Джек Чалкер - Харон: Дракон в воротах. Медуза: прыжок тигра

Галереи живописи заслуживали всяческих похвал — богатейшие коллекции, украшенные известнейшими шедеврами мастеров Земли. Ничего удивительного: подавляющее большинство ценностей в свое время было похищено из крупнейших музеев, а для хранения краденого Медуза подходила как нельзя лучше. Что касается местных творцов, то им дозволялось все, лишь бы они не посягали на политику Государства. Здесь развивалась своя музыка, был даже настоящий Всепланетный симфонический оркестр — по-видимому, один из многих. Я поистине блаженствовал на концертах гениев далекого прошлого. Многие имена явились для меня открытием, как, впрочем, и современная, весьма своеобразная местная музыка. Похоже, люди созидают искреннее компьютеров. Гильдию музыкантов Медузы возглавляла добровольно прибывшая на планету женщина — композитор и музыковед. В Конфедерации ее воспринимали как анахронизм, однако она хорошо знала Таланта Упсира и не смогла устоять, когда тот поманил ее пряником — первозданной в музыкальном отношении планетой.

В нашем общежитии тоже кипела жизнь. Я с удовольствием использовал всевозможные льготы, предоставлявшиеся Гильдией, вроде права на посещение принадлежащих ей спортивных площадок и гимнастических центров. Соревнования между различными гильдиями очень помогали мне поддерживать необходимую форму и завязывать знакомства с людьми разного социального положения. Единственной организацией, которая не имела своей команды и не проявляла никакой общественной активности, была СНМ. Говорили, что в свое время они пытались создать нечто подобное, чтобы поднять свой авторитет в глазах простого народа, однако эта затея провалилась: отдаваться игре и чувствовать себя свободно с людьми, способными полностью исковеркать вашу жизнь, не под силу никому.

Рядом с Чинг — и на работе, и на спортивной площадке — я и в самом деле ощущал себя четырнадцатилетним подростком и получал от этого бездну удовольствия. Но и о задании не забывал ни на мгновение. Я так живо увлекся идеями о том, чтобы заняться еще чем-нибудь, помимо подготовки убийства властителя — хотя и этого было вполне достаточно! — из-за ограниченности местного общества. Замаскированные пришельцы и суперроботы могли сидеть в каждом третьем офисе, и я так и не узнаю об этом.

Однако существование любого антиправительственного движения на Медузе пока оставалось чисто теоретическим предположением. Путы, связывающие общество, были настолько крепки, а само оно работало столь ревностно, что любая попытка воздействовать на систему вопреки СНМ была обречена. Следовало сначала убедиться, что величайшее подвижничество распространяется и на эту область, а затем уже пытаться обратить вред на пользу.

Насколько неусыпной и всесторонней оказалась слежка, я убеждался вновь и вновь во время еженедельных встреч с представителями СНМ. С нас требовали объяснений и комментариев, касающихся вещей очень интимных. Эти беседы отнюдь не являлись судилищем — просто спецслужбы напоминали нам о своем существовании, чтобы мы привыкали контролировать абсолютно каждый свой шаг.

Месяца через три я заметил, что со мной и с Чинг творится нечто странное.

Когда мы впервые встретились, Чинг была худощавой, очень привлекательной девушкой, но не до конца сформировавшейся. Теперь же ее было не узнать — хоть я прекрасно понимал, что это не настоящее половое созревание, а результат направленного воздействия микроорганизмов Вардена с целью вызвать во мне ответное чувство. День ото дня она становилась сексапильнее — очевидно, гормональные механизмы влияли и на психику.

Я тоже разительно изменился. Тело бугрилось мышцами и неожиданно быстро покрылось волосами; кроме того, я постоянно испытывал желание. Я перестал выглядеть четырнадцатилетним подростком, но постоянная игра в сексуально подавленного ребенка сводила с ума. Конечно, я имел крепкие нервы и был хорошим актером, однако роль девственника могла оказаться мне не по силам. В конце концов Чинг избавила меня от постоянного страха, заговорив об этом в открытую:

— Тарин?

— Что?

— Ты что-нибудь чувствуешь, когда смотришь на меня?

Я ненадолго задумался:

— Ну… конечно, ты славная девчонка… и друг хороший…

— Нет, я не об этом. Вот я, например, когда гляжу на тебя, переживаю удивительные ощущения… надеюсь, ты понимаешь, о чем я.

— Возможно, — осторожно ответил я.

— Э-э-э… Тарин? А ты прежде., когда-нибудь любил девочек?

— Мне было всего двенадцать лет, когда меня арестовали, — на редкость правдоподобно вздрогнул я. — Когда бы мне представился такой шанс? А ты?

— О, ну что ты! — пораженно воскликнула она. — Кто я, по-твоему? Девушка Радости?

Засмеявшись, я подошел к ней и легонько похлопал по плечу.

— Не волнуйся, — сказал я, — мы с тобой новички в этом деле. — "Или же лгуны", — подумал про себя. Но, похоже, она говорила искренне, и это упрощало мою задачу. В обществе, где секс доступен для всех, наблюдать за парочкой в постели — скука смертная. Даже если сидящие перед мониторами молодцы из СНМ и отпустят по этому поводу пару шуток, мы будем неинтересным объектом для наблюдения — по крайней мере в этот момент. Но если она опытна, то признается мне.

Медленно неосторожно мы легли на кровать и обняли друг друга. Случившееся потом неожиданно принесло мне внутреннее освобождение. Чинг и в самом деле испытала это впервые, а когда все было кончено, блаженно и устало откинулась — она буквально лучилась от счастья. В последующие дни ее психика потрясающе изменилась. Она выглядела невероятно счастливой, необычайно самоуверенной и постоянно выказывала мне нежную привязанность — даже в самых неподходящих местах, например, на работе. Мои же эмоции проявлялись куда скромнее.

Мы проводили необыкновенно бурные ночи, которые только сильнее разжигали нашу страсть.

Однажды я обнаружил при Гильдии клуб любителей электроники и с энтузиазмом включился в его работу. Вскоре я убедился в том, что это наилучший способ понять логику инженерной философии — фундамент местного общества, а также подобраться к необходимым техническим устройствам.

Однако меня не покидало легкое беспокойство. Прошло уже три месяца, а я до сих пор бездействую. Я не только не вошел в круг облеченных властью — наоборот, все глубже погружался в трясину нудных повседневных дел, отравляющих существование обладателям низших рангов. Мне удалось собрать немало важной информации, но для дальнейшего шага требовалось значительное изменение моего статуса, а это было выше моих сил.

Самое интересное, что именно СНМ пришла мне на помощь. Как-то в один прекрасный день мы с Чинг возвращались со смены домой и уже подходили к нашему зданию, когда возле нас внезапно затормозил маленький автомобиль. Персональные машины на Медузе были чрезвычайной редкостью; за панелью управления сидела женщина в зеленой униформе с волевым и властным лицом.