели тут еще с советских времен. «Убежище №…», «Объект ГО» и прочее. Он был уже полностью уверен, что увидит внизу полузатопленное помещение с кучей разложившихся до скелетов трупов, зараженных какой-нибудь смертельной дрянью, чем и обречет себя на быструю, но мучительную гибель.

Большая металлическая дверь, преграждающая дорогу вниз, оказалась снабжена гермозатвором. Более того, поверх него висел самый обычный замок из тех, которыми закрывают сарайчики. Ключей от него у них не было, но Борн, ничего не говоря, взял у башкира ломик и одним резким движением оторвал дужку с положенного места.

Звук ломающегося металла в замкнутом пространстве показался башкиру оглушительным, заставил его вздрогнуть от нервного напряжения и неловко рассмеяться.

«Крепостной» взялся за колесо гермозатвора, приналег на него, попытался провернуть, но не смог. Отошел на шаг назад, внимательно осмотрел привод и металл двери вокруг него, хмыкнул и сказал: