Семён Афанасьев - Не та профессия 1

— Так они же осёдланы?

— Тебе подойдёт только этот или этот, — кивает на пару коней Алтынай, едва мазнув по ним взглядом. — Потому что ты очень большой. Остальные тебя не вынесут. А мой устал, потому возьму пока этого, — она кивает на ближайшую к ней лошадь, которая, как по мне, ничем не отличается от остальных.

— Так эти двое тоже осёдланы? — не понимаю её настойчивости.

— Так на них сёдла не для тебя, — посмотрела на меня как на ребёнка Алтынай. — Ты что, не видишь? Или ты не наш?

— Наш, но не во всём, — уклончиво отвечаю я и пытаюсь снять с ближайшей лошади седло самого большого размера.

Мгновенно замерев под дикий крик Алтынай:

— СТОЙ!!!

— Что такое?

— Ты совсем?.. — широко открывает глаза она. — Ладно, я уже поняла… Не наш ты. Кто к лошади сзади подходит?! Ещё и к незнакомой?!!

— Хм, ну не было у меня раньше лошадей. — Удивлённо развожу руками в ответ. — Что в этом такого? Не скажу, что вижу коней впервые; но верхом действительно никогда не ездил.

— Как это возможно? И сюда ты как тогда попал?! — ещё больше удивляется Алтынай, открывая глаза ещё шире. — Степь же вокруг?

— От гор Алатау пешком пришёл, — пожимаю плечами, похлопывая себя по бедру. — На своих двоих. Я в день пешком полтора перехода твоего коня делаю. А теперь ты мне скажи, какая лошадь меня увезёт? Вернее, сможет так везти ?

— Ну, айгыр-аргамак, если северный, — задумчиво ответила Алтынай, оценивающе окидывая меня взглядом. — Где-нибудь пятилетний. Хотя и не всякий, ты прав… Такого коня, наверное, специально тренировать надо будет. А тот, что сможет, дорого ст о ит. Хотя, можно же было пару заводных взять? Это как раз на половину перехода в день дольше делать можно, ты не подумал?

— Вот не было у меня возможности на пару заводных, сестра, — ворчу, сражаясь с седлом (после того как подхожу к кобыле сбоку. Или к коню?). — Надо было торопиться. А до ближайших аргамаков было неблизко. Да и не факт, что мне бы их продали. И денег у меня с собой не было столько…

__________

Примечание.

Вот почему даже к собственным коням чабаны и жылкышы крайне не советуют подходить сзади. Да и не только к коням; к коровам тоже. И к верблюдам, см. самый первый кадр (это как раз верблюд, кажется). С 20-й секунды громко не ржать. 53-я секунда — в казнете было, что этот эпизод был насмерть.

https://www.youtube.com/watch?v=K7BVMkvM-p0

На закуску J расшифровка одного из эпизодов J

https://www.youtube.com/watch?v=gIY0-7J0cJ0

__________

— Тебе не сложно идти пешком? — бесхитростно спрашивает Алтынай.

Которая сама в итоге переловила десяток коней пуштунов, каким-то образом сгуртовала их (даже без бича!), затем расседлала своего коня, хлопнула его по крупу и, видимо, отправила таким образом к своим самоходом.

Помнится, нормальная лошадь в таких случаях всегда должна сама путь домой находить? В смысле, к стойбищу, где её обиходят и защитят. Расспрашивать подробно не стал, чтоб не выдавать своего полного незнания местных степных реалий. Хотя, конечно, кота в мешке долго не утаишь…

Затем Алтынай перебросила своё седло на одну из трофейных лошадей (а трофейное седло с той, соответственно, навьючила на очередную трофейную лошадь), помогла мне привязать малика в положении «вис через коня».

Потом, посмеиваясь надо мной, оседлала самого большого жеребца и запрыгнула в седло, даже не глядя на него.

Чтоб затем, недоумённо глядя на меня, спросить:

— А ты что, тут остаёшься?

— Гхм, сестра, давай рысью пойдём, — деликатно предлагаю своё решение, поскольку в своих способностях кавалериста совсем не уверен.

После пяти минут препирательств, Алтынай таки уговаривает меня хотя бы попробовать сесть на коня. Чтоб не идти пешком.

— Номад даже по нужде на коне отлучается! — смеётся она.

Я добросовестно несколько раз пытаюсь сесть верхом на самого большого коня из затрофеенных. В том числе, чтоб отвлечь её от тяжёлых мыслей о недавних событиях.

А потом мы с ней минут пять смеёмся.

Только она смеётся на лошади, а я на земле. Потирая ушибленную ногу. Хорошо, что как целитель знаю, как с этим справиться быстро.

В итоге мы с ней договариваемся, что она едет верхом и держит темп рысью, а я бегу рядом и сбоку, держась за её седло.

— Точно справишься? — с сомнением спрашивает она напоследок перед тем, как тронуть пятками своего коня.

— Более чем, — бормочу. — В крайнем случае, скажу тебе. Будешь меня учить сидеть на лошади.

— Это конь, не лошадь, — с досадой качает головой она. — И нет, не буду учить. Вернее, буду, но не тут и не сейчас. Тебе нужна лошадь поспокойнее. И постарше, тут таких нет.

Ничего себе. Оказывается, она ещё и возраст этих животных на глаз видит.

__________

Летнее (кочевое) становище.

Несколько человек собираются у крайней юрты, приветствуя странную кавалькаду: девочку лет двенадцати, которая рысит верхом; странного высокого лысого мужчину, бегущего рядом и держащегося за её седло; какого-то пашто, зачем-то связанного и перекинутого через седло, и ещё восьмерых лошадей, мерно трюхающих следом.

Среди встречающих странную процессию выделяется ростом мужчина лет пятидесяти, ещё крепкий, но с длинной седой бородой.

Он недовольно кричит девочке:

— Алтынай!.. — затем настороженно перебрасывается с ней парой фраз, после чего переводит внимательный взгляд на высокого лысого незнакомца:

— Есiмiн кiм? (как звать?)

— Атарбай. — Односложно роняет лысый в ответ.

— Руын кiм? — (из какого ты рода? Имеется в виду РУ — род, кочующий по степи и говорящий на том же языке).

— Тұл жетім. (круглый сирота) — Хмуро бросает лысый. Затем о чём-то раздумывает пару секунд и нехотя добавляет. — Менің әйелім қоңырат руынан. (моя жена из рода конырат)

В этот момент связанный пуштун, висящий кулем через седло, начинает шевелиться, и всё внимание переключается на него.

А девочка подхватывает лысого чужака под руку и утаскивает куда-то вглубь, вероятно, в сторону своей юрты.

__________

Алтынай ведёт меня в одну из юрт, где раскатывает сегмент белой кошмы (кажется, это что-то почётное, но спрашивать сейчас не буду), ставит на кошму две пиалы и какой-то кувшин, потом добавляет сверху несколько хрустящих лепёшек:

— Извини, всё, что есть, — беззаботно пожимает плечами она. — Лучше смогу накормить только через пару часов. Не готовилась; нужно время. И ещё мяса у соседей взять, — тихо и застенчиво добавляет она в конце полушёпотом.

— Спасибо за гостеприимство, — усаживаюсь на пол, поскольку мебели в юрте нет, попутно касаясь ладонью лба. — Мир этому дому. — После чего мы с ней переходим на нормальный язык. — Мне этого более чем достаточно, спасибо ещё раз. Алтынай, а что дальше будет? У меня были свои дела, я не планировал здесь надолго задерживаться.